Онлайн чтение книги Наблюдатели The Observer
Глава 3. Задание.

Комната выглядела вполне обыденно, точь в точь как тысячи других, но несколько небрежно брошенных фантиков на столе и ярко-розовая брошка в форме бабочки  выдавали присутствие человека. Мою уверенность закрепили приятные ямочки на щеках девушки-администратора и несколько еле заметных морщин в уголках глаз – признак жизнерадостности, умения проявлять настоящие эмоции. Привилегия не многих избранных даже среди людей.

- Чем могу помочь? – девушка улыбнулась, и ямочки стали еще более глубокими.

- Хочу переехать: чем дальше от города – тем лучше.

- Бежите? – от ее пронзительного взгляда пробежали мурашки, но я даже не моргнула. Играть - так играть!

- Захотелось разнообразия, не все ж в одном городе сидеть, - довольная собой я улыбнулась, но ее брови приподнялись – она удивилась моему ответу, а я - ее реакции. На секунду повисла тишина. Мы изучали друг друга. Ее каштановые глаза-зеркала затягивали меня, но чем больше я хотела постичь их глубину, тем четче видела себя. От этого становилось неуютно. Она определенно не простой человек. Легкий наклон головы, шарм, способность подстраиваться под собеседника. Поглощает, но держит границы. Она читает меня. Спокойно, без малейшего сомнения, будто со стороны. Одна из нас? Черт, я чуть не присвистнула от восхищения. Наблюдатель в комнате поиска! Люди сами к тебе приходят, один за другим, со всех уголков страны и без подозрений открывают сознание, творят на твоей же территории! Пусть иногда и примитивно, но задать условия, нарисовать, даже просто скомбинировать несколько элементов – уже творчество. Интересно, какое ее место в рейтинге? Наверняка, входит в топ. По количеству отчетов и опыту – точно.

- Вашему умению владеть собой можно лишь позавидовать, Хрусталь, - глаза собеседницы загорелись, а рука перехватила мою, тем самым не дав отпрянуть.

Она знала мое имя! Черт, меня ждали. Был ли шанс? Нет, не было. Ахахах, с самого начала его не было. Иллюзия свободы, независимости, выбора. Весь мир – сплошная иллюзия. Сознание поплыло, зеркала рассыпались на тысячи осколков. Тысячи Таль - испуганных, мечущих, заключенных в ловушку, одним взмахом густых ресниц окончательно канули в бездну. Дин-дин? Скорая? Догадки калейдоскопом проносились в моей голове, а вместе с ними и варианты побега – без шансов. Комната герметична, да и высота приличная – на окно рассчитывать не приходилось.

А девушка все улыбалась... Ямочками. Насмешка ли? Представила нас со стороны: мое метание и испуг против ее уверенности. Перевес очевиден.

-Не переживайте, вы – не пленница, а партнер, - да уж, успокоила. Просто «вернула» чувство безопасности. Видя мое недоверие, она сделала паузу. - Думаю, вас заинтересует предложение центра. Если нет – вам дадут право уехать в любой конец страны. Даю слово. Прошу - позвольте лишь показать.

Показать? Они меня совсем за мазохистку держат?

- Ну уж нет, спасибо. Мое желание уехать из города окончательно, – взгляды схрестились. Так просто я позиции не сдам: только борьба, только хардкор, как бы глупо это ни было. Девушка подалась назад.

- Речь идет о красной метке.

О заключенных? Да ладно, это - Табу.

- Вы удивились - наконец я смогла вас заинтересовать. - Она явно была довольна собой, даже плечи расправила, -   Положение  правда чрезвычайное. Система дала сбой, и мы не можем найти источник. Происходят убийства, а панель эмоций жителей без отклонений: концентрация нейромедиаторов в пределах допустимого, центры агрессии неактивны. Либо кто-то научился обманывать регулятор, либо поломка… Плюс ко всему спящие просыпаются. Пока это единичные случаи и мы в состоянии контролировать СМИ и общественность, пока… Пока.

- И зачем же вам я? Искать поломку - задача ученых, а не наблюдателей.

- Разве наблюдатели – не ученые душ? – лицо серьезно, но… это она так шутит?

Видимо, мой взгляд был красноречивей слов, объяснений ждать не пришлось:

- Ладно, я все расскажу, – в голосе чувствовалось отчаяние. Девушка подошла к окну, а ее голос становился все тише и тише – видимо, ей действительно не по себе от разговора о запретном, даже с разрешения. - Есть один преступник еще начала эпохи Постулатов. Он – один из самых раритетных заключенных и довольно известная в то время личность. Неделю назад кто-то взломал защиту и проник в его Рай. Мы не знаем ни как, ни зачем, ни с какими последствиями для сознания все прошло. Можем только сказать, что на следующий день в городе обнаружили первого вернувшегося из Рая и первый труп. Да уж, кто-то из мира за гранью в сознании – шокирует, не так ли? Вскоре сможете лично убедится, мне не зачем лгать, – она обернулась, чтобы увидеть мою реакцию, затем, успокоившись, продолжила:

- Эти двое никак не связаны между собой – с разных районов, эпох, даже в виртуальном мире не пересекались. Ровно через неделю ситуация повторилась, но уже с большим размахом. Механики проверили приборы, разобрали все несколько раз, но так ничего и не обнаружили. Вне человека работают, как японские андроиды, но…стоит внедрить регуляторы   в организм – их будто и нет вовсе. Чертовщина просто.

