Онлайн чтение книги Цветущая Луна 4. Деревья в темноте и цветы мрака Trees in the dark and flowers of darkness
Часть 3.

Чтобы выйти на поляну, достаточно было лишь раздвинуть ветви можжевельника – и все же он отчего-то оробел. Что-то пугало его во внезапно сгустившейся тишине, которую порой разрезали резкие свистящие выклики каких-то птиц. Однако эти звуки не могли принадлежать ни одной из известных ему птиц, а знал он их немало. Так же неожиданно потемнело небо, солнце, и без того плохо различимое из-за древесных крон, скрылось за тучи и на землю упали резкие черные тени. Тьма окутала мальчика. Ему стало страшно. Он никогда не отличался особенной отвагой и все свои подвиги предпочитал совершать во сне или же в воображении. О да там-то, да, под рукой у него всегда оказывался факел, чтобы сунуть его в оскаленную пасть чудовища, или автомат, чтобы расстрелять набросившихся на него врагов, или замысловатой конструкции бластер, которым легко было спалить целый танк. Но здесь эта чернота, эта таинственная тишь пугала его, и одновременно манила, и звала к себе, и отгоняла прочь. Но нет, это не тень, это тот самый человек с голубыми волосами, протягивает ему призывно руку и приглашает к себе. И мальчик, вдруг осмелев, шагнул за ним, раздвинул кусты и увидел это…

Моргун Л. И. Грис-космоплаватель.

— По-моему, ставить палатку не стоит, — сказал Юрий.
— Почему?
— А зачем терять время? Надо сразу приступить к работе.— Потом, когда устанем, труднее будет.
— Вот когда устанем, тогда и поставим. Ведь спать-то всё равно захочется.
— Я бы не сказал, что это логично, — пожал плечами Вася, но спорить не стал. Главное заключалось всё-таки в том, чтобы немедленно начать работу. И она началась с того, что ребята вырубили три тоненькие, обреченные на засыхание елочки и, разрубив одну на части-перекладинки, сделали лестницу. Спустив ее в карьер, на кучу песка, они спрыгнули вниз и, поспорив, кто полезет первым вверх, решили вдвоем добраться до металлического предмета. Шарик крутился внизу и повизгивал от нетерпения. Лестница ходила ходуном и поскрипывала, но ребята мужественно орудовали лопатами, обрушивая целые тонны песка, постепенно обнажая тускло и загадочно поблескивающий металл.

Мелентьев В. Г. Чёрный свет.

Глава 1.

Библиотека была тихой, и лишь студенты суетились в написании курсовой. Не всё можно найти в проклятом Интернете, однако! Но это не важно, ведь я пришла не за книгами. Точнее, не только за ними. Я решила твёрдо прочитать самое длинное в истории человечества произведение: «Люди доброй воли». Это роман-эпопея французского писателя Жюля Ромена о жизни Франции в 1908—1933 годах в 27 томах, издававшийся 1932—1946 годах. «Люди доброй воли» насчитывает приблизительно 2070000 слов, и потому считается самым длинным романом в мире. Существует русский перевод первых только 4-х томов романа от 1933 года, и я запоем читала второй. Хоть французский учи!

Но сегодня я услышала то, чему не поверила: какая-то энергичная стерва взяла себе первый том и села через стол от меня, сосредоточенно читая и делая заметки по последним его главам в огромном блокноте! Стоп, также делаю и я. Интересно, кто эта моя обнаглевшая подражательница, я – королева книг, не она! Дама была лет тридцати, чуть меня моложе, одета в лыжный цветастый костюм, не вяжущийся с библиотекой в целом. Волосы тёмные, прямые. Как палка, но как бы «орлиными крыльями» закрывали узкое остроносое лицо, глаз видно не было. Сама не смуглянкой выглядит, но кожа матовая и явно плотная, загорающая.

Придя домой, я думала о «соседке», но потом уснула, благо ещё читать тома 2-4, а потом попробовать выучить французский по-настоящему, а не только по урокам из школы на Ворошиловском проспекте около моста через Дон. Да, я - девчонка рыжая и синеглазая из Ростова-на-Дону, но мы в моём детстве переехали всей семьёй в девяностые городом посевернее. Тут было намного поспокойнее, чем в «столице северного Кавказа»! Сейчас мне 35 лет, работаю я в «Сбербанке» кассиром-контролёром, личная жизнь – чисто для здоровья, эпизодическая. Живу с родителями, планирую найти съёмную квартиру. Вот книгами «убиваюсь», как многие - спиртным. Помогает, я знаю.

Прихожу на следующий день, мимо идут двое: богато одетая в закрытое платье с косынкой высокая женщина с явными азиатскими корнями и одетый в белое бородатый мужчина оттуда же. Вот где моё такое счастье, топнула я ногой и с руганью под нос пошла в библиотеку. И там сидела она! Опять, и читала мой том «людей доброй воли», но на сто страниц меньше моего прочла. Так-с, это уже война! В общем, взяла томик киргизского эпоса, самого длинного эпоса из всех в мире, начала читать его. И фразами в духе «какая книга, куда там Рамаяне!» типа в пространство я указала той лыжнице, что читать, когда я успею в библиотеку раньше неё, и тогда посмотрим, кто кого перечитает!

Точно, в следующий раз я успела раньше и взяла «свой» том моего романа-цели, а она – да-да, киргизский эпос!

Эта «битва» длилась неделю, и я с удивлением обнаружила, что мне этой битвы стало не хватать, когда она один раз не пришла. Самое странное было то, что, когда я в душевой думала по-женски о понятных вещах с «ручной помощью», я думала нередко о ней. Интересно, она как с личной жизнью дружит? Подумала о ней случайно в этот момент, и… еле сдержала крик при оргазме. Всё, подруга, приехала, ты же не по девочкам! Но меня заводило, и я представила её прицельно, - как она гладкая и спортивная с татушками делала мне то самое, - и повторный «подход» дал такой же сладкий результат!

Так, всё, я свихнулась, думала я снова и снова, и сама дама – из-за закрытого волосами лица и белого в цветастых узорах лыжного одеяния буду звать её «Садако», пока не узнаю настоящее имя! – заинтересовала меня. Пробовала дня два не ходить в библиотеку, а всё без толку. Хочу её, хочу так, что всё сводит, причём «на постоянку»!

В общем, иду в библиотеку, не в силах больше оставаться без её внимания. Сажусь, вижу, за соседним столиком сидит она! Моя Садако медленно читала пару глав киргизского эпоса, что-то после этого написала быстрыми движениями на красной бумажке явно для открыток, положила на стол и ушла. Даже на меня не смотрела, аж обидно!

Я взяла бумажку, сбрызнутую жасмином, и прочитала всё. Потом ещё сто раз подряд, не веря. И ещё сто раз, уже полностью поверив.

Написано было угловатым, резким почерком следующее: «Привет, моё солнышко, так рада тебя видеть, эти два дня без тебя всё валилось из рук, не находила себе места! Не буду даже спрашивать, где ты была, и скажу прямо всё. Ты мне очень понравилась, даже больше скажу, я влюбилась в тебя. Хочу просыпаться с тобой утром и засыпать вечером, и мне не нужна связь на раз-два, хочу на всю жизнь. Имею право. Если ты согласна, подходи ровно в шесть вечера к памятнику-глобусу, я будут там в ярко-зелёной шапочке, не спутаешь ни с кем. Просто подойди ко мне, возьми за руку и скажи «да». Никаких этих «может быть» и «я не уверена» не принимается, только однозначное «да», и всё. Если «нет», просто пройди мимо, и забудем друг друга». Если «да», то мы будем вместе и не расстанемся. Жду.».

Дочитала, полшестого уже на часах! Сдала книги, в туалете прихорашивалась, подмывалась, умывалась до красноты, время словно летело, я боялась потерять её навсегда, и ответ был однозначно «да». Его я сказала ей, когда подлетела прямо к ней, и повторила много раз. Она улыбнулась и впилась мне в губы, почти кусая. То, что я её едва не раздавила в объятиях, а она меня, что на нас без стеснения пялились пол-улицы, мне было всё равно.

Наконец, разжав страстные объятия, я представилась: Ева.

- А я Любава, казачка, бывшая спортсменка из-за травмы ноги. Рада, что ты моя! – ответила она резким голосом, и я впервые увидела её глаза. Грустные, серые, большие. И снова поцеловала её.

