Онлайн чтение книги Тебе будет больно You'll get hurt
1 - 1

Девушка брела по дому. Просто так. Сегодня хотелось всего лишь прогуляться и не напороться на кого-то из братьев. Хотя бы один день провести спокойно, но, похоже, такое невозможно. Не в этом доме.

Она в обычной манере распустила недлинные блондинистые волосы, что волнами спускались по плечам. Надела белое короткое платье с пышным поясом, который завязала на бантик. Как ни странно, в особняке нашелся шкаф с женской одеждой, весьма красивой одеждой, так что Юи решила по своевольничать.

Зайдя в гостиную, запнулась на пороге, обнаружив там только младшего из братьев — Канато. Он сидел на диване, обнимая любимого Тедди. Похоже, парень был в плохом настроении. Круги под его глазами стали еще больше, ужасные тени залегли под ними. Девушке даже стало жаль его. Видно, он очень мало спит, поэтому мучается... Или не спит от того, что мучается.

— С... тобой все в порядке? — аккуратно спросила, боясь вдруг разозлить его.

— А, это ты, — он усмехнулся, а лицо его сделалось еще более жутким. Удивительно просто, но Юи уже привыкла к этому. Привыкла ко всему, что делают братья, но только не к боли.

— Я пойду, если нужно... то зови, — проговорила, оборачиваясь и уходя.

Однако парень мгновенно появился позади нее и ухватил жертву за запястье, при этом сделав ей так больно, что она покривилась, а лицо ее сделалось таким жалобным.

Тедди остался мирно ждать на диване, а парнишка завалил блондинку на пол, садясь на нее сверху и по-прежнему делая ей больно. Смотря в его темные сиреневые глаза, девчонка боялась. Они были холодными и безумными. Никогда не знаешь, чего ожидать от этого вампира.

— Интересно, — прошептал бархатным голосом, отчего волна мурашек пробежалась по девичьему телу, — понравится ли тебе?..

Она расширила красивые алые глаза, заметно напрягаясь и боясь последующих действий паренька.

Сладко улыбнувшись, он показал клыки. Такие острые, белоснежные, похожие на смертельные клинки. Сколько же боли они причиняют...

Канато опустился к лицу блондинки и не спеша поцеловал ее в губы. У нее — горячие, мягкие, а у него — приятные, теплые, соблазнительно манящие, заставляющие покрываться мурашками вновь и вновь от каждого прикосновения. Она чувствовала, как бешено стучит сердце, чувствовала, как хочется, чтобы он продолжил поцелуй... Касания сначала почти воздушные, а затем более настойчивые, даже грубоватые, как раз в его духе. Больно, но от того приятно.

Отстранился так же мягко, переводя взгляд с девичьих губ на ее глаза.

— Канато... — только и смогла прошептать, не ощущая ничего, кроме биения собственного сердца, которое звенело в ушах и не давало спокойно мыслить.

Парень засмеялся веселым смехом, так легко и забавно. Он сделался от этого таким милым, что образ сумасшедшего садиста чуть не растаял. Если бы не следующее действие...

Светловолосая почувствовала на шее чужое дыхание, прерывистое и обжигающее... А затем ощутила лезвие клыков, что безжалостно впились в кожу. Больно, вновь стало невыносимо больно. Такая сильная животная боль... Зачем делать так больно? Разве это обязательно?..

Она тихонько простонала от боли, зажмуриваясь:

— Канато... мне... больно...

Укус стал более глубоким, сильным. Кровь хлынула прямо наружу, стремительно, настолько быстро, что девушка бледнела на глазах. Здесь, на полу, она не хотела вновь быть униженной одним из этих вампиров.

Отвращение.

Хлынуло резкое, болезненное отвращение, затмевающее все на свете.

Пока юноша не отстранился, не взглянул ей в глаза и не улыбнулся...

