Онлайн чтение книги Киноварь - цвет перемен The color of changes is vermillion
二

-二-

- Молодая госпожа, вам следует водить кистью мягче, более плавно. К тому же, вы наносите на кисть слишком много туши.

- Каллиграфия слишком утомительна. И я до сих пор не слишком понимаю, зачем мне следует её изучать. После свадьбы мне не придётся брать в руки кисть для рисования - так почему начинать заниматься этим сейчас?

- Каллиграфия в первую очередь является не искусством рисования, а одним из путей к достижению спокойствия, гармонии и просветления. Ваше высокое положение обязывает вас знать множество вещей.

  Учитель 〇〇〇 строго относится к своим обязанностям, как и всегда. Впрочем, он не самый страшный из тех, кто приходит меня обучать. Учитель традиционной поэзии 〇〇〇 , почти глухой старик с волочащейся по полу бородой, который готов часами отчитывать меня за неправильное соблюдение сложности в строфе и постоянно вспоминать прежние времена, гораздо хуже.

- Пока она не приносит мне ничего, кроме головной боли.

Я убираю письменные принадлежности. У меня больше нет настроения рисовать. Учитель явно недоволен, но старается не показывать этого.

- Если у вас нет желания или вы устали, молодая госпожа, то на сегодня вы можете отдохнуть. Однако завтра вам следует работать с двойным усердием, если вы хотите поразить вашего будущего мужа своим искусством.

  Сказав это, учитель уходит из комнаты, в то время как я продолжаю сидеть и смотреть на незаконченный рисунок - слово «мир». Не знаю, почему именно оно пришло мне на ум в это утро. Учитель говорил, что слова, которые изображаются на бумаге в момент их написания - это изображение состояния души художника. Пожалуй, я соглашусь с его словами.
  Обычно я выкидываю или разрываю плохо написанные холсты, но этот рисунок мне нравится по неведомой причине. Вторая половина слова выглядит неровно, а углы слишком острые, но это не бросается в глаза. Я оставляю его на столе, чтобы бумага просохла, и
выхожу из комнаты.
  В это же время ко мне спокойным шагом направляется 〇〇〇 , одна из молодых служанок матери. Отвесив небольшой поклон, она начинает говорить:

- Молодая госпожа, ваша мать хотела бы видеть вас к обеду. Она сказала, что это очень важный разговор.

  Опять разговоры о свадьбе. Последние несколько месяцев перед моим шестнадцатилетием не проходит и дня, чтобы она не говорила мне о том, что я должна стать хорошей женой для своего будущего избранника.
  Кажется, что вся моя жизнь в один момент превратилась в бесконечное повторение того, что я – девушка, которая вскоре должна стать женой. Учителя, служанки, моя собственная мать – все они напоминают мне лишь об этом.
  В этом мире у женщины нет особого права на выбор - в том числе и в том, кого ей следует называть своим мужем в будущем. Это предопределяется отцами жениха и невесты, и женщина не должна прекословить никому в этом вопросе. Выбор моего будущего мужа состоялся тогда, когда мне было лишь шесть, и я никогда не видела его лица. Он никогда не был в этом месте, и я знаю о нём немного – лишь со слов матери. Конечно, я знаю о том, что разница в возрасте между нами не столь большая, лишь три года, и он является единственным наследником знатного рода - но все эти слова абсолютно неважны, ведь когда мне настанет шестнадцать, он получит право назвать меня своей женой, а затем заберёт меня из моего дома. Моя мать женилась на моём отце точно так же, как и мои бабушки и прабабушки. Восемь поколений семьи следовали этой традиции, и не мне её нарушать.
  И всё же, моё сердце неспокойно - поэтому в последнее время я стараюсь избегать разговоров с матерью. Она же считает, что это вполне обычное волнение перед подобным событием, и это вскоре пройдёт. Она даже старается утешить меня, как только может, при этом постоянно напоминая о том, как счастливо они живут с моим отцом уже больше тридцати лет. Возможно, что именно такая жизнь ждёт и меня… но кто знает? В этом мире женщине нельзя быть уверенной ни в чём.

- Скажи госпоже, что я подойду.

Долго игнорировать маму – довольно бессмысленная затея. Она умеет быть довольно настойчивой, и она подсылает ко мне служанок уже третий раз только за этот день. Я не думаю, что разговор будет действительно серьёзным, но всё же придётся немного подыграть ей.
  Служанка молча кивает головой и уходит, а я направляюсь в свою комнату и закрываю за собой дверь. До обеда ещё достаточно времени, чтобы отдохнуть, и я просто валюсь в постель, не снимая одежды. Если бы мама видела бы это сейчас, она наверняка начала говорить, что я нарушаю все правила приличия – но моя дверь закрыта, и в комнате ни души. Из окна доносится пение скворца, и эта песня ласкает мой слух - и я не замечаю, как засыпаю.
  Мне снится страшный сон. Я всё ещё нахожусь в своей постели. Чёрная пустота окружает меня, просачиваясь из двери. Она окутывает всю комнату, словно туман, лишая её света. Песня скворца прекращается, когда эта пустота закрывает собой окно, и остаётся лишь тишина. Я пытаюсь сбежать в угол, пытаюсь скрыться от неё за одеялом, которое держу в руках, но это тщетно. Она вновь захватывает моё тело, и я барахтаюсь в ней, неспособная двинуться.

- Глупая… Зачем ты открыла эту дверь?

Мужской голос, до боли знакомый – последнее, что раздаётся перед тем, как последняя капля света внутри комнаты исчезает, и я оказываюсь неспособной увидеть или услышать хоть что-нибудь.

-
Темноты кошмар
Он вечно будет со мной
Но это лишь сон
-

  Очнувшись от кошмара, я вновь оказываюсь в доме госпожи Дай Тэ́нко. Почему я вспомнила именно этот день? Я пытаюсь вспомнить имя того человека, которому принадлежал этот голос, но не могу.
  За окном уже зашло солнце. Я думала, что над Высокой Равниной оно светит всегда по велению Старших Божеств - но оказалось, что это не так. В любом случае, я проспала несколько часов.
  Возможно, что мне не следует беспокоить госпожу Дай Тэ́нко в столь поздний час, но она – единственный человек в этом доме, и единственная, кто может помочь мне растолковать эти воспоминания. Я переодеваюсь и направляюсь в ту комнату, где мы впервые встретились.
  Когда я вхожу внутрь, я вновь вижу её сидящей у игральной доски. Однако сейчас она не двигает фигуры, а просто сидит посредине, сосредоточенно наблюдая за игрой двух невидимых игроков. Заметив меня, она делает жест рукой, указывая на место напротив неё. Я сажусь на колени, и начинаю вместе с ней следить за очередной магической партией.

