Онлайн чтение книги У подростков нет проблем Teenagers have not problems
Глава 1. Трагедия.

Майский день омрачили тяжёлые серые тучи. Пение птиц и рёв моторов немногочисленных машин и мотоциклов заглушал громогласный школьный звонок. Толпы учеников с нарастающим шумом выбегали из раскрытой настежь входной двери. Трое из них - две девушки и парень, медленно брели в самом конце, не желая пробиваться сквозь гущу подростков. Все трое выглядели так, будто не имеют между собой ничего общего. Одна из девушек была довольно низкой, со слегка запутавшимися светло-русыми волосами, и не отличалась красивым лицом или идеальной фигурой. Вторая - напротив, обладала миловидными чертами, длинными рыжеватыми волосами и не по годам большой грудью. Такие девушки как она обычно являются центром всеобщего внимания и купаются в лучах популярности. Однако, из этой разношёрстной компании сильнее всех выделялся высокий худощавый парень в куртке на пару размеров больше его собственного, висящей на узких плечах. Он со злостью смотрел вокруг, не скрывая своего отвращения к людям. Необычное трио быстро приближалось к воротам старшей школы. Очевидно, у них всё же была одна общая черта - нежелание находится в окружении других школьников.

БЕТАНИ.

- Ну что, дамы. Куда хотите сходить? - спросил Дэвид. Он пристально посмотрел на меня, ожидая моей реакции.

      Я промолчала, надеясь, что кто-нибудь возьмёт инициативу на себя. К счастью, Эйлин незамедлительно ответила на вопрос.

- Пошли в кино? Там сейчас как раз идёт один философский фильм, "Моя прошлая жизнь".

- Да, точно, - подхватила я, - сегодня последний день показа.

      Дэвид закатил глаза и начал доставать что-то из своей сумки. Это была пачка "Philip Morris". Он вытащил сигарету, поджёг украденной у отца армейской зажигалкой и закурил. Воздух мгновенно наполнился стойким запахом табака.

- Вся эта философия - для девчонок и ботанов. Нормальным мужикам, вроде меня, такое не нравится, - сказал Дэвид, причём, на полном серьёзе, - идите одни. Я домой. Увидимся.

      Мы с Эйлин уже привыкли к подобным речам друга. Под таким же предлогом, он не пил коктейли, не ходил на уроки музыки и не слушал поп-исполнителей.

- Видимо, нам придётся идти одним, - сказала Эйлин, взяв меня за руку.

      Я мельком заметила пристальные взгляды компании парней, явно не учащихся в нашей школе. Сосредоточены они были, конечно же, на моей подруге. Однако, даже мне стало не комфортно, я почувствовала себя куском мяса на рынке. Эйлин, кажется, тоже заметила такое неприятное и непрошеное внимание. Она быстро потянула меня за собой, подальше от всяких подозрительных личностей.

      К моему огромному облегчению, парни не последовали за нами. Они всё так же стояли у ворот школы, оценивая всех проходящих мимо девушек. По виду многих школьниц было видно, что им тоже не понравилось подобное внимание.

- Ну и мерзкие же они, - тихо прошипела Эйлин, - и когда нам уже поменяют школьную форму?

      Действительно, наша форма открывала взорам окружающих слишком уж много и это было сложно исправить. Некоторым всё же удавалось "облагородить" её: постоянно расстёгивающиеся пуговицы на белоснежных блузках зашивали, а под короткую клетчатую юбку надевали плотные колготки. Но выглядело это абсолютно не красиво и поэтому нам приходилось мириться с подобной неудобной одеждой.

- Ну, директор же обещал заказать для нас что-то поприличнее.

- Какого чёрта нам вообще ввели форму? - пуговица на блузке Эйлин в очередной раз расстегнулась прямо на груди и подруга тихо выругалась, приводя себя в порядок.

- Да ладно тебе, всё не так уж и плохо. Да и вообще, мы разве не собирались в кино?

      Я схватила Эйлин за руку и она почему-то мгновенно покраснела. Должно быть, смутилась из-за формы.

      Машин практически не было и несколько подростков медленно побрели через проезжую часть на другую сторону дороги. Я всё же не рискнула повторить их поступок и потянула Эйлин к скверу, расположенному неподалёку.

      Сквер представлял собой длинную тропинку, мощёную жёлтой влагопоглощающей плиткой. По обоим бокам дорожки росли высокие пышные ели, под которыми стояли многочисленные металлические лавочки.

      Повсюду сидело много парочек, которые открыто выражали свои чувства, никого не стесняясь. Если честно, хотелось бы, чтобы они были поскромнее, так как на подобные нежности просто неприятно смотреть.

- А кому ты бы подарила свой первый поцелуй? - должно быть, я задала этот вопрос слишком внезапно, так как Эйлин подавилась слюной и закашлялась.

      Не замедляя шаг, я постучала подруге ладонью по спине и через пару секунд ей стало легче.

- Если бы я с кем-то и поцеловалась, то это была бы... то есть был бы! ...Сэмюэл Райан, - Эйлин широко улыбнулась.