В один миг он вновь поцеловал ее. Их губы соприкоснулись более резко, чем в прошлый раз. На его губах чувствовался отчетливый оттенок крови, такой горьковатый неприятный вкус. И что они только в ней находят? Он чувственно целовал ее, в один момент заставив поддаться и приоткрыть рот. Тогда их языки сплелись. Медленно, так робко... но с каждой секундой уверенность паренька нарастала. Действия становились более страстными и требовательными. Мягкость губ — какие же они манящие, горячий язык — о как же он сводит с ума... Поцелуй вскружил голову, заставил ослабнуть, поддаться...

Юи обвила шею парня рукой, отвечая на его действия.

И он снова отстранился, внимательно наблюдая за ее реакцией:

— Тебе будет больно, — улыбнулся уголками губ, после чего соблазнительно облизнул нижнюю губу.

— Не надо, Канато... я не хочу...

— Ну-у, тебе потом будет очень хорошо. Девушкам это нравится, — его глаза сверкнули странным блеском.

— Канато... м...

Чужая рука легла на ее грудь. Блондинка вспыхнула от смущения, не зная куда деться. Покраснела до корней волос и зажмурилась, желая тут же исчезнуть. Его рука надавила сильнее, а на юношеских губах скользнула очень красивая пошловатая улыбка, от которой захотелось спрятаться еще больше.

— Нет... прошу... — слезно прошептала, не решаясь раскрыть глаза.

— Смотри до чего ты стервочку довел, Канато, — сладкий игривый голос где-то со стороны.

Райто...

Блондинка залилась краской сильнее и простонала от смущения.

Младший недовольно повернулся и выровнялся, все еще сидя верхом на бедрах своей жертвы, прикованной к полу. Лицо его сделалось даже злее: брови приподнялись и нахмурились, а с губ скрылась усмешка.

— Что тебе нужно? — грубо спросил.

— Ай-яй-яй, чего ты так, братец? Не видишь: ей не нравится, — улыбнулся едва-заметно, подходя ближе и садясь на подлокотник дивана. Хоть и говорил так, но знал об обратном. По девчонке видно было, что ей нравилось все, что с ней проделывал паренек.

— Не мешай мне играть, я давно хотел это сделать, — почти что ледяной тон, полный злости. Казалось, что в любой момент вампир может психануть и начать крушить здесь все.

Похоже, что на Юи вообще никто внимания не обращал, как будто ее здесь нет.

— О, зачем она тебе? Эта девчонка уже грязная, а тебе нужна более чистая и вкусная особа, чем эта стервочка.

— Так я ее отмою, — он встал с девушки и поглядел на нее взглядом свысока. — Вставай, идем в ванную.

Она моргнула несколько раз и села на месте, все там же на полу, не зная, что делать и куда бежать от этих братьев Сакамаки. Каждый день усложняют ее жизнь, а теперь такое...

— Нет, Канато, не нужно.

— Нет, нужно. Тедди тоже так думает, — сказал, находя взглядом плюшевого друга, — правда, Тедди?

— А разве Тедди не обидится, если ты уйдешь с этой стервочкой? — взглянул искоса, поправляя свою любимую шляпку.

— Пф, конечно нет. Я возьму его с собой!

Сказал так решительно, но одновременно с особым, не очень хорошим подтекстом, а маниакальная улыбка только дополнила зрелище и сделала образ мальчишки, как минимум, зловещим.

— Но стервочка не хочет, — указательным пальцем потянул нижнее веко левого глаза вниз и показал брату язык, явно стараясь его разозлить.

— Это правда? — развернулся и вновь самоуверенно посмотрел на человеческую девчонку.

Она взглянула на него испуганно и неуверенно, не сумев даже задержать взгляд на несколько секунд. Ей до сих пор было неловко и совсем не нравилось, что парни так себя ведут. Неужели нельзя никак успокоиться? Когда уже это все прекратится? Как же ей все надоело. Может, хоть в этот раз удастся сбежать, хотя... ей совсем не было неприятно в этот раз с Канато.

— Правда... — спрятала взгляд и заслонила лицо ладошками.