- Вы любите не только играть в сёги, но и наблюдать за игрой?

- Не совсем.

  Говоря это, она проводит ладонью над доской.

- Партия, что перед тобой – это моя утренняя игра. Видишь ли, когда игрок двигает фигуры, его голова полностью сосредоточена на игре. Внимание его, особенно если он неопытен, направлено на движения противника и может быть довольно узким - поэтому он часто может не замечать того, что именно происходит на доске в момент, когда он делает ход.

Она смотрит на собственную игру? Внимательно посмотрев на доску, в моей голове проскальзывает простая мысль.

- Сидя здесь, вы можете разглядеть свои ошибки?

  Услышав мои слова , Дай Тэ́нко неожиданно смеётся.

- Ты довольно быстро учишься, дитя. Когда я только начала играть, я поняла важность записи ходов лишь спустя пару недель игры - не говоря уже о том, сколько времени мне потребовалось, чтобы втолковать это своему второму мужу. Впрочем, мужчины вообще
редко слушают женщин в подобных вопросах.

  С последними словами трудно поспорить. Будь то игра или сражение,
мужчина не предпочтёт слушать слова женщины - даже если они и правдивы.

- Значит, эта доска может запомнить любую из ваших игр?

- Да. Магические свойства этой доски сходны свиткам Архивов Прошедших Времён, в которых записано всё, что когда-либо происходило в этом мире. Её подарил мне хранитель Архивов, Оку, когда я прибыла на Высокую Равнину.

  Свитки, в которых записано прошлое? Если они существуют, то записана ли в них моя собственная жизнь?
  Но слова госпожи Дай Тэ́нко обрывают мои мысли.

- Ты задумалась над тем, чтобы отыскать свою жизнь в записях, дитя? К сожалению, это невозможно - Оку редко пускает кого-то внутрь Архивов. Свитки – далеко не безобидные вещи, и неразумные действия с ними могут повлиять на воспоминания о событиях
прошлого.

- Лишь воспоминания? Не само время?

- Именно так. Даже Старые Божества не могут контролировать ход времени и исправить прошлое - но используя свиток из архива, можно заставить истину исчезнуть из памяти людей или обратить ложь в правду. Поэтому из-за их силы каждый из них запечатан, и лишь хранитель имеет доступ к ним.

  Это значит, что лёгкий путь к моим воспоминаниям отрезан - и остаётся
лишь надеяться на то, что моя память вернётся сама собой.

- Прости, что опечалила тебя, дитя. Мне не нужно было давать тебе ложные надежды.

- Не стоит, госпожа Дай. Если доступ к свиткам имеет лишь хранитель архивов, то вы ничего не смогли бы поделать.

- Ты права. Хоть я и обещала помочь тебе, я не могу сделать многого. Но всё же, если тебя что-то беспокоит или ты что-то вспомнишь, обращайся ко мне.

   В этот момент я вспоминаю о недавнем кошмаре. Может быть, госпожа Дай поможет мне прочитать его?

- Пожалуй, есть кое-что, что я вспомнила, госпожа Дай. Можете ли вы отвлечься от игры и выслушать меня?

- Разумеется.

  Дай Тэ́нко вновь проводит рукой, заставляя фигуры исчезнуть, и поднимает взгляд с доски. Я рассказываю ей сон, который я увидела
недавно. Она внимательно слушает каждое моё слово, а когда я говорю ей о его окончании, она задумчиво прикладывает указательный палец ко лбу.

- Влияние времени, проведённого в царстве мёртвых, на твою память постепенно рассеивается. Можешь ли ты вспомнить – видела ли ты этот кошмар прежде, при своей жизни?

- Нет… Впрочем, я не уверена в этом. Но я точно знаю, что этот голос мне знаком. Но как только я пытаюсь вспомнить, кому он принадлежит, в моей памяти не возникает даже лица.

- Значит это воспоминание засело в твоём разуме гораздо глубже, нежели его обладатель. Если ты сможешь понять, почему голос появляется в твоём кошмаре, то он может стать ключом к твоей потерянной памяти.

- Вы думаете, что этот кошмар повторится?

- Если он действительно имеет связь с твоими воспоминаниями, дитя – то я в этом не сомневаюсь. Я не могу знать, через какую боль ты прошла в своей жизни. Я не знаю, какие события происходят в твоих сновидениях, но бояться их не стоит. Они лишь говорят о том, что твоя память рано или поздно вернётся.

  Эти кошмары основаны на моих воспоминаниях… Что же, это немного успокаивает. С другой стороны, это значит, что мне придётся мириться с ними, и я не знаю, как долго.

- Ты всё ещё чувствуешь себя усталой, дитя?

- Не думаю. Я всё ещё испытываю небольшое беспокойство из-за всего, что со мной произошло, но не более.

- Тогда не будешь ли ты против того, чтобы составить мне компанию в ночной прогулке? Ты сможешь собраться с мыслями и успокоиться.