- Я твоя, слышишь, Любава? – я хрипела, голос меня не слушался, - Никому тебя теперь не отдам!

- А я тебя, моя радость! – улыбнулась она улыбкой, которой стекло можно резать.

Мы общались долго, узнали о работе друг друга. Стыда больше не было, она прижала меня к дереву в парке и за малым не взяла. Остановило меня от тех же действий лишь то, что около нас проходила большая компания. Краснее рака, я отстранилась.

- Боишься публики, Евочка?

- Стесняюсь так, Любавочка моя!

- Их мнение тебе важно?

- Не очень, но могут косо смотреть!

- Это – ловушка, любимая моя! Едва ты начнёшь прогибаться под чьё-то мнение, стандарты, все это сразу увидят и будут тобой пользоваться во всех отношениях. А ты будешь бояться слово сказать, всем им, потому что ты уже «на крючке» одобрения и неодобрения. Итог простой: заездят и выкинут, как использованный презерватив. Так сделал мой муж, а он знай себе нашёл спортсменку помоложе и выкинул «калеку» на улицу. Хорошо, домик есть маленький, купила с собранных, а так - лишь тренер по лыжному спорту. Рискну предположить, что этими книгами большими ты «зачитываешь горе», а так одна была до нашей встречи, да?

- Угу. Любавочка, прости, не хотела трогать эту рану в твоём сердце, не будем больше об этом. – так, в точку, меня не «макали» ни разу. Но я не злилась на неё.

- Ты не виновата, солнышко моё, наоборот, ты вправе обо мне знать всё, как и я о тебе. И отучу от вредных. навязанных публикой, привычек!

Не заметив, мы прошли за такими беседами до маленького кирпичного дома с «глухим» забором и крохотным участком в ёлках.

- Заходи, милая, теперь это твой дом. С родителями жить уже хватит! – игриво прошептала на ушко моя девушка. Моя Садако-Ева. Когда я ей назвала эту кличку, Она с большой буквы громко рассмеялась.

- Так меня многие звали, а я тебя звала про себя «наливным яблочком». – улыбалась во все тридцать два «стеклорезной» улыбкой она.

Я зашла. Скромная комната, лишь «плазма» на стенке показывала, что тут вообще живёт современный человек, всё от мебели до дивана старинное, но чистое и прибранное, на столике – чаша со ВСЕМИ видами яблок И я сделала при попадании в гостиную, она же спальня и трапезная, то, чего не ожидала от себя: повалила Садако на диван, сорвав с неё всё, но она не была в шоке и сделала всё то же самое. Раздетые совсем мы «рвали» друг друга, засосы на всём теле у нас обеих, хотя опыта у меня не было в «женской любви», кроме пары десятков порно роликов на эту тему, совсем.

Одна из фантазий моих про неё оказалась правдой: она вся в явно дорогих татушках в виде цветов, тело совсем гладкое и выбритое, спортивное. Я ласкала её небольшую грудь, перешла в нетерпении к налитому и огромному цветочку лона, она кричала, выгибалась, направляла мою голову и едва не вдавливала меня в своё естество, такое вкусное и горячее. Она приходила к «пике» аж трижды, сжимала сильные бёдра на моём лице, и я чуть не присоединилась к ней, просто наслаждаясь ей. Но она быстро отдышалась - с совсем красным лицом и шеей, - и сама сделала мне ЭТО. Я сразу потеряла сознание, приходила в себя и снова. И так два раза, а потом просто «телом» наслаждалась в третий.

- Ева, солнышко моё, съем тебя, голодная, не могу тобой наесться! - хрипела Любава, но я не могла даже двигаться, еле прошептала, что в раю. Моя Садако тепло улыбнулась, провела самым сокровенным по моему покрасневшему носику, и я поцеловала её там нежно, как в губы. Она застонала и стала делать такие комплименты, что я немедленно продолжила ласкать не только лепесточки, но и попку. Она с радостным изумлением смотрела на меня и хвалила, пока не пришла к «пике» снова.

Она покрыла меня поцелуями, тёрлась о мои груди лицом, целовала их, после чего красиво встала, зажгла свечи и заварила нам чай. Я встала с помощью моей любимой, и она стала водить пальчиками с мёдом из разогретой чашечки по моим губам, заводя меня ещё и ещё, а я ответила ей тем же. Мы накинулись на яблоки, смазывали их и наши ягодки на кончиках грудей, «очищая» их от медка самым нежным образом.

- Евочка, какая ты горячая, как я, прямо! – говорила мне Садако, целуя меня в губы и напомнив про родителей. – Скажи им, что больше у них жить не будешь, прямо сейчас!

- А где телефончик?

- Вот, держи! Потеряла игрушку, маленькая!

Я сделал рожицу и сказала обеспокоенным – ещё бы, без получаса полночь, время за близостью пролетело со скоростью гоночного болида! - родителям, что нашла квартиру у подруги, и теперь буду жить там. Все их «истерики» я непривычно игнорировала, а Любавушка едва не аплодировала с визгом стоя.

Она вдруг заплакала, я я понимала, почему: вчера её погибшему полгода назад на лыжном заезде отцу было бы пятьдесят шесть. Я утешала её, баюкая, и она задремала. Вот, почему ты такая резкая и сильная, ты скрываешь боль! Тебе нужна нежность, потому у тебя всё гладкое и без резких углов дома, ты хочешь нежности, я тебе её дам! Я вылечу тебя, моя радость, слышишь, вылечу! - я не замечала, что говорю вслух, а Любавочка прижалась ко мне с шёпотом «Моя, моя!».

В общем, пожелав ей с нежным поцелуем в глазки спокойной ночи, я легла на диванчик, а Любавушка легла на мою грудь слева. Сердечко моё ты!

Утро было чудесным: я действительно с ней, это не сон, и наслаждаюсь её ласками, которые меня и разбудили, на минуточку! «Да, Любавочка, моя Садако, ещё, прошу тебя, ещё, моя, моя!» - так примерно я кричала три раза подряд. А она со стонами просила «наливное яблочко» взять её нагло и сильно. В общем, засосы со вчерашнего дня дополнились новыми, и лифчик на работу мне она надеть не дала.

- Пускай они колыхаются, будешь чувствовать себя свободнее и в тонусе, моя радость! – комментировала она мой румянец, и не только его. Да, под её ручкой я выгнулась дугой, и лишь после этого она надела мне трусики и брюки. Я помогла одеться ей, и к девяти на работе были мы обе. Подвезла она меня на мопеде, в закрытом шлеме, и пообещала, что каждый раз будет так меня забирать. Пускай завидуют!

- Ева, ты не шали на работе! – сказала она голосом, который с мужским перепутать проще простого.

- Сам не шали, Кипелов хренов! – ответила я к дикому смеху Садако. Она укатила к себе, но забрала меня с работы и сразу домой.

Я люблю её, хотя прошло уже четыре года, и она меня не меньше. Коллегам мой «парень» всегда представлялся просто Леонидом, а остриженные волосы, отсутствие маникюра-педикюра и парфюма, ещё и умелый театральный макияж с голосом и сильные руки делали мою Садако реально парнем, если на грудь сильно не смотреть. Я волосы тоже ношу теперь коротенько, кроме двух косичек сзади.

Ну, а книги по всякому эпосу и «людей доброй воли» мы таки дочитали, «проглотив» их шутя.

Глава 2.

Раннее утречко встречало дыхание акаций и чистотела. Ветерок шёл по земле и задувал в нашу избушку, отвего летом было прохладно. Я чувствовала дыхание высокой красавицы Эстеллы и Вероники по обе стороны от меня. Какие они красивые, умнички мои. Не буду их будить, искупаюсь сама в водопаде и сделаю завтрак из большого каравая с изюмом и омлета с грибами!

Подумано - сделано, как говорит наша Эстелла, иду в постель к моим девочкам, так они обе проснулись и тихонько искупались, не предаваясь утехам. Меня ждали, в итоге благодарили вдвоём, а я - их. Какие же они красивые обе, как она изгибалась на постели и пахла сосной моя Эстелла, как я тебя люблю. А Вероника и вовсе «скакала», как наездница на моём лице, гладя волосы и прося ещё, ещё. Но потом они обе в душе меня искупали и побаловали нежно с двух сторон так, что я потеряла сознание от удовольствия.