Сиреневовласый наклонил голову вбок и непонимающе уставился на жертву, которая несколько минут назад так изящно извивалась под ним. Она его взбесила. Эти ее глупые глаза, глупые руки, глупый дрожащий голос. Захотелось пнуть ее ногой и плюнуть ей в лицо.

— Лгунья, — грубо отрезал, подходя к дивану и беря в руки драгоценного друга.

Он ушел, не сказав больше ни слова. Его шаги еще долго отдавались в тишине, и отчего-то в душе девушки мелькнуло что-то непохожее на то, что она всегда чувствовала в этом проклятом доме. Грусть. Едкая, но слабая, зато ощутимая достаточно, чтобы еще больше зажмуриться, укрываясь от мира побледневшими ладонями.

Некоторое время спустя Райто подошел к Юи и схватил ее за локоть, так, что она выгнулась, вскрикнула и болезненно посмотрела на него блестящими от слез глазами:

— Ты пойдешь со мной стервочка, — коротко прошептал, улыбаясь своей привычной улыбкой, хитрой и нагловатой.

— Что? Зачем?

— Проделаю с тобой кое-что интересное.

Его зеленые глаза сверкнули огнем; он нагнулся и взял девушку на руки. Не успев даже вскрикнуть, очутилась в его крепком плену и что бы не говорила, парень не собирался ее отпускать, пока они не пришли в его комнату. Такую темную, красивую, но в ней даже воздух был тяжелым, и чувствовалась прохлада.

Блондинку положили на кровать так, что она очутилась на подушках и распахнула глаза от удивления. Краска вновь кинулась в ее лицо.

— Ты не уйдешь, стервочка...

— Не надо, — жалобно прошептала, встречаясь взглядом с зелеными глазами. Ее пугали намерения этого вампира. Она хотела убежать и больше не видеть его никогда.

— Надо, стервочка...

Он сел на кровать, поближе, к ногам девчонки, и взял ее руку, в этот раз аккуратно, почти бережно. Повернул к себе так, чтобы были видны венки, тоненькие и манящие. В одно мгновения мягко впился в запястье клыками, потихоньку потягивая густую кровь.

В этот раз ей было больно, и она даже нахмурилась, вспоминая лицо Канато в тот момент, когда он назвал ее лгуньей. Захотелось убежать, и юная особа вновь дернулась, этим сделав себе только больнее.

— Ах ты, стервочка, убежать решила? — Райто сжал ее руку так, что она поморщилась. — Что? Ты уже намокла из-за моего братишки? Шустрый он, да и ты не отстаешь, мазохисточка... Хочешь, чтобы тебе сделали больно?

— Зачем ты такое го... говоришь? Хватит уже, пожалуйста.

Ее глаза были полны слез, а лицо покраснело.

— Ну-ну, не плачь... — на его губах сверкнула соблазняющая улыбка. Он провел рукой по девичьему бедру, затем по ножке и нагнулся, мягко прикасаясь губами к бледной коже.

Укус...

— М-м-м... нет...

Кровь покидала ее организм стремительно быстро, лишая всех сил и способностей трезво мыслить. С каждой секундой тело тяжелело и становилось все слабее и слабее. Бороться уже не выходило.

Райто отстранился, игриво развязал пояс на платье, а затем принялся его стягивать. Смущение заслонило все, а сердце застучало в ушах, но противиться не хватило сил. Они покинули ее вместе с кровью.

И вот, когда на ней осталось только белое белье, паренек остановился, разглядывая свою жертву. Прошептал что-то ласковое, нежное, но девушке так и не удалось различить слов. Она слишком волновалась.

А когда он опустился к ней и обнял ее, то замерла в ожидании, а сердце притихло.

Но это было всего лишь ради того, чтобы расстегнуть лифчик и снять его.

— Нет, не надо! Я не хочу... — слезно попросила, глядя в его красивые яркие глаза, горящие так же сильно, как и его желание.

— Надо, — и юноша нагнулся к ее шее.