  Произнеся эти слова, госпожа Дай встаёт с колен и протягивает мне руку. Я берусь за неё и встаю, и мы выходим вместе через ведущую в сад дверь. 
  Ночное небо Высокой Равнины хотя и напоминает земное, но я не вижу ни единого облака, а звёзды и луна находятся гораздо ближе и светят сильнее - поэтому мне не нужен свет лампы, чтобы разглядеть всё, что находится передо мной. Как и прежде, я слышу лишь звук воды и небольшого водопада, не прерываемый ничем.
  Я иду позади госпожи Дай, в то время как она идёт спокойным, медленным шагом, высоко подняв голову. Весь её вид, несмотря на неподходящие для женщины одежды, свидетельствует о том, что она долгое время жила при дворе - и я с трудом могу соответствовать хотя
бы десятой части той ауры знатной женственности, которая исходит от неё. Я пытаюсь вспомнить в своей памяти хотя бы одну женщину, похожую на неё хотя бы близко, но это не выходит.
  Проходя по мосту через пруд, я отпускаю свой взгляд с госпожи Дай, чтобы посмотреть на плавающих карпов. Они лениво и спокойно, без единого плеска, плывут по течению воды, никак не реагируя на пристальный взгляд человека. Свет луны  отражается от воды серебряной полосой, и цвет карпов сливается с ним, делая их похожими на плавающие в воде пятна света.
  Проходит время, прежде чем я замечаю, что госпожа Дай остановилась на краю моста и сейчас внимательно наблюдает за мной. Я чувствую себя несколько глупо, заставляя её ждать, и быстрым шагом направляюсь к ней. Мы вновь продолжаем идти, покуда госпожа Дай не останавливается у одинокого сливового дерева. Оно настолько огромно, что под тенью его ветвей могло бы расположиться пиршество на десятки людей.

- Вот мы и пришли.

  Дай Тэ́нко прикладывает средний и указательный палец ко лбу, смахивает ими прядь своих длинных волос, а затем указывает на растущую под деревом траву. В тот же миг под деревом появляется шёлковое покрывало, на котором легко можно расположиться, и чайный набор. Я
продолжаю удивляться тому, с какой лёгкостью она делает подобное, но стараюсь не подавать виду.

- Вы часто пьёте чай ночью под деревом?

- Нет, я крайне редко прихожу сюда. Это место порой вызывает во мне приступы грусти.

- Почему?

- Хм…

Произнеся это, госпожа Дай указывает пальцем на дерево.

- Как ты думаешь, дитя, сколько лет этому дереву?

  Я затрудняюсь ответить. Оно огромно, но в то же время я не могу сказать, что оно выглядит засохшим или старым. Листья его всё такие же
зелёные, как у молодых деревьев, и лишь размеры отличают его от всех остальных.

- Лет десять, наверное?

- Я посадила это дерево в первый день, когда пришла в этот дом.

  В первый день? То есть…

- Этой сливе… ей больше тысячи лет?!

- Именно так. На Высокой равнине нет мести старости и смерти не только для небожителей, но и для всего сущего – поэтому посаженное дерево никогда не засохнет, и будет выглядеть словно молодое даже если пройдёт десятки тысяч лет.

- Невероятно…

- Но, несмотря на то, что оно цветёт каждый год, я ни разу не видела его плодов. Ни одно из деревьев, что растёт в моём саду, не даёт их, но грусть вызывает во мне именно это дерево.

  Впервые я вижу как выражение лица Дай Тэ́нко становится печальным. И я вполне догадываюсь о причине этой печали.

- Говорят, что в каждом посаженном дереве живёт частичка души его садовника. Как ты думаешь, это действительно так?

- Я вряд ли могу знать о свойствах души больше, чем вы, но я понимаю причину ваших слов. Но при этом я не слишком понимаю - если вы не любите это место, почему вы решили прийти сюда сегодня?

  На лице госпожи Дай вновь мелькает улыбка.

- Пожалуй, просто потому, что мне редко удаётся найти собеседника. Я ведь говорила, что у меня крайне редко бывают гости.
 
  Сказав это, она садится на покрывало и берёт в руки чашку. Увидев это, я быстро сажусь напротив.

- К тому же, есть определённая причина для разговора с тобой, дитя, и лучше всего этот разговор может пройти только за чашкой чая.

- Это касается меня?

- В некотором роде. Но не бойся, дитя, я не собираюсь прогонять тебя со своего порога. Этот дом слишком велик для меня одной, и ты можешь оставаться моей гостьей сколько угодно.

- Я буду слишком должна вам, госпожа Дай.

- Нет, нет, не стоит говорить о каких-то долгах. Ты лишилась всего, что удерживало тебя в том мире, и я не могу ничего просить у тебя. Тебе лишь следует знать, что послезавтра мне придётся уехать отсюда на время - и возможно, что это будет довольно долгий срок.

- Уехать? Это как-то связано с тем, что я появилась здесь?

- Нет, ты не имеешь к этому никакого отношения - это было в моих планах и прежде, чем ты появилась. К сожалению, я не могу этого изменить - поэтому я бы хотела спросить тебя заранее о том, что тебе может потребоваться в моё отсутствие. Как ты видишь, в этом доме довольно пусто - и тебе нужен помощник и собеседник, пока ты будешь жить в моём доме. Я не сомневаюсь, что тебе потребуется даже несколько - ибо прекрасно знаю, как может быть сложно поначалу жить здесь, в одиночестве, редко видя что-то осязаемое. Я легко могу нанять их для тебя, если потребуется.

- Вы слишком щедры, госпожа Дай, но я не хочу стеснять Вас лишними хлопотами. Не думаю, что мне потребуется слишком много, и я расплачусь с вами сразу же, как только смогу.

- Если ты думаешь, что это слишком затратно для меня, то ты ошибаешься. Впрочем, если ты не уверена в том, чего тебе хочется, сейчас, то ты сможешь сказать об этомзавтра. А сейчас…

  Произнеся эти слова, Дай Тэ́нко протягивает мне чашку.

- Просто выпей и постарайся забыть обо всех тревогах. И помни - если мне когда-нибудь потребуется плата, то ты легко сможешь рассчитаться со мной, сыграв в сёги. Тебе определённо стоит научиться.

  Я опускаю голову в небольшом поклоне и беру в руку чашку и делаю небольшой глоток. Вкус трав чая просто великолепен.

- Очень вкусно.

- Собственный рецепт. Эти травы позволяют расслабить мысли и успокоиться, а османтус придаёт более мягкий вкус.

- Вы мастер не только сёги, но и чайных церемоний?

  Услышав вопрос, госпожа Дай громко смеётся. Так громко, что я сама едва могу сдержать смех.

- Это был хороший вопрос, дитя… Пожалуй, мне следует записать это в список моих достижений. Впрочем, всё это - лишь знание медицины и свойств трав, не более.

  Я наливаю чай госпоже Дай. Внимательно разглядев чашку, она спокойно пьёт его, не скрывая улыбки.

- Что же, этот день был крайне интересным - и мне даже несколько жаль, что мы не сможем поговорить подольше перед моим отъездом.