- Эй, так не честно! Он же твой любимый певец. Так ты никогда не поцелуешься!

- Может быть, так будет даже лучше... - подруга на пару секунд задумалась, после чего быстро добавила, - ну, а ты?

- Даже не знаю... Сложно решить.

      Я действительно серьёзно задумалась над тем, кто бы мог заполучить мой первый поцелуй. На самом деле, я не придавала большого значения подобным мелочам. Мне лишь было интересно узнать, что подруга думает по этому поводу.

- А что насчёт Дэвида? - Эйлин внимательно посмотрела на меня, будто ждала моей реакции.

- А что с ним? - я искренне не понимала, к чему она клонит.

- Ну, у него ведь нет девушки и вы вроде как симпатичны друг другу.

      Я посмотрела на подругу вопрошающим взглядом. Неужели она не знает, что нравится ему? Он ведь не раз намекал на это, а однажды прямо сказал: "Ты мне нравишься". Эйлин тогда посмеялась, вероятно, приняв это за шутку. Дэвид потом долго жаловался мне, что любовь жестока и мы, девочки, относимся к ней слишком спокойно и легкомысленно.

- Мы с Дэвидом только друзья, ничего больше. Блин, да как ты вообще могла о таком подумать?

      Я на секунду представила, что было бы, если б мы с Дэвидом встречались и мне сразу поплохело. Даже задумываться об этом не хотелось.

- Скорее уж, ты была бы с ним, - вот он, ещё один намёк. Я надеялась, что она хотя бы теперь всё поймёт.

- Ну нет, я бы точно с ним не встречалась. Он совершенно не в моём вкусе и ведёт себя как придурок. Постоянно говорит о том, какой он "мужественный и независимый".

      В этот момент я была рада, что Дэвида не было рядом. Эти слова, наверное, разбили бы ему сердце. И, хотя мне было неприятно слушать такое о своём лучшем друге, я промолчала. Меньше всего в этот момент мне хотелось, чтобы Эйлин подумала, что я заступаюсь за Дэвида из-за влюблённости.

      Длинные рыжие волосы Эйлин лезли в лицо не только ей, но и мне. Всему виной был ветер, поднявшийся в считанные минуты. Он пронизывал насквозь, и многие парочки поспешили оставить скамейки и укрыться в более тёплом месте.

      Подруга открыла свою небольшую зелёную сумочку, достала розовую резинку для волос и сделала высокий хвост. Я и раньше восхищалась её красотой, но теперь была просто в шоке - кажется, ей идёт абсолютно всё. Я же с "хвостиком" была похожа на осунувшуюся мышь из-за довольно жидких волос и ушей, оттопыренных чуть больше положенного. Дэвид всегда смеётся, когда на уроках физкультуры я убираю волосы назад. Одно время он даже дразнил меня Микки Маусом, что было невероятно обидно.

      Мы медленно шагали по пешеходному переходу в другом конце сквера. Автомобилей нигде не было видно и дорога пустовала. Пройдя ещё около сотни метров, мы наконец-то подошли к зданию кинотеатра, которое выглядело скорее как какой-то музей или театр. Уж слишком оно было изящное и старинное. По сути, именно он был главным достоинством нашего города.

      Внутри располагался длинный коридор, в котором, как всегда, была лишь горстка людей. Окружающее пространство освещали несколько тусклых прямоугольных ламп на потолке. Стены и пол были окрашены бордовой краской. Рядом с дверьми кинозалов располагалась одна единственная касса с уставшим на вид пареньком-билетёром.

      Я внимательно рассматривала афиши различных фильмов: мелодрама с красавчиком-актёром в главной роли, какой-то очередной боевик, мультфильм про животных, явно не смешная комедия. Наконец, я нашла нужный нам плакат: девушка в синем кимоно стоит на краю пропасти, по-видимому, собираясь спрыгнуть, а на скале выгравировано: "Моя прошлая жизнь". Моё внимание привлекла достаточно большая надпись: 18+. Это означало, что просто так нас в кинозал никто не пропустит. Но подобные препятствия лишь увеличивают удовольствие от просмотра кино. Хотя, очевидно, фильм мне не понравится.

- Если найти кого-то, кто проведёт нас, мы сможем попасть в зал, - я посмотрела на подругу, гадая, согласится ли она на подобную аферу. Всё же, из нас троих, Эйлин единственная не любила, да и не умела, обманывать кого бы то ни было.

      На минуту она задумалась и я было уже понадеялась, что мы развернёмся и пойдём в кафе или парк. Мне не очень-то хотелось смотреть фильм, который я, скорее всего, даже не пойму. В этом плане, мне больше нравилось ходить в кино с Дэвидом - боевики хотя бы не несут в себе особого смысла и над ними не нужно ломать голову.

- А давай! - Эйлин сказала это слишком громко и несколько людей повернулись в нашу сторону. - Ой, прости...

      Я была удивлена бурной реакцией подруги и могла бы подумать, что ослышалась, если бы она не прокричала это на весь холл.

- Так, ладно, для начала нужно выбрать кого-то из более или менее взрослых людей, - я обернулась, чтобы пройтись глазами по каждому присутствующему.