Мы оделись и поехали на работу: милая Эстеллочка в новый отдел лечебной физкультуры, я – в магазин мед. товаров при производстве оных, в Вероника – в фотостудию, одну на город. С тех пор, как её купила Снежана, 23-летняя красавица, у нас всех улучшились условия, а резко увеличившееся количество свадеб и подавно кормило нас.

Мои девочки сегодня думали, что день будет тяжёлым, но из-за праздников все гуляли, пили мало, так что вечер был чудесным. Мы встретились около нашей чащи и пошли её осматривать.

Я говорила сто раз Эстеллочке, что ей надо быть лесничей, но она была против. «Я же тогда из леса не вылезу и зарасту, как дерево мхом!» - вредничала она, а я делала рожицу с Вероничкой на пару.

- Миленькая, ты зарастаешь просто-напросто очаровательно! – примерно так настойчиво говорила я каждый раз на это в ответ.

- М-м-м-м ты тоже, Кристиночка! – целовала она меня, а Вероника присоединилась. Мы втроём – любящие друг друга женщины, и никого другого нам не надо больше. Хотя парней было у нас за жизнь немало, и нам предлагали чуть ли не замужество. Так что мы не одиночки, ищущие утешения!

Я помню, меня едва не изнасиловали, и я, сильно царапая лицо и руки, спаслась в колючих кустах. О шрамах я не думала и о занесённой в раны заразе. Сидела и плакала, пока не услышала кого-то очень тихого. Обернулась, а там миловидная женщина с синими глазами и черноволосая, в походном трико. Без макияжа, но от этого не менее красивая.

- Девушка, кто Вас так? Давайте я Вам обработаю раны, так и до заражения крови недолго! – взволновалась она.

Я не убежала, хотя мне было плохо и холодно, а тут такая ласка! Так что её помощь мне очень подняла настроение. Она перебинтовала мне руки и сноровисто обработала раны, лицо: у неё была походная аптечка.

- Эстелла, бывшая из-за травмы и из-за того, что не дала в подсобке одной тупой тренерше, марафонщица!

- Кристина, продавщица свежих фруктов! Давайте на «ты»! - «детали» про тренершу меня не смутили, в спорте всякое такое часто бывает.

- А сюда как в таком виде как попала? Что, местное хулиганьё?

- Угу. Что, не первая я такая?

- Увы и ах, нет. Уголовников много, сама гоняю их из чащи, всю поляну засрали, козлы! А живу недалеко, мне, думаешь, приятно видеть этот беспредел? А лес не покину, мне тут нравится подальше от шума этого бетонного муравейника! – распалилась моя новая знакомая. Аж кулаки сжала.

- Извини, не хотела портить настроение! Эстелла, я ведь не пью и не курю!

- Я тоже, и тебе не за что извиняться, Кристинка, - улыбнулась синеглазая брюнетка, - Пошли, развеемся, не сидеть же тут всю ночь. Скучно будет, и искупаться после стресса надо.

Я согласилась, мы гуляли, она пригласила меня в тот участок леса, про который я не знала, хотя иногда тут ходила. Дом у неё – реальная мшистая избушка, как в русских сказках. Мебель я всю-всю осмотрела: она самодельная и из дерева, стол - каменный, грубый и резной,  деревянными ящиками для столовых приборов и приправ.

Я в шоке, как в фэнтези попала. Никакой электроники, освещение – масляные лампы. Камин, он же отопление и печка с решёткой по типу мангала. Масло и дрова лежали вязанками и бутылками рядом. Холодильник - погреб, холодный даже летом. Была и банная секция в доме, где мы собственно искупались, а в баню от родника вёл жёлоб, откуда шла вода для всего дома.

- Удивлена интерьером, Кристин? Не удивляйся, моя зависимость от этой всратой цивилизации – минимум! Телефон я свой заряжаю на работе, как и фотоаппарат–полароид, на стенах вместе плоского экрана – картины. ТВ и компа тоже на работе по уши хватает!

Смотрю, картины-то не «Шишкин лес», а все современные: Гигер, Бекиньский, Коннет. Ага, вне цивилизации вся такая, а во всём разбирается, тётя!

Мы выпили мятного чая и закусили жареным мясом с мёдом, – и то, и другое из холодильника-погреба, - который Эстелла готовила в старинного вида чайнике на крючке над пламенем камина сама, а мясо – на решётке типа мангала. Я подсыпала соли и приправ, а ножом для разделки бескостной козлятины можно было разделать свинью!

Мне стало как-то легко, как людям навеселе. Мы смеялись, травили байки, и проснулась я, к моему удивлению, в постели Эстеллы, хотя без подтекста.

- Доброе утро, хорошая моя! Давай купаться, завтракать и на работу. Потом вечером ещё погуляем! – приветливо ответила она. Одеждой себя она дома летом явно не утруждала, и я покраснела. А ещё, что меня вогнало в краску, против воли ей залюбовалась. И бреется кое-где, дикарка моя! Стоп, моя, дикарка? Да я возбуждена. В том самом смысле, ну дела! Она, глядя на меня, явно тоже. И улыбается она с пониманием!

Но мы с поцелуями в щёчку пошли за ручку на автобус, а вечером гулять. И на вечер шестой случилось именно ЭТО: мы не слазили друг с друга час точно. Еле отдышались, и я делала это, словно не первый раз с женщиной была! Вау!

- Я тебя узнала! - шептала ей на ушко, не забывая его целовать, я, - Всё, ты моя! Моя лесная фея, моя девочка! Насовсем!

- Правда, солнышко моё? Я хочу на всю жизнь отношений, я не смогу без тебя! – как-то жалобно сказала мне Эстеллочка со слезами в синих глазах. Горькими. Я прижила её к груди и баюкала.

- Не отдам тебя никому, такая красавица нужна самой! Всё, ты моя моя! – я сама чуть не заплакала, представив без неё хоть день. Нет, таки заплакала, и мы долго осушали слёзы друг друга. Поцелуями и лаской.

- А я тебя узнала, вынула из панциря этого проклятого муравейника, теперь живи у меня, а свою квартирку сдавай, будешь богатая! – шептала она мне на ушко. - Моя девочка, моя сладкая! Выпьем настоечки за нашу любовь!

Я, как под гипнозом, выпила с ней на брудершафт, но не спиртного, а мятного до горечи настоя. И она после каких-то необычной танцевальных движений и еле слышных слов, похожих на шелест, а потом и бурного поцелуя вдруг… вся-вся покрылась светящимися зеленоватыми татуировками.

- Так, Эсте-е-ел-л-лочка-а-а-а, настойка с чем была? – я была чуть испугана.

- Я дриада, ахлтакыната, лесной феей ты назвала меня верно. И ты тоже ей сейчас станешь. Моя радость, станешь навсегда, как я! – она поцеловала меня, и я как будто услышала шелест леса за стенами этой крутой избушки, а перед внутренним взором мелькали леса безразмерные, явно прошлых времён.

Я спросила, что это вообще такое. Оно не пугало, наоборот, лес стал мне как бы второй родиной. А запахи города и вовсе словно стали помойной ямой. Она, моя Эстелла рассказывала всю ночь, кто она такая, и откуда.

Оказалось, что люди из-за страшной кровной вражды давно-давно с боями разделились на ахлтакыната или дриад, использующих лес образом, ставшим прообразом магии, и грорвтрота, древних огненных шаманов, подчинявших себе кровь и боящихся Леса. Жертвы с алой кровью им в радость.

- Прообраз вампиров, кровопийц из сказок – именно они! - осенило меня.

- Именно, Кристичночка моя! Потому они живут на равнинах и там, где нет чащоб, они там слабы! И мы их там давили, как тараканов! - смеялась с явно привычной ненавистью она, добавляя на необычном шелестящем языке явные ругательства в их адрес. – Но мы почти истребили друг друга, и нас остались крохи от того числа, что было. Где-то лет пятьсот назад мы и они безраздельно правили миром, леса наступали и отступали, силу имели то мы, то эти мрази, а люди без Дара по итогу воспользовались этим. Ударили в спину.

- Как, солнышко моё? При нашем-то… ой, да, нашем-то могуществе? – я верила ей досконально, почему-то, каждому её слову. Удивительно!

- Да как, расплодились и вырезали нас числом! А там и стрелковое оружие, к которому мы не были готовы. Или ты ещё думаешь, что Север осваивали и леса чисто дрова порубить и на оленей поохотиться, да?

- Боги и титаны, дева и асуры, ангелы и демоны, но равноценные по жестокости! – поняла я.