- Я тоже рада тому, что смогла пообщаться с такой женщиной, как вы, госпожа Дай.

  Наслаждение ароматным чаем и видом ночного неба под тенью сливового дерева продолжается до глубокой ночи - пока я не чувствую, как меня клонит в сон. Я стесняюсь говорить об этом госпоже Дай, но она замечает усталость на моём лице прежде, чем я успеваю что-то сказать.

- Тебе всё ещё нужен отдых, не так ли?

- Да, небольшое утомление. Но я не хочу доставлять вам беспокойства как хозяйке дома, госпожа Дай. Если вы желаете продолжить…

  В этот момент мои слова прерываются отрицательным жестом ладони.

- Если тебе нужно что-то, то ты не должна молчать об этом, дитя. Ты - гостья в моём доме. Даже если ты воспитана должным образом, никогда не стоит позволять принижать себя до статуса служанки.

- Хорошо.

- Теперь можешь идти. Я побуду здесь ещё немного перед сном, так что не беспокойся обо мне.

  Отвесив небольшой поклон, я встаю и удаляюсь к дому. Этот день был слишком тяжёлым, и мне всё ещё нужно понять слишком многое. Как долго моя память будет пробуждаться? Вернётся ли этот странный кошмар? И что мне делать дальше, после того, как я оказалась здесь?

-
Вопрос поставлен
Ответ сокрыт в пустоте
Найди же его
-

  После того, как она уходит, я вновь остаюсь в одиночестве. Эта девочка… по непонятной причине она вызывает определённый интерес. Слишком покорная. Слишком доверчивая. Слишком робкая. Я легко могу читать её мысли, словно открытую книгу, в то время как она верит каждому моему слову. Я видела достаточно притворщиц за свою жизнь, и хорошо могу распознать искренность и ложь в эмоциях, лишь взглянув человеку в лицо. Она не притворяется, или слишком талантлива в актёрской игре. Даже несмотря на провалы в её памяти, воспитание из девушки идеала женственной слабости, который должен подчиняться практически во всём вначале своим родителям, а после - собственному мужу, не говоря уже о хорошо поставленной речи, выдают знатную кровь. Её слова о том, что у её матери были слуги, выглядят блекло при сравнении с тем, как она себя ведёт и как говорит. Эта манера создавать покорную куклу из человека не меняется уже тысячи лет.
  Я сама проходила через подобное воспитание. Молодым девушкам кажется, что быть слабой и беззащитной слишком легко, а вся их роль сводится лишь к тому, чтобы быть любящей и покорной женой для своего мужа, возлагая на него все свои заботы - но мужчины
очень быстро теряют интерес к тому, что слишком легко получить. И как только последние моменты заинтересованности в женщине пропадают, «идеальные» жёны оказываются для них слишком скучны – и мужчина устремляется либо к более красивым, либо к более интересным игрушкам, в то время как женщина остаётся в одиночестве. Развести этих людей помимо смерти может лишь совершённое преступление или доказательство измены одного из супругов, но для женщины из знати развод и признание перед другими людьми того факта, что она не смогла удержать мужа в семье – очень серьёзный удар по чести. К тому же, женщина не способна выбирать себе мужа по собственной прихоти даже после смерти родителей.
  Женщина имеет слишком мало прав в этом мире. Впрочем, мужскую измену я с трудом могу назвать предательством, ибо в этом часто виноваты оба супруга. Настоящее предательство куда ужаснее.
  Однако даже если эти слова и поведение – лишь часть роли, то против неопровержимого доказательства правды ей не удастся что-то противопоставить. Я протягиваю ладонь правой руки, и спокойным голосом читаю заклинание:

- Явись в моей руке, Свиток Прошедших Времён.

  Небольшой запечатанный свиток появляется в моей руке. Моя дружба с хранителем Оку даёт определённые плоды, и он спокойно передал через Араши мне в руки эту простую вещь.
  Когда я говорила о Свитках Прошедших Времён, я сознательно соврала ей относительно опасности их использования. Ей не нужно подозревать или знать о том, что я могу получить доступ к ним столь легко, даже если она знает об их свойствах. Любой из них в
действительности опасен не более, чем бумага - но записанная в них при помощи магии истина прошлого не требует доказательств. Изменить каким-либо образом записи в них не под силу никому, даже Небесному Правителю, и их невозможно подделать или уничтожить даже хранителю архивов. Даже если свиток будет вынесен из Архива, сила Хранителя способна легко вернуть его, где бы он не находился.
  Но я попросила Оку о свитке не только для того, чтобы помочь вернуть девочке воспоминания, если это потребуется. Мне нужны подсказки, которые приведут меня к тому, кто её прислал. Для того, чтобы понять мысли игрока, мне нужно его видеть.
Положив свиток на покрывало, я кладу указательный и средний палец на печать.

- Разрешением, данным мне хранителем Архивов Прошедших Времён Оку, и властью мэйдзина-и* Высокой Равнины, я открываю твою печать. Имя мне - Дай Тэ́нко.

  Печать плавится и сгорает от прикосновения моих пальцев, пока от неё не остаётся лишь пепел. Бумага остаётся нетронутой, и я могу осторожно развернуть свиток на длину моей руки. Я не вижу никаких записей - но это лишь часть магии свитков, позволяющая сохранять его размер вне зависимости от содержания. Мне нужно лишь указать день и время - и на нём проявится всё, что девочка делала в это время. И это время…

- Последний день и час жизни того, кто описан здесь.