Увидев там еще свежий укус от своего брата, покривился, с презрением изогнув губы. После чего прильнул к другой стороне шеи и медленно провел горячим языком по коже, заставляя девчонку вздрогнуть.

Клыки вновь вонзились в кожу, на этот раз грубее, сильнее, так что боль сразу хлынула волной и перекрыла все другие ощущения, пока другая его рука не опустилась на грудь и не задела маленький розовый сосок. Юи простонала, зажмуриваясь. Дрожь пробежала по всему телу, она взглянула в сторону, на дверь.

Как же хотелось, чтобы сейчас кто-то помог.

— Не надо, Райто... я... у меня... еще...

— Я знаю, — ответил отстранившись. — Ты девственница, стервочка.

Щеки светловолосой вспыхнули, а на алые глаза нахлынули слезы.

— Пожалуйста, не надо. Я сделаю все, что хочешь.

— Так я этого и хочу. Хочу повеселиться, стервочка, — паренек снял свою шляпку и положил ее на прикроватную тумбочку, начиная снимать свою одежду.

Не спешно, а так аккуратно, постепенно оголяя всю верхнюю часть. И вот открылся взор на его красивое тело, в меру подкаченное, но бледноватое, хотя все равно красивое.

Он толкнул ее легонько в грудь, так, чтобы она упала на подушки, после чего нагнулся и стал поглаживать небольшую грудь, но в этот момент показавшуюся достаточно симпатичной.

Медленные касания заставляли замирать, а когда Райто касался сосков, задевал их, надавливал, то дрожь проходилась по всему телу отголоском таким сильным и невероятно чувственным. Но когда он нагнулся и стал их облизывать, то девушка даже сжала простыни руками, закрывая глаза и постанывая.

— О, да ты та еще извращенка, стервочка...

Зеленоглазый провел руками по талии, небольшим бедрам и стянул трусы, избавляясь от них, как от совсем ненужной вещи.

— Не надо... — она отвела взгляд, чувствуя, что краснеет все сильнее.

Затем он и сам разделся, полностью обнажаясь перед ней во всей красе. Выглядел самодовольным и уверенным в каждом своем действии.

Юи вскрикнула, когда почувствовала, как его пальцы коснулись промежности... Мягко погладили и скользнули внутрь так легко и плавно, что мурашки прошлись по всей коже, заставляя прерывисто и часто дышать. Горячо, слишком горячо.

— Ты уже такая мокрая, стервочка, — улыбка на красивых губах.

Юноша усмехнулся, заглядывая в алые глаза, которые еще недавно блестели от слез. Затем коснулся плеч, груди, талии, спустился вниз по бедрам и обхватил их обеими руками:

— Стервочка, будет больно...

Она зажмурилась, вновь вспоминая Канато, ведь он совсем недавно сказал ей тоже самое. Возможно, ей даже хотелось бы, чтобы на месте Райто был его братец. Но не успела блондинка погрузиться в раздумия, как ощутила резкую боль.

Парень вошел в нее одним сильным движением, доставляя невыносимую боль, от которой девчонка закричала. На глаза навернулись слезы, она заплакала, заплакала так сильно и горько, но вновь закричала, когда почувствовала движение. Так грубо, но медленно. Неимоверно больно, настолько, что она закусила губу и зажмурилась, не чувствуя ничего, кроме этого неприятного ощущения, настолько ужасного, болезненного и чужого. Всепоглощающего.

Больно, как же больно. Захотелось раствориться, исчезнуть, совсем перестать существовать. До того болезненными были все эти движения. Казалось, что острое лезвие разрывает все внутри, выворачивая и злорадствуя.

Новый толчок — очередная боль.

На душе становилась с каждой секундой все хуже и хуже, какой-то ядовитый комок созревал внутри, угнетая и отравляя весь организм, а внизу живота боль расходилась все быстрее и быстрее, делая только хуже.

Когда же это все прекратиться?..

Юи глухо простонала, чувствуя, как слезы льются по щекам.