Мда, война чумы и холеры, но и люди не лучше. Всё равно, я и до встречи с миленькой, необычной Эстеллочкой любила лес, пускай буду дриадой, ахлтакынатой! Всё, это решено!

- Я согласна быть ахлтакынатой, солнышко моё! Мне не к чему привязываться в прежней жизни. Живу я по правде в общаге, потому как родители из деревни, парень вообще бросил, работой только занимаю время!

- Моя маленькая, и я одна плакала долго, три года, из наших суженый мой умер из-за бандитской пули, хотели эти поганые мерк'еде'ласс - слово с общим нематерным значением «жалкие насекомые» в адрес людей обычных, - леса большой кусок прирезать себе. - А у нас вдовы лет пять не могут выйти после смерти супруга замуж!

- Про женщин ничего у вас не говорится, хи-хи? – я смеялась, после «нет» засмеялась и она, что закончилось тем самым. – Не дам тебе замуж выйти больше, Эстеллочка! Всё, ты занята, всем своим это скажи, если будут настаивать!

- Согласна, слышишь, согласна! Моя, моя радость, согласна! - плакала она от счастья и взяла меня всю-всю.

Мы жили так два года вместе, а потом нашли одинокую и разругавшуюся с друзьями из-за предпочтения парнем карьеры ей самой Веронику, и она стала через полгода такой же, как мы. Не было ревности и злости: мы любим друг друга одинаково сильно и чтим Лес. Знакомых и друзей немного, но нам хватает!

Один раз мы увидели в нашем лесу двух милых девушек. Одна старше другой, смуглая, с серебряной ниткой в густых кудрях, горбоносая, брови густые и сросшиеся на переносице, глаза чёрные и бездонные. Высокая, пышная но с сильной талией и явно не комплексует, спортивная. Вторая, помоложе, - худая, как спица, словно полный контраст с первой, белая, прямоволосая, прямее спицы осанка, но темноглазая и шатенка. То, чем они занимаются на природе, прекрасно, и мы им помогли тем, что лес укрыл их от зрителей, кроме нас. Мы смотрели на них и занимались любовью тоже, но нас слышно не было. Они же рычали дико, тигрицами и назвали друг друга также!

Мы недолго думали и решили с ними познакомиться, подругами им стать, и только. Хотя они нас заводят, но мы втроём всем довольны в личной жизни. Да, и им явно больше не нужен никто.

Под видом случайно зашедших студенток мы типа смутились, когда «случайно» попались им на глаза. На покрывале для пикника с бутербродами и соком, конечно же.

Они не смутились, успокоили нас, что они такие же, и легко представились.

- Карина и моя родная супруга, Мария. - бархатным контральто и тёплым тоном ответила смуглая.

- Очень приятно, девочки! - ответили они на наши рукопожатия, когда мы легко представились тоже, и мы нашли общий язык почти сразу. Мы не одевались, и они с нашего негласного одобрения занялись на нашем покрывале тем же, чем мы, а мы сами продолжили. При них было остро и сладко, что нас троих не удивило. Но мы не прекратили и насладились при них полностью, как и они при нас.

Мы стали подругами, гуляли и орали песни вместе часто. И делали так же, как при знакомстве, это дарило необычное желание, и мы его пробовали. Они между собой, мы между собой, но любовались этим очень сильно. Кстати, шеф нашей Вероники, молодая Олеся - их подруга, и потому мы с ней сдружились ещё больше. Оказывается, она живёт со смуглой красавицей, которую боится большая часть города, самой Зариной. Причём, ей удочерена, что не мешает им жить вместе во всех смыслах. Ну, раз они счастливы, то всё хорошо. Мы не ханжи. Тем более, что мы узнали и о паре Кати и Марины, а также к нашему приятному шоку об их взаимоотношениях с нашими подругами, которые были для нас очевиднейшим фактом. Сказали при упоминании этой темы, что понимаем и не дуры. Сами втроём, и норм.

- Вы счастливы с ними, мы можем вас только поздравить, милые, Машенька, Кариночка! Рады вам всегда!

- Спасибо, милые! Ещё мы в дружбе с якутской шаманкой Кыйаарой и её милой еврейской супругой, крохой Сарочкой! - ответила нам про амулеты Карина, и Машенька стала её нежно целовать, когда мы сидели голенькими на покрывале после близости нашей и их, с аппетитом кушали из больших контейнеров их готовку.

Тут мы еле сдержались. Мы видели амулеты и Печать от проклятых грорвтрота, так одна из них ещё и их... больше, чем подруга! Мы поняли, чей запах при поцелуях они у нас в чаще распространяют, кроме своего и другой пары «ангелов». Густая, бурая, нет, даже багровая тьма наполнила наши глаза. Но подругам, которые не знали об этой многовековой войне, мы не выдали этого, а тихо зажгли костёрчик, но рубили поленья так, что даже крутая Каринка немало испугалась.

- Что случилось, солнышки? Что-то не так? - спросила Машенька, вцепившись в Кариночку. Страх был такой, как после того сна, что ей не понравилось совсем. И этот холодный, знакомый до боли и проникающий в солнечный день мрак, шёл от них троих!

- Не вы, извините, не вы, Кариночка, Машенька, мы никому не дадим вас в обиду и сами не обидим. - пылающий взгляд в сторону амулетов от проклятой шаманки, как и со стороны Веронички и Эстеллочки, был девочками замечен, - Не вы. Всё хорошо. 

- Так, Кристина, Вероника, Эстелла, давайте объясните по порядку, что случилось! - Карина умела «строить», но не нас. И мы их не будем!

- Скажем, решите, что поехали с ума. Мы волнуемся. А Кыйаара не из Седых Странников, часом? Ну, грорвтрота кыырыктыйбыт айанньыт. - причём, настоящее имя врагов, «грорвтрота» я просто выплюнула, не в силах сдержать бурлящие эмоции.

- Откуда вы знаете это? - тут Каринке стало нехорошо, страшно, ибо три её с Машенькой подруги стали демоницами, и неизвестно что сдерживало их от того, чтобы наброситься на амазонок и разорвать на части. - Кто вы на самом деле такие? Что за война с шаманами?

- Ахлтакыната, Лес во плоти, живой народ Зелёной мглы! - прозвенели одновременно наши три голоса, мы синхронно выпрямились и голенькими встали в боевую стойку. - Мы жили до всех остальных в лесу и будем жить в нём после всех! 

- Нас-то вы за что ненавидите? Что мы вам сделали плохого, а? - Машенька с Кариночкой в ярости могла поспорить легко, - Что вы имеете против нас?

- Против вас ничего и никогда, и не дадим никому иметь хоть что-то против вас. Это я обещаю - с не выдавленной улыбкой тихо произнесла Вероничка, утратив почти совсем «демоническую» ярость. Нам всем было немного стыдно, что мы напугали их.

- Наши враги сейчас и врагами были всю нашу историю шаманы, грорвтрота, лившие нашу кровь и все века бесчестно сжигавшие Лес, за что мы сами убивали их и скармливали с амулетами их поганые туши нашим священным деревьям! - дополнила я.

- Так то правда, она не шутила, говоря о войне Огня, когда люди леса и крови убивали друг друга веками? - Кариночка была такими новостями потрясена до глубины души, что эти три девушки - из древнего народа, которому лет больше, чем всем нынешним странам. То-то мавки, эльфы, враждебные людям, так часто фигурируют в эпосе лесном. Вот он, прообраз этих сказок, перед ними живой и во плоти!

- Они нас так называют? Ваша Кыйаара на удивление вежлива. Интересно. - я и Эстеллочка с нашей обнятой за мягкую талию Вероникой не меньше них удивились, - Значит, они давно чуют нашу сущность, её следы на вас, как и мы с первого дня ихнюю.

- Значит, знают о нас. Но мы не осуждаем друг друга и вас, вы не виноваты в нашей войне, потому мы клянёмся никогда не вредить Кыйаарочке. Клятву скрепляем с вами подарком, - ответила я. Мои любимые подтвердили и заулыбались. Так мы подарили Кариночке и Машеньке резные бусы из старого тополя с центра рощи, тщательно смазанные сосновой смолой снаружи. Надели их им на шейки, поцеловав их около ушка, и пожали руки. Съели с ними вместе нашего меда с хлебом, что пекла Вероника, и их курочку катиного приготовления с соусом от проклятой шаманки. Готовит она норм, как ни мерзко это признавать.