  Чернила проявляются передо мной, составляя подробную словесную картину её жизни. Несмотря на светлую ночь, текст сложно разглядеть, поэтому я пару раз щёлкаю пальцами. Холодный сгусток света появляется в моей руке и тотчас же взлетает, словно
большой светлячок. При его свете я могу спокойно вглядеться в текст, подмечая детали… Но едва доходя до последнего предложения, я начинаю понимать, что не могу сдержать эмоции на своём лице.
  Многие считают, что самые большие эмоции игрок испытывает во время победы в сложной игре - но это никак не сравнится с тем, что он испытывает во время игры. Чувство азарта и желания победить заставляет сердце биться чаще, и кровь приливает к
голове. Человек сдерживает своё дыхание, частое биение сердца ощущается всем телом. Напряжение может быть столь велико, что у него может темнеть в глазах, и его рассудок будет едва способен реагировать на что-то, помимо собственных ходов. Чем менее
человек опытен и более азартен, тем более это проявляется, и это может сыграть роль в поражении - поэтому опытный мастер игры должен стремиться к тому, чтобы всегда оставаться хладнокровным и сосредоточенным. В то же время, умение провоцировать своего оппонента является одной из самых известных стратегий во многих видах игр, и даже опытный мастер может попасться на подобную удочку.
  Тот, кто прислал ко мне эту девочку перед самым началом очередной игры, определённо хорошо знает не только мой голос, но и моё поведение, и пытается спровоцировать меня на выгодный ему ход. Но что именно он хочет? Что именно я должна сделать по его мнению? Записанное в свитке прошлое девочки может дать мне лишь ключи - но для того, чтобы открыть эту дверь, мне нужно найти замок, который они открывают.
  Использовать свиток далее пока нет смысла - он дал мне несколько имён, которые могут раскрыть тайну, так что я просто закрываю его и ложу на покрывало. Брать другие свитки из Архивов не нужно – не стоит просить хранителя Оку более положенного, не говоря уже о том, что это тоже может быть на руку игроку. Настало время использовать собственные возможности.
  Положив свиток возле себя, я заставляю своих невидимых слуг убрать остатки чаепития, а затем призываю в свою руку восемь чёрных камней. Раскладывая их перед собой в форме огромного восьмиугольника – достаточного, чтобы вместить в него человека, я начинаю нашёптывать молитвенные слоги. Положив последний камень, я указываю двумя пальцами на его центр и начинаю ритуал:

- Властью моей, я призываю в этот каменный круг ныне живущего. Силой моей, я призываю в этот каменный круг ходящего по твёрдой земле. Пусть услышит он мой зов. Пусть предстанет его облик предо мной. Пусть перенесётся он сюда, в этот круг, что станет проходом души и тела его между миром живых и небесами, и не выйдет он далее, чем за его пределы. Раскройте врата, стражи небес, именем Дай Тэ́нко.

  Мой небольшой магический круг из камней начинает сиять. Магические символы врат соединяют линиями разложенные камни, и колонна чёрного тумана появляется из центра восьмиугольника. Он становится всё гуще и гуще, обретая очертания человека. Проходит больше минуты, прежде чем я могу разглядеть призванного мной.
   Внутри круга сидит на коленях человек в чёрных одеждах. Расписанная узорами из серебряной краски чёрная фарфоровая маска в форме лисьей морды полностью скрывает лицо - и лишь длинные чёрные волосы, очертания фигуры и груди под одеждой могут
говорить о том, что это женщина. Небольшой меч, лежащий в выкрашенных в чёрный цвет ножнах, без каких-либо украшений, лежит на её коленях.
  Едва появившись, она открывает глаза и внимательно смотрит на меня.

- Госпожа!

- Здравствуй, моя маленькая тень. Извини, что прерываю тебя во время ночной медитации.

- Госпожа, Вы можете призывать Лису в любой момент, когда Вы этого пожелаете. У Лисы не может быть более важных дел.

- Как сейчас обстоят дела в Кокурэйхо?

- Всё находится в полной готовности к проведению новой партии, госпожа. Даже несмотря на то, что мы пострадали достаточно прилично, мораль и желание ваших подчинённых всё так же сильны, как и прежде. Лиса и остальные ждут лишь вашего решения.

- Хорошо. Последняя партия была слишком разочаровывающей из-за жалкой фигуры, недостойной полученных почестей - и я не хочу, чтобы вы падали духом из-за оплошности, в которой отчасти есть и моя вина.

- Вы вызвали Лису для доклада, госпожа?

- Нет, далеко не поэтому. Есть одно дело, которое я могу доверить лишь тебе и твоим навыкам, моя маленькая тень.

- Лиса исполнит повеление госпожи.

- Я знаю это, Лиса, и я знаю, что это задание будет для тебя несложным. Есть два человека, и скорее всего они всё ещё находятся на земле живых. Я знаю о них немного, но я хочу знать о них побольше. Поможешь ли ты мне в этом?

- Госпожа хочет, чтобы Лиса проследила за ними?

- Не стоит, мне не нужна их личная жизнь. Достаточно лишь деталей, которые могут рассказать мне, кто же эти люди такие – и узнать о них мне нужно не позднее, чем к завтрашней ночи. Это может быть важно для грядущей партии… Ты ведь с этим
справишься?

- Если госпожа знает хотя бы имена этих людей, Лиса с лёгкостью найдёт их, даже если они будут под самой надёжной охраной.

- Разумеется. Женщина по имени Кё Кокушу, в значениях «пустота», «чёрный» и «рука», и мужчина по имени Чу Джукен - в значениях
«столб», «долголетие» и «власть»*.

  Услышав имена, Лиса наклоняет голову и поправляет свои волосы.

- Госпожа… если Лиса скажет вам, что хорошо знает об одном из этих людей, то может ли Лиса рассказать вам о нём сейчас? Или госпоже требуется знать об обоих?

  Лиса знает о ком-то из них? Довольно неожиданно… и интересно.

- Если ты можешь знать о нём, то он наверняка стоит нашего общего внимания, не так ли?

- Да, госпожа. Чу Джукен, имя которого вы назвали, известен Лисе довольно давно. Уже девятый год он может считаться главным претендентом на роль белого короля в грядущей партии.

  Услышав последние слова, я почувствовала, что моё горло распирает воздух, и я едва могу сдержать смех. Всего лишь пара слов, и я ощущаю, как тяжёлые замки падают с дверей.

- Госпожа, вам нехорошо?

  Видя моё состояние, Лиса прерывается в своём докладе. Однако она не может выйти за пределы круга призыва, что ограничивает её в возможностях.

- Нет, я чувствую себя просто замечательно, моя маленькая тень. Ты только что сказала мне гораздо больше, чем я ожидала услышать. Ха-ха-ха… Значит, этот человек – белый король… Просто прекрасно, это просто прекрасно...

- Вы прежде никогда не интересовались людьми до начала партии, госпожа. Произошло что-то серьёзное? Что-то пошло не так?