      Я попыталась угадать, на какой фильм собирается пойти человек и можно ли ему доверять в плане покупки билета.

      Длинноногая девушка в длинном чёрном платье, вероятно, идёт на мелодраму... Да, точно, она только что прошла в зал.

      Толстый мужчина в растянутой одежде, должно быть, собирается на комедию... А, нет, он ждёт кого-то с сеанса мультфильма.

      Полноватая темнокожая женщина лет тридцати, скорее всего, пришла на боевик. Уж слишком у неё серьёзное выражение лица...      

- А что насчёт его? - Эйлин указала на парня, одиноко стоящего у афиши "Моей прошлой жизни".

- Умничка, Эйл!

      Я удивилась, что сама не заметила этого тощего высокого человека в мешковатой толстовке и узких джинсах. Он выглядит как студент. Думаю, ему не помешает пара лишних долларов в кармане. Да и вообще, кому они могут помешать?

      У Эйлин лучше получалось общаться с людьми, чем у меня, поэтому она пошла впереди меня.

- Простите, сэр, можно Вас на минутку?

      Парень опешил. Скорее всего от того, что школьница обратилась к нему на "вы", добавив при этом "сэр". Это прозвучало даже забавно, учитывая, что он выглядел не на много старше нас. Но незнакомец всё же пошёл за нами в другой конец зала к старой потёртой вывеске "Кинотеатр "Восход", подальше от билетёра.

- Нам с подругой нужна помощь, - Эйлин указала на меня, - мы очень хотим попасть на фильм "Моя прошлая жизнь" и...

      Тут я заметила, что парень прямо пожирает мою подругу своими маленькими мышиными глазками. Он пробежал взглядом по всему её телу и остановился на груди. Я уже привыкла, что на Эйлин обращают внимание парни и даже взрослые мужчины, но это было уже слишком. В его взгляде читалось что-то такое отвратительное, что мне стало не по себе.

- Пойдём, Эйл! - я схватила подругу за руку и потащила в сторону от парня.

- Но я ведь уже почти договорилась!

      Эйлин пыталась упереться, но я была сильнее, поэтому смогла оттащить её в сторону на несколько шагов. Однако, мы не успели далеко отойти от этого извращенца. Он ухватился за моё запястье и очень крепко сжал. Я почувствовала резкую боль и еле слышно пискнула.

- Девочки, вы куда это собрались? - голос парня был слишком высоким и немного ломаным, - разве вам не нужна была помощь? Я проведу вас на этот фильм, но только за определённую плату.

      Парень улыбнулся, обнажая бело-жёлтые зубы. Я уже была готова закричать, но кто-то положил свою руку на его плечо. Это была та самая полная темнокожая женщина с серьёзным лицом, которую я заметила ранее. Всем своим видом она внушала какой-то необъяснимый страх и уважение.

- Мне стоит вызвать полицию? - незнакомка посмотрела на руку парня, сжимающую моё запястье. - Думаю, тебя посадят за домогательства к несовершеннолетним.

- Да кто к ним вообще домогался? - подонок отпустил мою руку и я ощутила пульсирующую боль. - Они сами ко мне подошли. У кого угодно можешь спросить.

- Мне плевать, кто к кому подошёл первым, - женщина убрала ладонь с плеча парня и вытерла её о свои тёмно-синие джинсы, - просто уйди и больше не подходи к этим девочкам. Ты меня понял?

      Парень выругался себе под нос и вышел из кинотеатра, попутно, пнув ногой мусорный бак у входа. Видимо, идти на сеанс ему уже не хотелось.

- Сильно болит? - незнакомка посмотрела на мою изрядно покрасневшую руку.

- Жить буду, - я осторожно массировала запястье, чтобы оно перестало так сильно ныть.

- Хорошо. Ну, а теперь рассказывайте, зачем вы подошли к этому извращенцу?

      Я вдруг почувствовала себя как на отчёте у родителей. Уж слишком грозным прозвучал этот вопрос.

- Просто, нам очень хочется попасть на этот фильм и мы... - Эйлин замялась, не зная, стоит ли говорить этой женщине о нашей схеме.

- Мы думали, что он сможет провести нас на фильм "Моя прошлая жизнь", - вмешалась я, - без сопровождения на него не пускают.

      Женщина оглушительно засмеялась, от чего на нас вновь устремились взгляды других посетителей кинотеатра. Должно быть, все уже считают нас слишком шумными и надеются не попасть с нами на один сеанс.

- Ну, во-первых, я Глория. Во-вторых, я тоже иду на этот фильм. И лучше уж бы вы подошли ко мне. С мужчинами нужно быть осторожными.

      Глория осторожно потрогала моё запястье и начала рассматривать покрасневший участок кожи.

- Я Бетани, можно просто Бетт, - я протянула вторую, не пострадавшую руку для рукопожатия, на которое женщина незамедлительно ответила.

- Меня зовут Эйлин, - подруга предпочла обойтись небольшим кивком.