Мы не сказали им, что после этой клятвы мы и они связаны навсегда дружбой, а Кыйаара и любой шаман из её семьи не сможет навредить нам и нашему лесу, не навредив себе самому и нашим подругам тоже. Меры боевой предосторожности, а не хитрость! 

- И мы обе клянёмся в дружбе с вами навсегда! - Машенька и Карина искренне снова пожали нам руки, а мы им. Обняли их обеих. Проводили их до дома и легко... полетели в лес на наших велосипедах, благо на них и ездили с подругами на прогулку сегодняшнюю. И бурно слились в одно целое так, как даже у нас редко бывало по остроте и сладости.

Девочки рассказали вечерком обо всём принцессам, как они называли пару Кыйаары и Сары, и шаманка была в шоке. Как я и загодя планировала, все наши сущности из наших подарков слились с Кыыаарочкой и Сарочкой - ха-ха, аж нежность к ним проснулась совсем не ироническая, - в одно целое. Совсем. Сущности-охранники от наших подруг передались им легко и незаметно, как вирус гриппа, но не вредный для дружных с нами. Они по инициативе Кариночки, даже без нашего любого в этом участия - им в голову не залезем даже при угрозе нашей жизни! - легко созвонились с нами и рассказывали, что именно о нас троих думают, так что мы встретились с ними в этот же вечер. Мы им до встречи посоветовали проверить себя и свои любимых. Они поверили и нашли нашу «милую шалость».

- Ха-ха-ха-ха, теперь и вы нам не можете ничего сделать, и вы нам! - Кыйаарин смех даже по телефону был сатанинским, - Значит, вы и правда им подруги. Нет, не ожидала, что зелёные лесные недобитки потеряли коварство, ослабели. И то одни бабы у вас остались! Так и быть, ваш лес не трону, как хотела уже месяц.

- Кровопийца, грорвтрота, теперь слушай сюда. Мы не для того хотим встретиться с вами, чтобы слушать это говно. Хочешь поругаться, приходи к нам сама, если не струсишь! А то по степи, пустыням со снегом и в тундре прячешься, где нет деревьев! Боишься, что придушат и на ветки наколют, как курицу-гриль?

- Кыйаара Арахалтыновна никогда не трусит. И ещё, я с любимыми сама первые деревья в парке новом имени Карины сажала на северном, - чеканила каждое слово шаманка. Так вот, почему нам этот парк не по душе порой! Хотя назван к нашему удивлению да, именем нашей подруги.

На встречу они взяли Катюшу и Мариночку, имевшие интерес в изучении подобных вещей. Что это практически «стрелка», они знали и не испугались. Приехали на белой машине-подарке, везя одетых в красные трико обеих амазонок, наших милых подруг, а Кыйаара с Сарой прилетели на не виданном  мотоцикле в форме байкерской. Красной.

Мы расслабленно ждали их, и наши зелёные с серебристым велосипеды стояли вместе, прицепленными к перилам. Катюшу и Маринку в их синих платьях мы увидели впервые, и реально очароваться ими с первого взгляда - сюрприз. Но я знала причину: Катюша - Другая, как мы это называем. Таких хочется или убить и изгнать прочь из своей жизни, или охранять их и любить нежно всю жизнь. 

Как ни мило, до этого шаманка и её девушка с подругами сразу позвонили во все наши рабочие места и сказали, что у нас всех сегодня и завтра - выходной. Не иначе, Машенька наша попросила за нас, от неё этого мы ждали.

Кыйаара долго рассказывала нам историю с точки зрения шаманов, мы ей - со своей. Как переврали они всё! Эту же претензию мы слышали от них. Обеих с Сарочкой. Лицемерки!

- Тихо вы все! - вдруг прокричала на всю площадку Катюша, топнув ногой в серой джинсовой сандалии. - Надоело уже это! В край надоело!

Все посмотрели на неё, наша злость пропала. Как ветром сдуло. Я видела не совсем глазами, что катюшины глазки посинели. Всё ясно, она пробует Дар. Маринка немедленно её обняла и прижала к груди. Но та её нежно поцеловала и продолжила читать нотации с алым лицом дальше.

- Сколько раз я видела раздоры, а толку ноль? Вы все обладаете даром, а грызётесь, как бойцовые собаки на ринге. А кому это надо? Вы знаете одно, а вы другое. В этой нашей ситуации нет места боям, тем более, у нас и внутри нас врагов много и так, если таки помните тот морозный вечер и холод в снах! - уже не орала она, говорила резко и как будто откуда-то сбоку. 

Когда мы поняли, о чём она, нам троим стало страшно. Они что, полезли туда, куда даже наши старейшины не лезли в лучшие времена? И наши подруги тоже?

- О, лес, что же вы делаете? Они губили и губят, что же вы сделали, они же не пощадят никого! - Эстеллочка наша горько заплакала за Карину и Машеньку, и я утешала её, а Вероничка просто побелела и положила себе на грудь наши обе головы, гладила нам волосы. Шаманку-то не жалко, а их... 

- Струсили, как кто-то мне там говорил часа полтора назад? - язвительно процедила Кыйаара. Да уж, быть бы битве великой, не держи нас клятва. И обе наши подруги, им не нужно видеть этого побоища. У всех нас стало при мысли о взаимном истреблении «ломать» всё тело: клятва ибо.

- Нет! Мы не трусихи! Но в одиночку с ними сладить...

- Тогда я предлагаю объединить усилия и нам вместе одолеть эту бесплотную гадину! - ответила за всех Кариночка, приобняв меня за талию. Я ответила тем же и положила голову Машеньки ей на плечо. Ты улыбнулась.

- Согласна! - ответила шаманка, пожав нам руки с немалой силой. Мы ответили со своей, аж поморщилась, бедняжка ты наша, - Одолеем их и потом решим все наши вопросы, клянёмся не вредить друг другу, никогда! Помогать во всём! 

- Клянёмся вместе сражаться с врагами, спина к спине! - прямо  царственно подала руку Эстеллочка, умничка наша, - Без ударов в спину и подлости!

Мы повторили это. Вместе мы выпили вишнёвого сока с моей настойкой и каплями крови каждой из нас девятерых. И дали всем заранее сделанные неделю назад еловые амулеты. Катюше  пять минут спустя, после этого вдруг стало как-то нехорошо, как и всем впервые пробующим силу на объединении враждующих кланах Другим. Шаманка и девочки не находили себе места, я успокаивала их и объяснила ситуацию. Каринка и Мари не оттолкнули нас после всего этого, что нам - просто рай. Всем троим. Как и то, что вражды между шаманами и нами больше нет по факту!

Катенька смогла это, ангел! Чтим её и её белокурую супругу, Мариночку. И девочки легко убедили нас повторить клятву о полном непричинении вреда никаким образом нам всем со стороны каждой из нас прямо и опосредованно. Мы вместе неделю с малым лечили саму Катюшу, что сдружило нас всех больше всего остального вместо взятого. Крепко-крепко. С Маринкой мы - подруги не меньше, чем с Кариночкой и  Машенькой, что греет нас ещё больше.

Мы ходим друг к другу в гости, гуляем, угощаем друг друга, без камня за пазухой дружим. Даже доверили милой Кыйаарочке делать нам массаж вместе с Сарочкой, а мы ответили им тем же. Регулярно, без близости, о чём все договорились легко и однозначно. Класс! Близость шаманки и еврейской стройной принцессы мы тоже видели и видим часто на природе, как и они - нашу. Очень красиво получилось, стройная шаманка как любовница со своей чуть костлявой южной девочкой ничего так! Её супруга довольна ей, да и сама с Кыйаарочкой не хуже. Пробовали «ассистировать», что было приятно, но часто так не делаем. И это взаимно по всем перечисленным пунктам, наша ласка им так же приятна, как и их - нам.

За примирение нас с шаманами в целом старик-отец в крутом национальном костюме ругал и отчитывал смущённую впервые за много лет Кыйаарочку так, что кабаки всего мира вместе взятые ему позавидуют. Нам он грозил всеми способами, топал ногами, потрясал мозолистыми кулаками, выл, брызгал слюной, к нашему с девочками скрытому смеху. Дедуля ты наш гордый, ты в своём возрасте инфаркта не боишься?