Лишь под конец боль немножечко притупилась, уже не было невыносимо больно, но до сих пор неприятно. Новый сильный толчок — и девушка почувствовала, как горячая сперма заполняет ее внутри...

Райто, казалось бы, обнял жертву, но тут же впился клыками в шею, в то же место, где укусил ранее. Сильнее, до того жадно выпивая ее кровь, и лишь потом отстранился...

Она не знала, что происходило потом, потому что уснула. Ей и правда сегодня было очень больно.

Проснувшись только на следующий день, светловолосая обнаружила себя в холодной постели. Рядом не было никого, а ее одежда по прежнему валялась на полу. Только разве-что, ее прикрыли одеялом.

Пусто. В душе было очень пусто. Вот так... неужели это ее первый раз? Не так она представляла себе это. Всегда хотелось провести первую ночь с тем, в кого действительно влюблена. Но что можно сделать против этих вампиров? Даже попытка побега была пресечена, даже и слова от нее не желают слышать, лишь играют и едят, сколько им вздумается.

Ненавистные братья.

Одевшись, пошла в свою комнату, чувствуя недомогание и слабость. Места укусов болели, а общее самочувствие оставляло желать лучшего. Придя, сразу же набрала ванну и погрузилась в нее, стараясь хотя бы немного отвлечься от ужасных мыслей, что посещали ее светлую голову.

Так больно осознавать, что свою жизнь она проведет вот так... А в конце концов эти Сакамаки убьют ее, как только наскучит. Н-да, жизнь удалась...

Вдруг послышался грохот — Юи напряглась.

Она была уверенна, что заперла дверь, но звук шел как раз из спальни.

Дверь ванной отворилась. Девушка повернулась и увидела на пороге серьезного паренька с сиреневыми волосами. Он был бледнее обычного, а синяки под глазами стали еще хуже, чем вчера.

— Канато...

Проигнорировав слова юной особы, он подошел к ванне и схватил девушку за руку. Ну вот, в который раз. Бедняга залилась краской и тут же прикрылась руками, умоляя его уйти. Ей так не хотелось, чтобы он смотрел на нее такую...

— Вылезай, — грубый повелительный тон.

— Но... прошу, дай мне хотя бы одеться...

— Нет, вылезай, живо... — ни намека на улыбку. Даже слишком серьезный, это было так непривычно.

Уговоры не действовали, и, потеряв терпение, юнец схватил жертву за руку настолько сильно, что она закричала от боли и сама вылезла из ванны. После чего чуть ли не силком потянул ее в комнату и швырнул на кровать.

Но больше всего ее пугало не то, что она совершенно голая и мокрая перед ним... Рядом с ней на кровати лежала веревка.

— Канато, прошу... — взглянула на него и замерла.

Парень улыбнулся в своей привычной манере. Улыбка сумасшедшего, но такая прелестная и пугающая одновременно...

Как бы не просила, ей не удавалось давить на жалость.

Он связал ее. Сначала руки... грубо привязал их к спинке кровати, затянул веревку так сильно, что потом, наверняка, синяки останутся, а боль уже сейчас стала цепко обхватывать конечности. Потом хотел связать и ноги, но...

— Не надо, не связывай ноги...

Парень призадумался, а после связал только одну ногу, но ни к чему не привязал, сделал как будто помечая, что она его личный трофей. Вся красная, испуганная и взволнованная девушка не знала, куда деться.

Ну почему это все происходит?

Если бы попыталась сбежать, то он бы еще и избил... а сейчас, что он сделает с ней сейчас?

— Канато...

— Заткнись. Заткни свой грязный рот, шлюха.

Эти слова, словно пощечина, обожгли ее. Стало так обидно и больно, что на покрасневшие глаза снова навернулись слезы. Так больно слышать это от него, ведь она совсем не хотела, чтобы Райто был с ней. Но что она может сделать?

— Плачешь? Обидно? Больно?

Он внимательно посмотрел на ее лицо, погладил по щеке и приподнял лицо за подбородок так, чтобы эта особа наконец-то взглянула ему в глаза.

— Отвечай, Юи.