      Хоть Глория и не выглядела дружелюбно, я прониклась к ней искренней симпатией. Всё-таки, она же нам помогла. Но вот Эйлин, напротив, глядела на новую знакомую с едва скрываемым раздражением. Трудно найти объяснение такому поведению подруги, которая, в общем-то, обычно приветлива и мила со всеми.

- Ну, так что? Пойдём? - Глория быстро зашагала к будке билетёра и мы поплелись прямо за ней.

      Уставший паренёк посмотрел на нас отсутствующим взглядом и молча выдал три билета. К счастью, стоили они не дорого. Не хотелось бы разориться из-за философии.

      Контролёрша остановила нас у входа в кинозал лёгким движением руки. Эйлин немного задрожала. Должно быть, она боялась быть пойманной с поличным. Хотя это и не серьёзный проступок, за который даже не последует весомого наказания, моя подруга ужасно нервничала, чем могла в два счёта выдать нас, проверяй билеты кто-то повнимательнее.

- Девочки с вами? - женщина, что называется, "бальзаковского" возраста, щурилась на нашу с Эйлин одежду. Школьная форма её явно насторожила.

- Да, со мной, - Глория протянула свою полную руку вперёд, подавая билеты.

      Контролёрша явно засомневалась в том, стоит ли нас пропускать. Но, в итоге, женщина всё же убрала руку, давая нам пройти. То ли от нервов, то ли от радости, Эйлин рванула вперёд, попутно выискивая наши места. Мы с Глорией предпочли не торопиться, ведь до начала фильма было ещё несколько минут. На сеанс уже пришло пять других зрителей и я сомневалась, что в ближайшее время их станет больше.

- С чего это таким малышкам нравится философское кино? - спросила Глория. Её голос был немного грубоватым и даже командирским.

      Я немного замешкалась. Этот, казалось бы, простой вопрос поставил меня в тупик. Что ей ответить? Что я на самом деле ненавижу философию и предпочла бы сейчас смотреть какой-нибудь ужастик? Нет. Я не могла такое сказать. Хоть мне и нравится Глория, я не могу вот так сразу доверить ей один из своих самых больших секретов.

- А это не от возраста зависит. Мы просто любим всё необычное и странное.

- Что-то не похоже, чтобы тебе это сильно нравилось, - она посмотрела на меня так, будто заглянула в самую глубину моей души.

- Ну, подруга обожает философию, а я люблю всё, что любят мои друзья, - я пожала плечами и понадеялась, что на этом допрос окончен.

      К счастью, Эйлин уже нашла наши места и позвала нас. Глория, из-за своей полноты, была не слишком расторопна поэтому я побежала вперёд неё. Мы с Эйлин сели рядом и я молилась, чтобы наша новая знакомая села не возле меня. Я почувствовала настоящее облегчение, когда она подошла к креслу в соседнем ряду и решила остаться там.

      Через четыре места от нас сидела ухоженная пожилая дама. На последнем ряду примостился мужчина, выглядящий так, будто он уже жалеет о приходе сюда. Три девушки, одетые по последней моде, заранее восхищались фильмом и хвалили режиссёра. А ведь сеанс ещё даже не начался! Да уж, бывают же люди со странностями. Хотя и мы выглядели не хуже: две школьницы. Одна в восторге и предвкушении, вторая, я уверена, всем своим видом показывает, что хочет поскорее отсюда уйти.

      Наконец, начался фильм. Эйлин внимательно наблюдала за действиями главных героев, о чём-то усердно размышляла и улыбалась, когда, видимо, что-то понимала. Я же совершенно не поняла режиссёрской задумки. Возможно, я просто ещё не готова к таким "сложностям". Да и вряд ли когда-нибудь буду готова.

      Пожилая дама, сидящая неподалёку от нас, постоянно кивала, когда главная героиня что-нибудь говорила. Мужчиной на последнем ряду сидел абсолютно неподвижно. Наверное, он уснул или умер от скуки, что более вероятно. Три девушки всё так же сидели с умным видом, хотя, как мне кажется, едва ли понимали больше моего. Глория постоянно отлучалась за напитками или поп-корном. Она пару раз взглядом предложила мне угоститься, но ни есть, ни пить мне сейчас не хотелось.

      Если не брать в расчёт все эти глубокие мысли, замыслы и отсылки, фильм повествовал о жизни одной японской гейши, которая никак не может определиться, идти ей по уже продуманному обществом пути или выбрать собственный. Это даже немного напомнило мне уговоры моих родителей готовиться к медицинскому колледжу, чтобы потом всю свою жизнь посвятить работе врача. Я, конечно же, отказалась от подобной перспективы и предпочла просто плыть по течению. Никогда не знаешь, что случится завтра, так зачем планировать жизнь дальше, чем на секунду вперёд?

      Когда показ закончился, я искренне радовалась и улыбалась. Три часа, тянувшиеся мучительно долго, наконец-то закончились. В голове осталась лишь одна мысль: "Я свободна!". Мне хотелось как можно скорее прийти домой, закутаться в одеяло и весь оставшийся вечер пересматривать "Кошмар на улице вязов". Нет ничего лучше классических фильмов ужасов!

      Глория, неожиданно быстро миновав расстояние между нами, оказалась прямо передо мной. Я невольно дёрнулась и вся покрылась мурашками.