- Вы (234 слова мата и 23 проклятия всех степеней тяжести) понимаете, чему вызов бросаете? Мы еле с ними нашли общий язык, договорились, а вы (500 слов мата и не меньше сравнений с самыми разными неприличными людьми) вообще всё пустили в (долгое описание, куда именно)!

- Это не договор, а почётная капитуляция, как у Карфагена перед Римом, с полной сдачей позиций. Участь Карфагена Вам хорошо известна. Стоит ли повторять? - мирно ответила Катенька, типа рассматривая свои ровные ноготки без лака, а Мариночка целовала ей волосы.

- Да я тебя (ругани, как в адрес дочки) сейчас (подробное и максимально мерзкое описание методов расправы и прочего насилия всех степеней неестественности) и (ещё более подробное описание)! Что за мерзость, женщины живут с женщинами! Алёнка и Ксюха хоть с Владой и Олей по мужикам, Амалия и Зульфия замужем, а вы что творите! А ты, дочка, ладно, не родишь, и то туда же! Оргии и наркотики ты совсем прекратила, а на баб перешла! Кошмар, в моей семье! Позорница, что ты, что они!

- Уважаемый наш Арахалтын Кюрнхэйевич, я уважаю Вас и Вашу семью, но, если ещё раз увижу неуважение к моей жене, моей любимой, я Вас лично, своими руками (очень долгое описание, что она сделает с этим хрычом), понятно? - алая огненно Марина чеканила каждый слог и была готова свернуть старикану шею, и Кариночка с Машенькой были вовсю готовы ей помочь в этом добром деле, от всей души. Он сам покраснел, как рак. Думали уже хором со смехом, «скорую» вызвать, а то старику плохо, по ходу.

- Да я тебя сейчас... - Мариночка в ответ на эти слова была готова к бою, и не только физически. И девочки были на её стороне: свернуть шею этому поганому старику хотели они все.

- Отец, хватит! Они все - мои любимые, в обиду не дам (много экспрессивных фраз на русском и якутском со всем крайне очевидным смыслом)! - умница встала между ними и отцом. - Сколько мы можем бояться Пожирателей, Алый туман, Бурую Паутину, Серых сфер и Странников? Мы, зажатые в северных пустошах, хоть они трижды Центр Всего! Мы будем с ними воевать и найдём, как это поганое наследие древних сокрушить и взять власть нам!

Старик после очень долгой ругани внезапно успокоился. Да, про власть дочка моя хорошо задвинула, решил он про себя за непроницаемым восточным лицом, это надо обдумать. Хорошо дочка придумала, точно моя кровь. Пускай они сами с этими воюют, каштаны из огня мне таскают, ну их в утробу кита всех. Я под это дело стану даже Верховным Шаманом, самим агрклотом, а они будут для всех - моими ученицами, ведь лишь с моего позволения скрытого дочка их учит всему этому. Ха-ха!

- Ладно, дело ваше, о вкусах не спорят. Я вас благословляю и помогу, чем смогу, если что. Доброго вечера и хорошего лета. - иронично и высокопарным тоном попрощался он со всеми нами и ушёл, баловать жену на её 55-летие. Они вдвоём молодым фору дадут и победят, поняли мы.

А ещё старый шаман не сказал скрытую часть благословения горе-воительницам: любая, кто как-то предаст любую из них, умрёт не своей смертью, а самым долгим и страшным образом.

Вдруг Кыйаарочка стала плакать после этой отцовой «истерики», неожиданно извиняться за него и его поведение, за всех шаманов. Этого за ней не замечали никогда, и она сама тоже была в шоке потом. Развезло девочку, я понимаю, с таким-то родителем. Мы все трое также искренне и тепло извинились в ответ, и нежный, взаимный поцелуй в губы без язычка всех нас пятерых показывал, что всё, вражде многовековой конец. 

Теперь мы и они снова спали и спим крепко, им и нам больше не снились кошмары. Мы впервые за время с открытия любви наших подруг с шаманкой были спокойные, они - тоже. Каринка и Мария с миленькой Катюшей и Мариночкой - наши подруги, несмотря ни на что. Без этого подтекста, они сами по себе очень хорошие.

Но в Магнолиды мы не пошли, остались Янтарёвыми, что всех устраивает. Их семья о нас всё знает, мы с ними потом сдружились. Только одна Зариночка к всеобщему удивлению долго боялась, вредничала, называла нас по неясной причине джиннами и лишь года два спустя потеплела к нам как следует. Извинилась за «мрачность» хорошо и теперь приглашает нас чуть ли не чаще всех. В гостях друг у друга мы бываем часто и рады постоянно.

Лес пускает к нам Кыйаарочку и Сарочку с Зульфией, но они редко любят у нас бывать. Ходим, гудим на всю по паркам и рощам: нам долго в цивилизации плохо. Зная это, мы с Кыйаарой и Сарой по инициативе моей с Эстеллочкой и вмеми подругами вместе посадили маленькую рощу имени Примирения, и её «открыли» мы впятером бурным поцелуем, как и примирение ранее.

Кариночка и Машенька с ангелами не ревновали, ведь поцелуи эти - для примирения, а не любовные. С ними в доказательство этого мы тоже нежно поцеловались с тем же значением, и они вскоре успокоились совсем.

Примирение у шаманов было принято отмечать сексом, как и у нас, но, видя нашу с Эстеллочкой и Вероничкой любовь, Сарочка и Кыйаарочка нашли иной метод. Нам понравилось, и видно, что они нас очень уважают. Мы ответили и часто отвечаем им тем же. Метод тот простой: они «ассистировали» нам и тепло целовали нам тело в моменты самого нежного, а мы отвечали тем же. Это сближает не меньше секса и не нарушает верность своим любимым, что мы все неделю с малым и отмечали. Уважаем их взаимные чувства и никак не вмешиваемся в них, что есть и будет без вариантов. Это им и озвучили, девочки в ответ нам аплодировали, так рады!

Так как мы небогаты, подарки делаем им совместные, один-два на всех, но девочки помогли, Заринка с Олесей больше всех. Подарками нас закидали просто. Мы не удивились: женщина явно пережила очень многое и плохо сходится с людьми, видит сразу плохое и злится. Мы не в обиде, тем более, после примирения она нас за малым при нашем взаимном танце с поцелуями не «зажала» на пару с дочкой в роще, хи-хи! Их страсть реально равнялась нашей, что редкость, и после часа-полутора криков, непрерывной страсти они восторгались, как хорошо на природе. А раньше они делали это с Олеськой только дома, блин! Со смехом это вспоминали дома в чаще у камина с ней же.

Но именно она подарила нам картину «девушки на волнах», она нам очень понравилась и висит на стенке над постелью:

В частности, среди помощи нам невероятная шаманка и её ещё более жаркая, чувственная и занятая рыдей уралочкой Всемилой подруга-гречанка Василина, она же мэр города на минуточку, сделала поползновения всяких бандитов и лесорубов по отношению к нашей чаще делом прошлым, за что ей спасибо большое отдельно.

Глава 3.

Сочинское утро обещало быть интересным, несмотря на проклятье новостроек, испортивших город. Мы мирно в этот май отдыхали у Мадинки, которая прилетела в Россию с Барбарой встретить нас, теперь она не одинока! Сестра Кариночки, супруги Мари, они вместе с Барбарой прямо смеются и радуются, а уж наши родные Амазонки с большой буквы... Только мы с Сарой только можем отрываться чуть больше них, нашей любимой пары!

Моя Сарочка спала сладко и тепло, я не хотела вставать, она так меня обнимала! Чёрные кудри легко колыхались на утреннем ветерке из заранее приоткрытого окна, а маленькая грудь согревала мне слева животик, ушко лежало на моей груди, и я старалась не потревожить мою лапочку. Но вставать надо, так что я аккуратно повернулась на другой бочок, тихо встала. После всех дел, связанных с душевой, я стала готовить моей маув шели жареного лососика, а то очень копчёного ели много и уже сами копчёностями пахнем, как финский сервелат.

Моя прелесть спала, потому я готовила тихо, как Катюша с её Мариночкой, хотя я отучила её готовить в одиночку, пока супруга спит, за что Маринка меня долго благодарила. Ну, после излечения наших с Сарочкой девочек от жёсткого трудоголизма, конечно. Но, как ни люби мы с родненькой Сарочкой – по её инициативе признание, кстати, случилось, - Каринку и Машеньку, друг друга мы любим и будем любить всю жизнь больше, чем их, и больше всего на свете! Это девочкам озвучили, и это было приятным для девочек.