- Нет, нет, моя маленькая тень… Всё просто замечательно. Эта расстановка… Ха-ха-ха-ха… Думаю, что это будет интересно.
 
  Я едва сдерживаю эмоции. Приоткрыв закрытую дверь, я начинаю мысленно располагать ходы игрока в своей голове. Впервые за много лет игры, я начинаю чувствовать азарт, который я не в силах сдержать.

- Думаю, что на сегодня мне достаточно сюрпризов. Лиса, твоё задание упрощается – если ты не ошибаешься с именем и он так известен, то мне не следует знать о нём более. Это лишь подкосит интерес к грядущей игре.

- Ваш приказ Лисе относительно Кё Кокушу всё ещё в силе, госпожа?

- Разумеется, к завтрашней ночи я вновь призову тебя. Постарайся выяснить о ней достаточно к этому времени.

- Желает ли госпожа что-то сообщить остальным в Кокурэйхо?

- Нет, не стоит. Не нужно даже говорить о том, что я призвала тебя сюда. Этот разговор должен остаться исключительно между нами.

- Хорошо.

- Теперь я отзову тебя. Сейчас мне нужно собраться с мыслями.

Лиса почтительно склоняет голову, и я вновь начинаю ритуал.

- Именем Дай, я благодарю стражей небес. Закройте врата, запечатайте дверь, разрушьте проход. Пускай тот, что был призван на небеса, вернётся назад, на землю живых людей. Развейте то, что создано мной.

  Яркая вспышка света озаряет магический круг, и тело Лисы исчезает в нём. Как только свет пропадает, остаются лишь горстки чёрной пыли на том месте, где прежде лежали камни.
  Мне действительно нужно собраться с мыслями. Мне нужно развеяться. Надо отвлечь свои чувства, перенаправить их в нужное русло. Нужно понять, что именно я должна делать дальше. Какой ход игрок ждёт от именя?

- Принесите мне мою доску.

  Приказ невидимым слугам прост и понятен, и доска для сёги появляется передо мной. Фигуры вновь устанавливаются, и доска делает первый ход. Не раздумывая, я быстро протягиваю руку в своей пешке, и с громким щелчком переставляю её.

  Игра продолжается.

-
Пиршество умов
Маски на лицах людей
Скрывают обман
-

  Я просыпаюсь от громкого стука в дверь комнаты. Похоже, что солнце уже зашло за полдень, и я более не слышу песни скворца за окном. Поднимаясь с постели, я иду к двери и открываю её. Видя перед собой бледное лицо служанки матери, я стараюсь улыбнуться.

- Извините за беспокойство, молодая госпожа - но вы сказали, что подойдёте к обеду, а ваша дверь была заперта. С вами всё в порядке?

- Да, всё хорошо… Я просто вздремнула. Твоя госпожа всё ещё не начала обедать?

- Она ждёт только вашего прихода, и говорит, что это действительно важный разговор.

  Это довольно неожиданно. Обычно мама редко прерывает своё обеденное чаепитие ради разговоров. Сегодняшняя беседа действительно так важна?

- Хорошо. Скажи, что я сейчас подойду.

- Мне позвать слуг, чтобы вас подготовили и переодели?

  Взглянув на свою одежду, я лишь вздыхаю. Я уже и забыла о том, что до сих пор нахожусь в моём кимоно для уроков каллиграфии - не говоря уже о том, что мой вид после сна выглядит довольно… помятым. Не думаю, что моя мать обрадуется, когда увидит меня в
таком виде.

- Да, ты права. Мой внешний вид не очень-то подходит к обеденной трапезе.

  Служанка лишь молча кивает головой и удаляется. Не проходит и пары минут, и в комнату приходят две служанки, которые быстро ведут меня за ширму.
  Честно говоря, мне с самого детства не нравятся пышные одежды и косметика. Несколько кимоно, тесно стянутых вокруг моего тела, сковывают движения. Длинные мешковатые рукава, за которыми нельзя разглядеть руки, ужасно неудобны. Тяжёлые украшения в волосах тянут голову вниз. Пудра, которую наносят на лицо огромными слоями, заставляет лицо чесаться - и я едва сдерживаюсь, чтобы не чихнуть. Привкус краски на губах просто ужасен. А самое ужасное - мне приходится подниматься со всем этим по довольно большим ступеням лестниц через пару этажей и не упасть, что само по себе тяжёлое испытание. С определёнными усилиями, я медленно дохожу до комнаты матери. Спокойно постучав несколько раз в дверь, я слышу её голос:

- Войди. Дверь открыта.

  Медленно открыв дверь, я вхожу в комнату. Моя мать сидит за чайным столиком, стоящим возле окна. Как и прежде, от неё исходит аура немолодой, но умудрённой годами знатной госпожи, и даже лёгкая седина в волосах для неё служит лишь украшением. Достаточно сложно глядеть на неё и не заставлять себя мысленно ей подчиняться, даже если ты – её собственная дочь. При этом я никак не могу назвать её строгой матерью или госпожой – даже наоборот, она слишком добра – но она слишком придержана классическому взгляду на вещи.

  Приветствуя её почтительным молчаливым поклоном, я присаживаюсь рядом с ней. Она даёт мне в руки чашку, и наливает в неё уже успевший остыть чай.

- Твои учителя уже несколько дней говорят мне, что ты не слишком усердна. Хотя они и не считают тебя худшей из своих учениц, они говорят, что ты могла бы достигнуть гораздо больших успехов, если бы прилагала большее старание.

  Почти те же самые слова, которые были сказаны утром. Я не слишком удивлена тому, что мои учителя докладывают моей матери о каждом дне моего обучения. Для большей части это даже не столько вопрос моего воспитания, сколько денег, которые платят за их
услуги.

- Я думала, что тема разговора будет куда серьёзнее, чем разговоры о моих уроках.

- Девочка моя… Ты ведь знаешь, что я прекрасно понимаю твоё волнение. Когда меня выдавали за твоего отца, я чувствовала себя точно так же. Однако, это не даёт тебе лишних поводов пренебрегать знаниями.

- Хорошо. Но это действительно всё, о чём ты хотела мне сказать?

- Нет, это лишь обыденные мелочи. На самом деле я хотела поговорить совсем о других, более важных вещах.