- Ну, я пойду, - она достала из своей большой чёрной сумки визитную карточку и протянула её мне, - если захотите поболтать или понадобится помощь, звоните мне.

      Женщина явно куда-то спешила. Она постоянно поглядывала на часы и тяжело вздыхала, ругаясь себе под нос.

      Когда мы вышли из тёмного зала на ослепляющий свет, до этого казавшийся тусклым, я наконец-то смогла рассмотреть визитку. Большими чёрными буквами на ней красовалась надпись: "ГЛОРИЯ АНДЕРС. ЧАСТНОЕ СЫСКНОЕ АГЕНТСТВО "ДОЗОР" и номер телефона. Я показала карточку подруге и она, кажется, была в таком же шоке, что и я.

- Так она частный сыщик? - Эйлин усмехнулась. - Скорее всего, её попёрли из полиции, вот она и работает теперь в каком-то захудалом агентстве.

      Меня удивила злоба в словах подруги. Может быть, она поняла о Глории больше, чем я. Всё же, Эйлин намного умнее и сообразительнее меня.

      Мы покинули кинотеатр. Я радовалась этому ровно до того момента, когда мы обнаружили, что на улице идёт сильный дождь. Если быть точнее, то это был настоящий ливень. Я достала телефон, чтобы проверить время. 17:28. Мне уже пора было бежать, иначе я бы точно опоздала домой. Родители могли наказать меня даже за лишние десять минут, проведённые не дома.

- Блин, ну мы и попали, - Эйлин порылась в сумке, - я зонтик не взяла.

- Я тоже, - я знала, что оставила зонт дома, но всё равно заглянула в сумку, на всякий случай, - нет. Точно не взяла.

- Тогда, нам нужно бежать со всех ног, чтоб не так сильно промокнуть, - Эйлин хотела схватить меня за руку, но я предпочла побежать в одиночку.

      Дождь становился всё сильней и сильней. Повсюду, на дороге, блестели лужи.

- Давай быстрей! - прокричала я своей подруге. Меня было плохо слышно из-за шума дождя. - Если я приду домой позже шести вечера, родители меня убьют!

- Иду я, иду! - Эйлин осторожно перешагивала через лужи, но, всё равно, умудрялась в них наступать.

      Сегодня я, как на зло, надела свой любимый замшевый жакет с рюшами. Дэвид говорил, что в нём я похожа на старого ковбоя, но мне нравилось его носить. Ну, кажется, сегодня ему придёт конец... Я на ходу разглядывала мокрую ткань, прилипшую к телу.

      Мы бежали по тротуару, но впереди было немало "зебр" по которым безопасно ходить только тогда, когда их видно. Сейчас же, они были похожи на белые пятна, распластавшиеся на дороге. Мы осторожно шли, постоянно оглядываясь. Одна "зебра" миновала, оставалось совсем немного. Эйлин рванула вперёд, чтобы быстрее перебежать на другую сторону. Людей вокруг было немало, а вот машин, как обычно, почти не проезжало.

      Эйлин пробежала мимо толпы студентов, кое-как миновав столкновения с одним из них. Светловолосый парень громко выругался ей вслед. Но не это сейчас волновало нас обеих. Главной задачей было добежать домой, ни разу не упав в лужу. А это, вообще-то, было довольно сложно. Асфальт намок и стал немного скользким. Из-за этого я несколько раз чуть не рухнула вниз и не искупалась в грязи.

Волосы подруги, недавно завязанные в "конский хвост", теперь растрепались и липли к её бледному лицу. Розовая резинка, закреплявшая их, должно быть, безвозвратно пропала.

- Подожди меня! - я была спортивнее подруги, но сейчас она оказалась быстрее. - Я не успеваю за тобой!

      Но Эйлин не слышала меня. Наверное, она думала, что я всё равно её догоню, поэтому не сбавляла скорость. Я задыхалась от бега и воды, попадающей в рот и нос. Да уж, не ожидала я такого приключения, когда утром отказалась взять зонт, хотя мама и предупреждала меня о дожде. Как же я была глупа! Теперь мне оставалось лишь мчаться вслед за подругой по мокрой дороге.

      Сначала я внимательно следила за движениями Эйлин, стараясь держаться ровно за ней. Однако, дождь усиливался и постоянно смотреть вперёд стало трудно. Я лишь на миг опустила глаза. Лишь на миг потеряла подругу из поля зрения.

      Краем глаза я заметила, что мимо пронеслось какое-то чёрное пятно. Внезапно послышался резкий и громкий крик, затем глухой стук и потом тишина... Я со всех ног рванула вперёд, не осознавая, что произошло. Эйлин лежала посреди дороги, в какой-то странной, пугающей позе: руки и ноги раскинуты в стороны. На асфальте, рядом с моей подругой, было разлито что-то красное. Мне понадобилась секунда, чтобы понять, что это кровь.