— Больно... я не хотела... не хотела быть с ним... — прошептала сквозь слезы.

— Хотела или нет, не имеет значения. Если трахалась с ним, то и со мной тоже можешь. Не так ли?

Без ножа резал ее. Задевал самое больно и выворачивал душу наизнанку.

— Не говори так, хватит! — закричала, заплакав после этого и закрыв глаза. Если бы только можно было сбежать из этого дома и жить, как прежде, тогда проблем бы больше никогда не было, и она не видела бы его. Проклятый вампир. — Я тебя нена...

Парень резко пустился и заткнул ей рот поцелуем. Таким резким, грубым — полностью в его манере. Властно, эгоистично так, чтобы только ему было приятно. Но мягкость его губ, их приятное тепло сводили с ума и заставляли поддаться. Закрыть глаза и полностью отдаться чужой власти. Его власти.

Властно касаясь ее губ своими, он прикрыл глаза, но был по-прежнему сосредоточенным, а его тонкие брови все время хмурились. Хотелось просто, чтобы она заткнулась. Хотелось чувствовать ее губы и ничего больше, даже не смотря на то, что ее касался другой...

Касался другой...

Он укусил ее губу и отстранился, глядя на реакцию.

И вот, как только почти расслабилась, он сделал ей больно. Губа горела от боли. Она взглянула на него обиженно и с вызовом.

Его прохладная рука ее коснулась шеи, и девчонка вздрогнула, когда почувствовала прикосновение к тому сильному укусу, что оставил Райто. Было больно. А еще было стыдно, когда юноша удивился и посмотрел на ее шею. Тот его взгляд ничем не передать...

Щеки горели, а сердце заколотилось.

— Пожалуйста... а-ах... — дрожь пробежалась по телу, когда Канато внезапно положил руки ей на плечи и нагнулся, после чего впился клыками в ее небольшую грудку, ниже ключицы.

Боль пронзила тело. Его клыки были такими острыми, но прикосновение губ, как будто смягчило всепоглощающую боль. Он пил немного, кусал ради того, чтобы причинить боль, а вовсе не поесть.

Отстранившись немного, провел языком по свежему укусу, слизывая выступающую кровь.

Будоражащее чувство взяло блондинку в плен, она простонала зажмуриваясь и выгинаясь.

Он сводил ее с ума всеми своими действиями, от одного только его взгляда кровь закипала, а сердце бешено колотило о ребра, начиная болеть. Больше всего хотелось раствориться в нем и видеть только его, даже остаться в этом доме можно было бы...

Улыбка засияла на губах вампира, хотя она больше напоминала злобную самодовольную ухмылку. Убедившись в том, что ей нравилось, паренек нагнулся к ее лицу, отодвинул волосы и сладко прошептал:

— Я причиню тебе столько боли, что тебе и не снилось...

Сердце пропустило удар, а затем забилось вдвойне сильнее.

Этот шепот опьянил, доставляя терпкое удовольствие. Но, когда он вдруг укусил мочку уха, то девчонка вскрикнула от неожиданности, закусив нижнюю губу.

Больно и так сладко одновременно.

Потом выпрямился и взглянул на нее.

Его руки вдруг коснулись ее шеи и сжали ее. Их взгляды встретились, она испуганно посмотрела, а он с нескрываемым удовольствием. Всего несколько движений, сжать всего чуточку сильнее, и эта девушка умрет...

Так заманчиво.

— Канато... — прошептала одними губами, глядя в его темные холодные глаза.

В нем что-то резко переменилось, и он взглянул на нее по-другому. Во взгляде его была какая-то горечь и едва уловимая грусть. В одно мгновении он обнял ее, крепко прижавшись к ее голой груди щекой и прикрыв глаза.

Пугал, часто удивлял, постоянно менялся. Такой непредсказуемый и необыкновенный. Он слишком отличался от братьев. Только с ним не знаешь, чего ожидать. Только он может вот так вот обнимать, вместо того, чтобы причинить боль. Интересно, о чем он думает, о чем молчит? Что иногда печалит его настолько сильно, что взгляд меняется почти до неузнаваемости?