Сказав это, она делает глубокий глоток из чашки, и наливает себе вторую.

- Ты знаешь, что отец возлагает большие надежды на то, что твоя грядущая свадьба сможет породнить нашу семью с семьёй твоего мужа - особенно учитывая то, что судьба не дала нам наследника мужского рода…

Что и следовало ожидать – мама снова говорит о свадьбе.

- …поэтому тебе нужно будет произвести хорошее впечатление на своего будущего избранника. Он скоро приедет в наш дом, чтобы лично познакомиться с тобой.

  Неожиданность новости едва не заставляет меня открыть рот от удивления.

- Он… приедет сюда?

- Да. Отец жениха послал весть через почтового сокола, чтобы предупредить нас о его прибытии заранее. Так что у нас есть три дня, чтобы как следует подготовиться.
  Три дня? Это… немного мало. Волнение нарастает, и я едва могу сказать хотя бы слово в ответ.

- Я знаю, что моя девочка достаточно умна, но тебе в первую очередь нужно перестать волноваться. Постарайся не краснеть, быть спокойной, держаться ровно и говорить чётко, как и положено девушке из нашего рода. Я знаю, что ты справишься с этим, и мы
должны показать, что ты действительно можешь встать по его правую руку. Это важно для всех, и в особенности – для тебя самой.

- Я постараюсь.

- Я знаю, моя девочка. Возможно, что на твою жизнь выйдут сложные испытания – но знай, что твоя родная семья поддержит тебя всегда, даже когда ты упорхнёшь из гнезда. Это всё, что я хотела тебе сказать.

  Поставив свою чашку на столик, я вновь почтительно откланиваюсь и встаю. Мама отвечает на мой жест небольшим кивком головы, и я ухожу из комнаты.

  Как только я закрываю дверь, я чувствую дуновение холодного ветра. Обернувшись, я вновь вижу чёрную пустоту, которая поглощает всё вокруг. Я пытаюсь открыть дверь в комнату матери, пытаюсь скрыться - но дверь оказывается закрытой, и я не могу её отпереть. Я тревожно стучу в неё, но никто не отпирает.
  Проходит время, и тьма снова поглощает всё вокруг. Дверь и пол словно полностью растворяются в ней, и я вновь оказываюсь в невесомом пространстве. Лишь знакомый мужской голос произносит всё ту же самую фразу:

- Зачем ты открыла эту дверь?

-
Утро приходит
Больше вопросов оно
Приносит с собой
-

Я вновь поднимаюсь с постели и оглядываюсь по сторонам, чтобы понять, что я нахожусь в гостевой комнате. Холодный пот выступает на моём лбу, и я стираю его собственной рукой.
  Всё это – всего лишь очередной кошмар. Продолжение моего предыдущего сна, который выглядит слишком похожим на истину. Сколько я ещё увижу подобных снов?
  Я вижу на столике гостевой комнаты наполненный водой серебряный кувшин, чашу для умывания, шёлковое полотенце, гребень для волос и чистую одежду. Похоже, что госпожа Дай заранее озаботилась обо всём, как и положено истинной хозяйке дома. Умыв руки и лицо от пота и переодевшись в чистую одежду, я чувствую лёгкость. Кажется, что тревоги ночи отступили сразу же, как только настало утро, оставляя после себя лишь напоминание в виде очередных вопросов.
  Выйдя из комнаты, я ищу госпожу Дай Тэ́нко. Дверь её комнаты закрыта. Я прохожу по всему дому, осматривая каждую из комнат, но все они либо пусты, либо закрыты. Возможно, что она отбыла куда-то, пока я спала? Это вполне возможно, но ей следовало хотя бы сообщить мне об этом.
  В доме нет даже её следа, и мне остаётся её искать лишь там, где мы расстались с ней ночью - поэтому я направляюсь в сад, к большому сливовому дереву. Но лишь пройдя по мосту через пруд, я замечаю картину, которую совсем не представляла - тело госпожи Дай лежит на шёлковом покрывале. От ночного чаепития не осталось и следа, а возле неё стоит лишь привычная игральная доска для сёги.

- Госпожа Дай!

  Она не отвечает. Тревожные мысли лезут в мою голову. Что-то произошло здесь, пока я спала? Я быстрым шагом подхожу ближе, чтобы убедиться, что это не продолжение моего сна.
  Нет никаких следов борьбы или крови – госпожа Дай просто умиротворённо лежит рядом с доской. Я сажусь рядом с ней, чтобы убедиться в том, что с ней всё в порядке. Её тело не двигается, но по лицу едва заметно, что она дышит. Возможно, что она потеряла сознание во время игры – и я с трудом понимаю, как мне поступать в подобном случае.
  Может, мне следует снять с неё верхнюю одежду, чтобы облегчить ей возможность дышать? Её положение не даёт мне снять кимоно, поэтому я протягиваю руки к её одежде и пытаюсь повернуть тело - но как только мои пальцы дотрагиваются до её кожи, госпожа Дай словно вздрагивает. Я быстро отдёргиваю руки.

- Ч… что…

  Глаза госпожи Дай открываются, и она внимательно смотрит вначале на меня, а затем осматривается вокруг. Я не знаю, как мне объяснить то, что я пыталась снять с неё одежду - не говоря уже о том, что подобное действие по отношению к знатной женщине в обществе равносильно попытке её обесчестить, даже для другой женщины. Волнение от деликатности ситуации нарастает, и похоже, что я сейчас готова провалиться на месте. Наверное, если бы я видела своё лицо, оно было бы краснее, чем её игральная диска для сёги.

- Госпожа Дай! Я… Простите меня! Я лишь хотела…

  Жест руки заставляет меня прерваться.

- Нет, я всё вполне хорошо поняла, дитя. Похоже, что я слишком увлеклась игрой и даже не заметила, как заснула прямо здесь. Ты проснулась, и не обнаружив меня в доме, решила поискать меня в саду, где мы расстались. Когда ты пришла сюда, ты увидела меня спящей и подумала, что я упала в обморок, после чего ты решила помочь мне. Всё ведь было именно так?

  Легко сказанная правда заставляет меня лишь удивляться.

- Д-да, так всё и было.