      В голове вертелась лишь одна оглушающая мысль: что делать?? В каком-то странном, затуманенном состоянии, я оттащила Эйлин на тротуар. она умерла?? Я с ужасом дотронулась до подруги и она издала мучительный, но такой важный для меня, стон. она жива! Я начала массировать ей сердце, так, как учили нас в школе, на уроках плавания. Конечно, это не принесло никакой пользы, но это первое, что пришло мне в голову.- Ты не должна умереть! Не должна! - я кричала, всё ещё пребывая в шоке.

      Наконец, на мои крики начали сбегаться люди. Но, вопреки моим надеждам, они подходили ко мне не для помощи, а только чтобы посмотреть, что случилось. Прохожие с интересом наблюдали за сложившейся картиной.

- Что произошло? - услышала я чей-то грубый голос.

- Кажется, авария, - послышалось в ответ.

      Я хотела закричать, но из моих лёгких вдруг пропал весь воздух, а язык стал ватным. Тело перестало меня слушаться. Лишь мои руки продолжали массировать сердце умирающей подруги.

      Наконец-то, кто-то позвонил в "скорую" и в полицию. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем это произошло. Я сидела рядом с Эйлин: слабая, не способная помочь одному из самых близких людей. Если она умрёт... Нет! Нельзя допускать таких мыслей. Это же Эйлин! Весёлая, умная и красивая девушка. Она не может вот так глупо умереть в пятнадцать лет. Она ведь только начала жить...

      Послышались сирены "скорой помощи" и полиции. Постепенно, народ рассеивался, не способный выдержать ледяной дождь, даже ради утоления собственного необъятного любопытства. Лишь несколько зевак упорно стояли рядом, до тех пор, пока их не начала разгонять полиция. Приехавшим сотрудникам "скорой" пришлось насильно оттаскивать меня от подруги. Я боялась, что, если отпущу её, она умрёт.

- На носилки её, быстрее! У неё обильное кровотечение! - кричали врачи. - Скорее!

      Я без сил сидела на асфальте, промокшая насквозь, грязная и уставшая. Это ведь произошло не со мной, правда?..

      Наконец, Эйлин увезли в больницу, а меня оставили с полицейскими. Их было трое. Я не многое расслышала из того, что они мне говорили. Смотря на людей вокруг, я видела лишь одно лицо - окровавленное и безжизненное лицо своей лучшей подруги.

- Как тебя зовут? - спросил полицейский с седыми усами и очень морщинистым лицом.

- Шеф, я нашёл в её сумке тетрадь, - сказал второй, самый молодой из всех троих, полицейский, - её зовут Бетани Дэвис.

- Так ты дочка Эвана Дэвиса, хозяина автомастерской? - сказал старый полицейский и начал набирать на телефоне чей-то номер.

- Алло, Эван? Тут твоя дочь... - он отошёл от меня, а затем вернулся, но уже без телефона, - сейчас мы отвезём тебя домой. Твои родители тебя ждут.

      Я отстранённо наблюдала за тем, как меня сажают в полицейскую машину и пристёгивают ремнём безопасности. Всю дорогу я не могла произнести ни слова. Не могла заплакать, хоть и очень этого хотела. Я желала лишь одного - вновь увидеть свою подругу целой и невредимой. Окно полицейской машины запотело и я пальцем вывела на нём несколько причудливых узоров. Это едва ли могло помочь мне отвлечься хотя бы на секунду.

      Вот, наконец, мы подъехали к моему дому, теперь казавшемуся каким-то чужим. Белый фасад, большие окна, деревянная входная дверь и кусты розы по бокам усыпанной гравием дорожки... Я не узнавала ничего из этого. Родители встретили меня с беспокойными лицами. Уверена, когда им позвонил полицейский и сказал, что Эйлин попала в аварию, первым, о чём они подумали, было: "Хорошо, что не Бетани".

      Я не могла смотреть на сочувствующие лица врачей скорой помощи, слышать ободряющие слова полицейских и ощущать радость родителей, что со мной всё в порядке. Я наконец-то осознала, что произошло и почувствовала подступающую к глотке рвоту. Быстро забежала в ванную, а потом долго-долго умывалась. Лишь в этот момент я с ужасом заметила, что на жилете и юбке остались красные пятна. Кровь... Я рывком сняла мокрую одежду и встала под обжигающий душ, желая смыть с себя всё, что произошло в этот вечер. Моя кожа покраснела и начала болеть, но мне было даже приятно. Сейчас, мне хотелось ощущать хоть что-то, чтобы понять, что всё это происходит на самом деле. Я простояла под душем около получаса, прежде чем родители забеспокоились.

- Дорогая, ты там в порядке? - послышался нарочито заботливый голос мамы.

- Всё нормально! - я наконец-то обрела способность говорить.

      И именно в этот момент из моих глаз наконец-то потекли слёзы. Сливаясь с каплями воды, они градом осыпались вниз. Казалось, будто они больше никогда не остановятся. Ты должна быть сильной! Ради Эйлин, ради Дэвида, ради себя...      Когда слёзы закончились, я почувствовала себя полностью опустошённой. На автомате выключила воду, вылезла из-под душа и абсолютно нагая пошла в свою комнату. К счастью, родители сидели внизу и больше не донимали меня. Я спокойно прошла мимо лестницы и открыла дверь. Ничего в моей комнате не изменилось с тех пор, как я ушла в школу сегодня утром. Вещи лежали ровно там же, где и утром. Но теперь мне казалось, будто что-то сломалось. Должно быть, это была я сама.