Что тут сказать, они целиком разделяют нашу позицию в этом и не только этом вопросе, что бы там мой отец не верещал при примирении грорвтрота с ахлтакыната. И правда, это было неординарное событие, но я согласилась. Правда, девочки вдобавок вдохнули в нас жизнь в этом вопросе, и мы решили больше не преклоняться перед этой тупой мразью от древних внеземных цивилизаций, а воевать с ними насмерть! Больше никто не посмеет задерживать людей в застое! И страх заменился во мне ненавистью к бесплотным, смертельнее, чем ранее к милым ахлтакыната. Останется только одна сторона в этой войне!

Дриады, Ахлтакыната, теперь с нами, и их мы будем брать в отпуска и хорошо путешествовать с ними тоже! Решено!

Я учу Магнолид и буду учить всему в этом вопросе, вместе мы одолеем Панитавкгнгнои, Вррпмго, Ларолрпеао, Крпнгамспмто и Ппоитшоа, они же Серая Паутина, Алый Туман, Янтарный Туман, Бурая Гниль, Пожиратели! И они уже умеют видеть историю местности, ментально одолевать врагов, сами чувствовать влияние бесплотных и частично даже скидывать его при прямых «ударах». Умничка, особенно в этом сильна ты, Сарочка моя, маув шели, любимая супруга и родная половинка на всю жизнь! Как же хорошо быть с тобой рядышком!

В квартире Мадинки и Барбары было тихонько и тепло, приятно. Подоконники у них в розах всех цветов, на стенах одни картины Луиски Ройо и Борьки Вальехо, много. Мадинкина сентиментальность – класс! Им мы пока не рассказали о бесплотных силах и не учим шаманскому искусству, вернее, шаманско-дриадскому.

Не время пока что, но, впрочем, мы щедрые и добрые. Ни разу с ними не ругались. К примеру, соседей Мадинки и постоянных жильцов-моряков в её квартире – до и после поры пока мы и наши амазонки не приезжают и не уезжают! – мы утихомирили живо. К примеру, попытавшийся «бычить» моряк быстро узнал на себе, что такое обученная боевым искусствам и гипнозу добрая женщина.

За «жидовку носатую» после вполне безобидной фразы «Да ты шо, так таки Сара? Боже ж мой, сколько зим!» при добром знакомстве моя умница Сарочка в три удара отдельно сломала ему пару рёбер и нос: так нас научили девочки, потом на спор с ними за приготовленный руками проигравшей тортик высотой с полный человеческий рост я одна с Сарочкой в качестве зрительницы совсем голенькая уложила пятерых бандюков с острыми ножами. Амазонки им сказали, что их там ждут «сладкие девочки», мы были готовы. То же сделала потом и моя Сарочка, амазонки были рядом и быль готовы помочь, если что, нас жарко поздравили с инициацией в «общество воинов». Приятная «месть» за нашу инициацию, с первого взгляда можно подумать, но на деле – класс.

Мы с Сарочкой всё больше любим развлекаться и разнообразить нашу жизнь. Смертельная охота на моржей и волков, быстрая езда на всех видах транспорта, гонки, тир и прочая учёба стрельбе из лука и огнестрела, даже фехтованию на всех видах холодного оружия. Да, иногда мы с Сарочкой тихо участвуем в таких «заездах без правил», что наши девочки бы давно поседели, узнай они. Но мы пока сентиментально щадим их чувства, ха-ха! Алёнка и её любимые узнали, уважают, благо оргия с 25 мужчинами для подъёма настроения позавчера у них не что-то особое, как и те игры в «пригласи подруг и к нам». Свадьбу Антошки и Виталинки месяц назад они отметили именно так. Олька иногда заходит «повторить уроки» с ним и его женой на пару, чтобы никаких не было интрижек, да и сама Виталинка от Олькиной ласки в таких моментах ходит довольная. Антошка раньше смущался, но недолго.

- Кыйаарочка, доброго утречка, моя тойона, тапталлах! Моя радость Востока, – прошептала мне на поцелованное ушко неслышно подобравшаяся к «добыче» сзади Сарочка, тоже искупанная. Сразу начала нежно целовать мне спинку, спускаясь ниже к бёдрам и ждущему ласки налитому лону. Я выгнулась вся «кошечкой», раскрыла бедра, а грудочки и животик на стол, наслаждаюсь. М-м-м-м-м-м, как же она хороша! Никому не отдам тебя, моя радость! Никому!

- Как же ты меня балуешь, как мне сладко с тобой! Маув шели маув шели. Ани охевет отха! АНИ ОХЕВЕТ ОТХА! – кричала я, приходя к «сладкому» снова и снова, трижды, не отходя от печки. Коврик был мягкий, так что Сарочке было удобно на коленях стоять, чтобы удобнее меня пленить.

Отблагодарила я девочку также, но в иной позе: усадив на стол с положенной на него плотной скатертью и уложив её чудесные ножки себе на плечи, я нежно всю её зацеловала. Всю-всю взяла, и она направляла меня ручкой игриво, не спеша. Научилась лапонька, я с первого раза нашего от этого балдею просто!

Когда мы «заморили червячка» в завтраке и страсти – неужели вы думаете, что три «подхода» утречком нам теперь как-то достаточно? – мы очень долго целовались. Сара играла моими прямыми волосами, связывая их со своими кудрями. Типа мы связаны навеки. Лапонька ты, супруга моя, мы и так вместе навсегда, ты - моя жизнь! Мы вскоре поставили рекорд по времени поцелуя среди всех Магнолид – час и шесть минут!

Целовались мы очень долго, прикрывая и открывая глазки, обнимаясь и лапая друг друга нагло и по-хозяйски. С чуть видными засосами. Пускай видят там всякие, что тут занято! Конечно, мы не готовы закричать на всю улицу о нашей любви, но всем и так всё ясно. На ручки Сару беру при всех открыто, например. И вот позавчера позвали компанию ребят и одинокого парня тоже поплавать наперегонки до волнолома, где заранее лежали голенькими, по скорости не вступая приплывшим позднее «игрокам». Победителям, 4 парням разных лет и внешности, по итогу достались мы обе для нашего же здоровья, «гормонов». И отрывались без различий в полах.

Да, дамам мужские гормоны нужны, что тут делать, таить. Тут нет ничего такого, и Сарочка моя довольна: у неё столько секса не была никогда, нигде и такого, к тому же. С двух сторон ей понравится, думала я, как и мне, и не ошиблась. Она ещё добавки просила! Остальные парни получили утешительный приз тоже, от нас ручной массаж. Моя же ты радость и умничка. Хорошо, отец мой не знает про такой вот отдых, или знает, но виду не подаёт. Заразиться не боимся, ибо всех больных за версту видно внимательной женщине. И принимаем лекарства кое-какие, залетать нам не к лицу.

- Сарочка, пройдёмся по рынку из мор. вокзала, я чувствую, что там будет что-то важное. И ещё всякие девочкам книги, резьба, всякие-разные сувениры…

- Мы итак им делаем амулеты с «хранителями» на стенки, у них все кровати и дверные проёмы увешаны таким! - Сарочка громко захохотала, каким-то образом не подавившись любимым грилем с лимонадом, - Ты же хочешь не на них посмотреть, а на этих необычных людей!

- Сарочка, ты меня видишь прямо насквозь. Люди будут очень необычные, трое и еще двое «мерцающих», даже я их не целиком вижу, присмотрись!

Та присмотрелась, поняла. Мы собрались со скоростью солдат на утреннем боевом подъёме. Как же хорошо без макияжа и прочей лишней штукатурки!

Мы настигли их через полчаса, летели, как угорелые. Шли по рынку, отмахиваясь от предложений всяких разных личностей сфоткаться с белой обезьянкой и крокодильчиком несчастным с перевязанным ротиком. Вы бы с несвязанными пытались, так шибко страшно, покусают же за ваше «доброе» обращение! Проскочили и тихий ларёчек с надписью «Резьба по дереву», - и ниже подписью была «Резьба из кости (кость всегда от владельца)», - почти не заметив немолодого бородача-мастера. Одного из победителей нашего вечернего гормонального «конкурса».