- Вот видишь, всё достаточно просто и легко объясняется, дитя. Даже если ты – женщина из знати, это не повод быть глупой, и не разбираясь в ситуации клеветать того, кто хотел лишь помочь. Тебе незачем волноваться и просить меня о прощении - ведь это я
должна просить прощения за то, что побеспокоила свою гостью собственной беспечной глупостью.

- Нет, что вы говорите…

- Я говорю ровно то, что думаю, дитя. К слову, тебе тоже следует этому поучиться. Воспитание, данное тебе твоей семьёй, похвально, но я уже говорила тебе о том, что ты не должна выглядеть так, будто ты – служанка.

  Сказав это, госпожа Дай Тэ́нко спокойно встаёт и поправляет свою одежду.
  Осмотревшись, я замечаю небольшой бумажный свиток, лежащий возле доски.Возможно, что она попросила принести его вместе с доской? Но ночь – не самое хорошее время для чтения.

- Бумага тоже является частью записей об ваших играх, госпожа Дай?

  Услышав вопрос, госпожа Дай поворачивается к доске, и тоже замечает свиток.

- Ты про него? Можно сказать и так. Я попросила дать мне его, чтобы записать в него несколько личных заметок после игры - но сон пришёл ко мне раньше, поэтому он абсолютно чист. К слову, если мы говорим об игре…

  Говоря это, она идёт к доске и вновь усаживается за ней со стороны чёрных, положив свиток возле ног.

- Ты присоединишься ко мне, дитя? Утренняя игра отлично помогает собраться с мыслями после сна.

Предложение госпожи Дай об игре после всего, что я только что увидела, приводит меня в ступор.

- Но госпожа Дай... Вы ведь только что заснули под деревом от усталости! Возможно, что вам требуется отдых…

- Ничуть, дитя моё. На Высокой Равнине духовное тело хоть и может чувствовать усталость, но спать под тенью дерева на шёлковом покрывале здесь далеко не хуже, чем в постели императорского дворца на земле живых. Больше мне ничего не нужно.

  Услышав эти слова, мне более нечего сказать ей, и я молчаливо сажусь на сторону белых. Госпожа Дай вновь взмахивает рукой, и фигуры
устанавливаются на свои места. Игра начинается, и мы вновь начинаем переставлять фигуры.

  Как и прежде, я вряд ли что-то могу противопоставить опыту игры госпожи Дай, поэтому я продолжаю лишь укреплять свою защиту. В этот раз игра с её стороны кажется более напористой, чем в прошлый раз, и нападение фигур ставит меня в
тупиковую ситуацию. Кажется, что сейчас я практически полностью подчинена её видению игры, и не могу сделать собственного хода. В это время я слышу от госпожи Дай вопрос, который совсем не связан с игрой:

- Как прошла сегодняшняя ночь? Ты снова увидела кошмар?

- Да. Всё происходит так, как вы и говорили.

Я начинаю рассказывать женщине детали своего сна. Она молча выслушивает меня, делая очередные ходы. Как только я заканчиваю, она спокойно произносит:

- Как я и думала... Событие в твоих снах является частью твоих воспоминаний, которое тесно связано с той причиной, что привела тебя к смерти. Я не могу сказать, как долго это продлится - но я точно могу сказать, что твоя память возвращается быстро.

- Но не настолько быстро, как бы этого хотелось. Я помню лица людей, помню место и каждый уголок - но имена их даже близко не приходят мне в голову, как бы я не старалась. Даже имя собственной матери.

  Фигуры отрезают моему королю возможность пройти вперёд. Левая сторона моего поля полностью захвачена и находится под полным контролем драконов и колесницы госпожи Дай.

- Всё хорошо. Настанет время, и ты найдёшь ответ.

Ход ладьёй. Фигуры госпожи Дай заставляют меня уходить из крепости в спасительный правый угол.

- К слову… ты подумала о том, что ты можешь попросить сделать для тебя перед моим отъездом?

Верно… Госпожа Дай сказала вчера, что она уезжает на достаточно долгий срок. Но могу ли я что-то просить в моём положении?

- Я не хочу ничего. Даже если вы сказали, что мои просьбы не являются для вас тягостью - я не думаю, что мне следует больше загонять себя в долг по отношению к вам.

Мой ход. Последние возможности для побега отрезаны, и я смещаю короля к самому углу доски.

- Ясно… Тогда я могу предложить тебе лишь одну вещь, которую я вполне могу себе позволить.

  Сказав эти слова, госпожа Дай ставит своего дракона и полностью загоняет этим ходом моего короля в тупик. Рассматривая все возможные положения ходов, я понимаю, что мне просто некуда деваться. Госпожа Дай только что поставила мне мат.
Последний раз взглянув на доску, она поднимает своё лицо и смотрит в мои глаза с улыбкой.

- Если я скажу, что ты можешь получить возможность вернуться на землю живых… то захочешь ли ты принять подобное предложение?

Сноски к главе

Мэйдзин-и – данное слово обозначает титул мастера-женщины в сёги, однако конкретно в данном значении здесь он не применяется.

Значения – японский язык довольно сильно изобилует омофонами (сходными по фонетике, но разными в написании и лексическом значении словами), и в нём достаточно легко перепутать написание имени. К примеру, авторское написание имени Дай Тэ́нко - 代 天狐
(«Поколение», «Небо» и «Лиса»), но оно легко может быть записано фонетически как 代 天子 («Поколение», «Небо» и «Ребёнок»). Поэтому, чтобы исключить подобные ошибки, в разговоре сообщаются значения всех иероглифов.

Авторское послесловие

  Итак, вторая глава наконец-то добралась до печатного вида, и я хочу закончить её на простой, но понятной ноте.

ПОЖАЛУЙСТА, ПРОСТИТЕ МЕНЯ.

  Затягивать с выпуском новой главы больше месяца – слишком уж долгий срок, и даже я чувствую определённое разочарование в подобном сроке. Надеюсь, что мне удастся исправить подобную ситуацию в будущем и уделять писательскому хобби чуть больше
времени. По-крайней мере, я не хочу разочаровывать ни себя, ни читателей, сколько бы их ни было, и уж точно не собираюсь бросать написание книги. И я надеюсь, что мы в скором времени увидимся вновь уже за третьей главой.

Поздний вечер апреля, 2016 год.
Ирия Хэру.