      Я подняла с кровати красное платье, которое одолжила у Эйлин неделю назад, но так и не осмелилась куда-то надеть. Я надела свой любимый комплект нижнего белья. Или, вернее, тот, который больше всего нравился моей подруге - чёрное кружевное, с красным бантиком посередине бюстгальтера. Я потратила на него все свои карманные деньги, потому что Эйлин сказала, что мне оно подойдёт.

      Надевать платье я побоялась. Когда подруга выздоровеет, я должна буду вернуть ей его в целости и сохранности, иначе она будет дуться на меня всю оставшуюся неделю.

      Я улыбнулась, вспоминая, как смешно выглядит обиженная Эйлин - и без того пухлые губы надуты, тонкие брови сдвинуты, образуя складку. Мы с Дэвидом всегда подшучивали над ней, чтобы она злилась ещё больше. Это было невероятно мило.

      Всё ещё стоя в одном лишь белье, я включила музыку. Обычно, находясь дома в одиночестве, я слушала свой любимый инди-рок, так как больше нигде не могла этого делать. Сейчас же я включила "Лунная соната" Бетховена - Эйлин обожает эту мелодию, и начала медленно кружиться по комнате. Одежда и книги путались под ногами, я несколько раз наступила на ручки и карандаши, но не перестала движение. Я хотела слиться с музыкой. Стать единым целым с каждой нотой, с каждым звуком.

      За окном всё ещё лил дождь. Он громко и упорно стучал о стекло, выбивая свой собственный ритм. Раньше я любила сидеть на подоконнике с чашкой ягодного чая, слушая мерный бой капель. В этот вечер я возненавидела дождь. Мне хотелось заглушить его и я сделала музыку громче. Отец, кажется, ругал меня внизу. Мама, вероятно, его успокаивала. Через тонкие потолок и пол я всегда подслушивала, о чём говорят родители. Часто я слышала о себе то, чего никогда не хотела бы слышать. Сегодня мне не хотелось знать, что так эмоционально обсуждают мама и папа. Будь моя воля, я бы заткнула весь мир, оставив лишь эту заунывную мелодию.

      Спустя час или два, я без сил упала на широкую деревянную кровать и закуталась в мягкое пуховое одеяло. Должно быть, в этот момент я была похожа на большой рулет. Музыка закончила играть, и я оказалась наедине с шумом дождя. Но мне вдруг стало наплевать на весь мир. Я перестала обращать внимание на что-либо, кроме своего собственного биения сердца. Стучит ли сейчас так же сердце Эйлин? Страшно ли ей сейчас? Больно? Почему я не остановила её? Почему не взяла этот чёртов зонтик? Зачем позволила ей бежать без меня?

      В комнату, как всегда, без стука, вошла мама. Я лежала с закрытыми глазами, но она сразу поняла, что я не сплю. Наверное, матери это чувствуют. Что-то вроде супер-способности.

- Хочешь, я спою тебе колыбельную? - тихо спросила она.

      Раньше я всегда отказывалась, говоря, что я уже не маленькая и давно переросла подобные "глупости", но сейчас лишь слегка кивнула. Мама села рядом и стала напевать мою любимую песню из детства:

"Мерцай, мерцай маленькая звёздочка.

Как я хочу узнать, кто ты.

Высоко над миром,

Как алмаз в небе,

Мерцай, мерцай маленькая звёздочка.

Как я хочу узнать, кто ты".

      Проснувшись посреди ночи, я обнаружила на тумбочке, рядом со своей кроватью, апельсин и большую плитку шоколада. Родители обычно оставляли мне такой "антидепрессант", когда умирало домашнее животное или бабушка случалось другое несчастье. Я всегда расстраивалась, увидев с утра пораньше такой "подарок". С годами, я начала ненавидеть вкус шоколада и апельсинов, перестала их есть. Но я не говорила об этом родителям. Ведь тогда бы они выбрали другие сладости, которые я со временем тоже бы возненавидела.

      Накинув на плечи плед, я осторожно спустилась на первый этаж, желая выпить стакан прохладной воды. В горле встал горький комок, который мне никак не удавалось проглотить. Мама с папой сидели на кухне и что-то очень тихо обсуждали. Я подошла поближе, чтобы разобрать, о чём они говорят. По их голосам было понятно, что они взволнованы.

- Мы не можем ей вот так просто всё рассказать, - прошептал папа.

- Но мы должны, Эван! - тихо, но твёрдо сказала мама. - Она всё-равно узнает. Лучше, ей скажем об этом мы, а не кто-то из соседей или одноклассников.

      В этот момент, в моей комнате зазвонил телефон. Родители оглянулись, но не заметили меня. Я вовремя успела спрятаться за косяком двери. Когда мама с папой отвернулись, я быстро прошмыгнула на лестницу, а затем, в свою комнату. Я взяла трубку. На том конце я услышала успокаивающий голос Дэвида. Именно его мне так хотелось услышать на протяжении последних нескольких часов.