Они ждали нас: среднего роста хорошо одетый старик в чёрных очках при летнем белом костюмчике лет семидесяти с крепкой серой тростью, явно не пластиковой. Вторым был точно так же одетый высокий смуглый мускулистый крепыш без трости и с движениями заядлого драчуна. Крепыша обнимала за талию чуть полноватая дама лет сорока, брюнетка с лёгким загаром. Стиль её одежды, как у двоих мужчин. Мы увидели, что они необычны в «ином» плане и решили познакомиться с ними, напролом.

- Вы нам подобны, ребята, поэтому без вступлений. Вы владеете Искусством. Мы тоже.

- Видим, видим! – усмехнулся старик, и смех не скрывал неестественные чёткие звуки его голоса, - Мы и ищем таких, как мы. То и надоумили вас вместо ваших девушек приехать в Сочи, хотя Барбара, негритянка-то вас побаивается, как огня!

- К-а-а-ак? – только и вырвалось у меня.- К. А. К? Даже нам это не всегда под силу!

- Элементарно, это мы умеем лет уже пять. Учите их Искусству, похвально. – ухмылялся брюнет, - Но до валузийских мастеров вам далеко!

При этих словах от толпы тенью, не видимой прежде, отделилась пара человек, тоже необычных. Одетых в цветастые сине-красные гавайские рубашки и белые шляпы, серые шорты с кроссовками в тон гавайкам: бородатый седой мужчина греческого типажа и телосложения и зеленоглазая смуглая женщина с чёрными волосами, неестественно узким лицом, но красивая. Жестокость и древний «дух» от них не оставлял сомнений, кто они.

- Фарнан Корбан! Ян Завельдский! Сара Абрамова! Авлар Канууб! Арэй Клотулос! – дружественно представились они все, хотя их рукопожатия были сильнее, чем у спортсменов. Как и у нас.

- Кыйаара Арахалтыновна! Сара Верховская! – представились им мы. И перешли в нападение, не видное любым  лишенным Дара. Но их ментальный удар оглушил нас обеих, как детей на моём первом Посвящении. В себя мы пришли уже на лавочке, а всем прочим они очень убедительно рассказали про внезапный «тепловой удар».

- Хиловато! – усмехнулась гортанно и хрипло валузийка, подав нам откуда-то принесённый чай каркадэ, и её улыбка показала жестокость её характера. – Но ничего, вы только начинающие, ребята! Подтянем, подтянем! А искусство исчезать вы видели ещё с балкона наше.

- Мы - начинающие? К Вашему сведению, Авлар из Страны Снов…

- Шаманы крови и дриады, грорвтрота с ахлтакыната, да? – она без усилий своим гортанным голосом назвала настоящие названия наших народов и назвала свои с мужем, от одного звука которых которых я с моей маув шели сразу побелела. Народ Снов и Люди Моря, живые демоны юга, тут!

- Валузиийские искусство исчезать было нашим, казахским, бой, давший начало боевой йоге, - тоже. - ответил каким-то звучным басом Арэй, усмехнувшись нашему покраснению на манер синьора Помидора при слове «йога». Мы-то йогой занимаемся иначе!

- Мы вас научим так, как этому научились сами. Ваши Карина и Мария на верном пути, они станут, как мы. И вы тоже! Мы научим вас и в награду от вас потребуем лишь помощь в борьбе с серой Силой. Вы боретесь с ними, так что «собраний» не потребуется, лишь переписка. – Корбан при произнесении этого промочил нам руки и лоб, помог подняться, а его Сара приволокла всем больших жареных пирожков. Ели все семеро за обе щёки, как из голодного края.

- Как вы нас найдёте? Адреса, и всё такое – спросила я и мигом осеклась. Они же…

- Поверьте, найдём, но договоримся сообщать друг другу о таком, чтобы не мешать нашей и вашей общественной и личной, кхе-кхе, жизни! – тихо усмехнулась Сара, за что мне захотелось набить этой стерве морду. В итоге мои навыки фехтования, обращения с копьём вечерком на пляже около Ривьеры и её навыки владения шестом закончились синяками и ушибами у нас обеих по всему телу. Сарочка-умничка моя была в шоке, но я и тёзка моей супруги тут же обнялись и с достоинством побратались. «Посестрились», точнее, ха-ха!

- Хорошо меня поваляла, ты молодец! Якутские шаманки ничего так! – с очень «сальными» глазками глядя на меня, вредно комментировала она.

- Да и еврейки тоже. – на этот замечание от жёнки Корбана все засмеялись, а моя Сарочка закусила губку. В итоге две Сары повторили по инициативе моей супруги боевой «подвиг», с тем же итогом. Блин, у меня и неё теперь сестра по бою, ну у нас и родственнички!

Корбан со смехом уволок жену в воду, а я не стала стесняться - по примеру отошедших недалеко молчаливого Арэя и Авлар, кстати, - и взяла Сарочку мою прямо на пляже. «Брачующиеся», и мы обе в том числе, кричали так громко, но никто нас не потревожил. Старый Ян засмеялся, но перед началом «десерта» изобразил поход в парк ради «фото местности». Ага, ага, мы верим, учитесь, ребята, пока мы все с любимыми живы!

Я и Сарочка валялись на пляже, как убитые. Но довольные в край: мы нашли сторонников, пускай урок боя и был таким. Интересная была техника, надо сказать, Отец меня так охотно «вырубал» несколько раз после прежних оргий с толпой под воздействием наркотиков. Но эти круче, намного.

Но интереснее было то, что мы были на пляже ОДНИ! В состоянии «упаль». И около меня на гальке была сероватая записочка на какой-то оберточной бумаге, заботливо придавленная редким на море жадеитовым камнем. И надпись, на чистейшем якутском:

«Сара, Кыйаара, вы нам понравились, и мы не стали вас тревожить после вашей страсти. Мы пошли дальше в сторону Абхазии, но наш зелёный камень не даст никому вас никак побеспокоить никому до утра. С собой носите, если не хотите, чтобы вас беспокоили по пути домой и ночью.
Мы навеки ваши союзники, а вы наши, помните. Будем с вами регулярно по этому поводу общаться, найдём способ одолеть древнее зло.
Жильё и прочее - не волнуйтесь, мы встретимся, когда все ваши будут готовы к нам.

Ваши искренне, Ян, Сара, Корбан, Арэй и Авлар».

- Явно бывшие военные, на склоне лет решившие сами использовать какие-то явно секретные разработки в этой же отрасли для себя. – ответила Сарочка, прочитав, она видела манеру опытных воинов «горячих точек», - Любимая моя Кыйаарочка, они сильнее нас всех вместе взятых.

- И тоже единство есть. Причём, без секса, кроме как с парами. Надо же, но мы лучше в этом!

- О вкусах не спорят, родненькое, милое создание моё! – мы засмеялись, поели с хрустом оставленных нам пирожков с яйцом и даже копчёный окорок козлиный с пряностями, легко вдвоём отдавались друг другу после купания в Чёрном Море. Парней редко берём, для здоровья и только!

Поплавали под конец ночи наперегонки и с бурными обсуждениями всего сегодня случившегося пошли домой.

Дома было тихо – жильцы разлетелись, как птицы, нас увидев. Мы не утруждали себя одеждой, как и наши амазонки, кроме бежевых с золотистым сари в сумках и белых сандалий на ногах, так что было удобно и естественно, за малым не взяли друг друга под пальмами. Но там было грязно и неудобно, так что до дома дошли быстро и начали творить нашу любовь там.

Мадинке и её лучшей супруге одни приветы и поздравления  Мы их успокоили, что у нас-них всё в Сочи хорошо, а Барбара сообщила с африканской улыбкой, что послезавтра отметит 43-й день Рождения. Мадинкин 40-й будет 22 июля, разик уже с теплом поздравляли. Мы горячо поздравляли чёрную красавицу с наступающим. Поздравим их по приезду Амулетами Жизни из костей афалины и золотом на пару с Мадинкой, а ещё, а по приезду их повторно в Сочи – китовыми котлетками и отбивными с грибами, которые она любит. Ведь в США все любят этих таких «милых и безобидных» дельфинчиков, помешаны на экологии. А она деваха вполне нормальная.

А эта пятёрка... Мда, с ними надо быть настороже, они опасны, но не от враждебной стороны. Завтра всем нашим и Янтарёвым сообщим всё, сейчас спать. Война войной, а сон и обед, секс по расписанию. Хи-хи-хи!

Рассортировав все покупки и обработав синяки от боя на пляже, мы зацеловали друг друга и уснули. Не забыв пожелать нашим девочкам и членам нашей семьи добрейшей ночи.