Хотелось бы узнать его поближе.

Поднявшись, юноша облизнул губу. А потом нагнулся и поцеловал жертву, легко, одним прикосновением губ, почти воздушный, слишком мягкий поцелуй.

Затем поцеловал шею, несколько приятных, неспешных поцелуев, грудь... провел руками по талии, слегка надавливая ногтями на кожу, а после сильнее, так, что остались красные следы. Тоже самое проделал и с бедрами, крепко вжавшись в них пальцами, так, что стало больно.

— Я хочу, чтобы тебе было больно, — его тон вновь сменился, стал грубее, а взгляду вернулась прежняя суровость.

Но вдруг Канато отстранился, склонил голову набок и внимательно посмотрел в девичьи глаза. Он начал расстегивать свою рубашку, постепенно оголяя себя. Это зрелище настолько сильно захватило девушку, что она глаз отвесть не могла. То, как медленно пуговицы одна за одной поддавались его ловким пальцем, пленило. И вот, он снял рубашку, бросив ее на пол.

— Тебе нравится?

Сказанные среди тишины слова сбили с толку и заставили покраснеть, ничего не ответив.

Но он знал, что ей нравится.

Ей нравилось его красивое тело, пусть парень и был слегка худоват, но тем ни менее, мышцы были рельефными, аккуратными и красивыми, а кожа такая бледная и приятная, что прямо сейчас хотелось коснуться. Если бы не эти чертовы веревки, от которых уже невыносимо болят запястья.

Раздевшись, сразу же приблизился к блондинке и усмехнулся, глядя в ее глаза.

Вновь прикосновения прохладных рук...

Талия, бедра... Но от этих холодных прикосновений кожа горела, как от огня. Пламя охватывало, кажется, самую душу, разливаясь по крови, не давая даже вздохнуть.

Коснулся ног и быстрым движением раздвинул их, так, что девчонка вскрикнула и зажмурилась.

У него на устах заиграла улыбка... руки скользнули на бедра.

И вот тогда, когда он сжал ее бедра и одним плавным движением вошел в нее, то мир перестал существовать в тот же момент. Неожиданно, но так приятно. Пламя охватило все тело. Новое движение... глубже. Так хорошо, то что нужно. И вот следующее... грубее. Прекрасно.

Вся кожа покрылась мурашками удовольствия.

С каждым движением все глубже и грубее. Такие плавные, скользящие, глубокие... Дыхание сбивалось. Не осталось ничего, кроме невероятного чувства наполненности. Грубее с каждым разом, но так хорошо, что с губ срывались стоны, как бы не пыталась их сдерживать поначалу.

— М-м-м-м...

Грудь горела, его укусы — тоже, хотелось, чтобы еще раз укусил, чтобы сделал больнее.

Это доставляло такое удовольствие... С каждым движением волна жаркого ощущения разливалась по телу, наполняя сознание чувством, не похожим ни на что. Так приятно, как никогда.

Так грубо, но так хорошо.

Еще... еще...

Это продолжалась так долго, но казалось, что прошло лишь мгновение, пьянящее ощущение по всему телу, сладкая истома, так... легко, так жарко.

Глубже, сильнее, быстрее!

Волны удовольствия разливались от живота и пленяли все тело.

И вот, войдя до самого предела, он кончил...

Опустившись на жертву, обняв ее, поддаваясь собственному удовольствию.

Тепло расцвело внутри, обжигая.

Как же хорошо.

Мурашки пробежались по коже, а сладкая истома подчинила себе.

— Я люблю тебя, — прошептала, закрывая глаза, дыша обрывисто и с большим трудом.

— Наказание только началось, — голос Канато приобрел озорной оттенок, а слова щекотали само сознание. Рядом, так приятно...

Она в предвкушении улыбнулась, чувствуя себя, как никогда удовлетворенной.

Пусть он делает, что хочет.

Ему она позволит.