- Алло, Бетт! - тихо сказал он. - Бетт, ты слышала, что случилось?

- Ты о том, что Эйлин сбила машина? Знаю. Я там была.

- Нет, я не об этом. Родителям сначала кто-то позвонил, а потом, они сказали, что Эйлин... - Дэвид замолчал. Мне даже послышалось, что его голос слегка дрогнул, - она в тяжёлом состоянии. Её мозг повреждён или типа того. Возможно, она не доживёт до утра. Звонила её мама, чтобы мои родители сообщили об этом мне. Наверняка, она и твоим звонила.

      Я уже плохо слышала его слова и едва ли могла что-либо понять. Телефон вылетел из руки и с глухим стуком ударился о деревянный пол. Возможно она не доживёт до утра. Эта фраза эхом отдавалась в моей голове. Я упала на колени, вслед за телефоном. Родители, услышав грохот, побежали в мою комнату. Папа подхватил меня на руки, а мама помчалась за успокоительным. В телефонной трубке всё ещё слышался голос Дэвида. Он произносил моё имя снова и снова, спрашивая, всё ли в порядке, а затем попрощался и бросил трубку.      Я выпила успокоительное, и папа уложил меня в постель. Мама что-то говорила мне. Возможно даже пела. Но все мои мысли занимала одна только Эйлин. Неужели, я ничего не могла сделать, чтобы избежать такого поворота событий? Я ведь могла просто схватить её за руку. Может, я должна быть на её месте? Это ведь я постоянно попадаю в опасные ситуации, ломаю руки и ноги. Может... мне стоило... просто.... Я уснула под действием успокоительного.      Мне снилась Эйлин. Мы бежали по побережью, ветер гудел в ушах, в шлёпанцы попадал песок, и мы на всей скорости прыгнули в тёплую морскую воду.

      Когда я проснулась, всё было как в тумане. Прошлая ночь стала лишь размытым воспоминанием, вроде сна. Я приподнялась. На тумбочке всё ещё лежали ненавистные мне апельсин и шоколад. Я посмотрела на часы. Уже настало утро и мне скоро нужно было идти в школу. Но мне ужасно этого не хотелось. Единственное, чего я сейчас желала - увидеть Эйлин. А я ведь считала, что мне плохо. Эйлин сейчас лежит в больнице, из которой может уже никогда не выйти...       Я спустилась вниз и застала маму, сидящую в кресле, с книгой в руках. Было видно, что она лишь делает вид, что читает. На самом деле, она была в глубокой задумчивости. Ступенька под моей ногой скрипнула и мама обернулась.

- Ох, Бетти, ты проснулась? - она была в замешательстве. Ей было что сказать, но она, видимо, не могла подобрать слов.

- Что случилось, мам?

- Просто, сейчас конец года и тебе было бы лучше не пропускать занятий, - было видно, как трудно ей говорить.

- Я не уверена, что смогу пойти в школу. Будет слишком много вопросов по поводу случившегося. Да и я никак отойти не могу. Всё думаю, как там сейчас Эйлин.

- Но ведь у тебя так много троек! - мама посмотрела на меня с сожалением. - Произошедшее, действительно, страшно. Но, ведь у тебя ещё вся жизнь впереди! Просто живи дальше!

      Произнеся последнюю фразу, мама и сама поняла, что сказала нечто ужасное. Она наконец смогла сказать то, о чём они с отцом думали ещё со вчерашнего вечера. Я не могла вытерпеть её взгляда, а после этих слов, решила, что в школе, вероятно, мне будет даже лучше.

- Дорогая, прости, я не это хотела сказать...

      Я уже бежала наверх, в свою комнату. До начала уроков оставалось чуть меньше получаса. С трудом натягивая школьную форму, я схватила свой телефон и позвонила Дэвиду.

- Алло, Дэвид?

- Привет, Бетт. Как ты?

- Паршиво... Иду в школу. А ты?

- Тоже иду. Через минуту буду у твоего дома. Выходи быстрее.

      Он бросил трубку, и я заторопилась ещё сильнее. Ну, хотя бы, сегодня я буду не одна. Этот день будет очень длинным. И начался он со ссоры с матерью. Так себе утречко.

      Не расчесав свои длинные русые волосы и не накрасившись, я схватила сумку и выбежала на улицу. Дэвид уже ждал меня, сидя на изгороди, около моего дома. Мы не поздоровались. Нам обоим просто хотелось побыть в тишине. Я знала, что Дэвиду хочется узнать обо всём, что произошло тем вечером и я была благодарна ему за то, что он не стал меня об этом расспрашивать. Так, не сказав друг другу ни слова, мы дошли до школы - двухэтажного серого здания, от которого так и веяло печалью и забвением.

      Повсюду, словно муравьи, копошились люди: ученики и учителя. Все они были заняты своими делами. Кто-то шёл в школу, кто-то болтал, сидя на школьном газоне, кто-то парковал свой или отцовский автомобиль на стоянке. Но все они замерли, увидев нас.