- Почему сами не проверите заключенного? Только не говорите, что у системы нет своих наблюдателей.

- Есть, конечно, но… ни один из них не вернулся.

- Не вернулся? – вот так поворот, не зря у таких обьектов красная метка. После осознания ситуации у меня вырвался смешок, - значит, своих вам жалко, и вы решили взять наемных? Отчетов поменьше писать?

- Не наемных, а вас. Уж не знаю, в чем шутка природы, но именно перекати-поле обладают наибольшей глубиной проникновения в Рай, а среди них, вы – лучшая.

- Но именно поэтому для нас это опасней, чем для других. Чем глубже погружаешься, тем меньшая вероятность вернутся.

- Вас ведь что-то возвращает? Вещь, эмоция, воспоминание, имя? Главное, не потерять этот ключ к реальности. Мы изучили все ваши отчеты. Я изучила. Они потрясающие: вы почти полностью отказываетесь от себя и не меняете мир, в который входите. Обычно, на изучение одного объекта отправляют как минимум троих наблюдателей, поскольку каждый вносит свои изменения, а затем отчеты сводятся в один, но вы и одна справляетесь с задачей. Ученые думают, что ваш ключ лежит где-то в базальных отделах – либо в инстинктах, либо в регуляторных ядрах, но, загвоздка в том, что эти зоны не контролируются сознанием. Так что, маловероятно. Я же думаю - дело в частоте. У всех ваших голограмм она одинакова, прямо как почерк автора. Это не так уж просто уловить взглядом, но когда у тебя такой опыт просмотров, как у меня, начинаешь обращать на подобное внимание.

- Это все слушать интересно, тем более о себе любимой, но я так и не вижу причины соглашаться, - она слишком близко подошла к моему секрету, по спине пробежал разряд.

- Вам не интересно попробовать свои силы? Вы ведь любитель необычного, а такой шанс вряд ли выпадет еще когда-нибудь. К тому же, я уверенна: вы вернетесь даже из Рая с красной меткой. Я ваш поклонник, Хрусталь. Узнаю работы из тысячи. И я здесь, потому что вы – моя слабость. Они знают об этом. Как и о том, что я сделаю все, что бы вытащить вас. Не представляете, что творится в моей душе сейчас: будь регулятор нейромедиаторов активен, я бы уже переступила грань. Могу сказать лишь одно: если кому и под силу это сделать, то только вам.

Ну вот, теперь убеждает меня в избранности. Не пройдет, хотя в сердце что-то кольнуло. Я даже не подозревала, что ключ так сильно влияет на отчеты. Незнакомка заметила, значит, и правда, просматривала мои голограммы. Я начинала ей верить. При слове частота даже страшно стало – так близко она подобралась к ответу: у меня врожденный порок – есть дополнительные пути проведения импульса, что вызывает аритмию. Аномалия жизни не угрожает, поэтому врачи не вмешиваются, и я благодарна им за это, ведь «тук-туктук» меня и возвращает. Если слышу аритмию – значит, жива. Это мой секрет, мой ключ, мой способ выбраться даже из самой жести.

- Я понимаю вас, но все равно откажусь. Простите.

- Это окончательное решение?

- Да, окончательное.

- Что ж, довольно наивно было предполагать, что вы согласитесь на добровольных началах, – она с горечью улыбнулась и посмотрела на меня. Глаза-зеркала помутнились от боли, - Видимо, таки придется достать туз: Хрусталь, Вы когда-нибудь задумывались о своих родителях? - ну и вопрос, будто холодным душем окатила. Придя в себя, я нервно расхохоталась.

- У большинства детей нашей эпохи одни родители – пробирка и врач-лаборант, уж кому-кому, а вам это известно лучше меня.

- И… думаете, они бы пропустили ребенка с пороком? – вот черт, этот 1% вероятности всегда выбивает из колеи - я стала сомневаться, а через сомнения вышла на отрицание и поиск разумных объяснений.

- Человеку свойственно ошибаться… - кажется, я сама себе не верила, - Хотя, признаюсь, думать, что ты ребенок живых людей куда приятней, чем быть результатом череды чьих-то ошибок.

- Это можно расценивать как согласие? Для нас подобная сделка тоже риск – выдавать информацию о родителях незаконно, но для центра результат важнее методов.

- Незаконно? А разве не центр создает эти самые законы?

- Я бы сказала, не создает, а знает, как их можно обойти, - хотела ее поддеть, но, похоже, не вышло.

- Каковы гарантии? Откуда мне знать, что это не очередная сказка, кручек даже без приманки на конце?

- Их нет, только мое слово и ваше сердце.

«Ваше сердце» в данной ситуации прозвучало двузначно и иронично. Они знали, чем брать. Иметь родителей – греза, от которой трудно отказаться, даже если она и обманчива. Многие из-за нее переходят грань, а тут возможность встретится с семьей в реальности. Почти фантастика. Я поглотила наживку и пошла навстречу надежде. Или смерти. А, может, тому, и другому одновременно.