Онлайн чтение книги Извращенец Pervertir
1 - 1

Розоволосый парень возвращался с очередного задания. 

Улыбка не сходила с его лица даже несмотря на то что он несколько часов пролежал в поезде без сознания, — был все равно рад, ведь ему не терпелось навестить Люси: красивую блондинку, которая явно не ожидает его сегодня увидеть, особенно в такой поздний час, и наверняка сейчас спит самым крепким сном. Это задание Нацу выполнял в одиночку, оставив девушку в гильдии и ничего ей не сказав, как это было раньше, уехал на поезде. Идти пешком не получилось — город с заказчиком был достаточно далеко и парень бы потратил намного больше времени, чем планировал. Задание было простым и полностью расстроило его: надо было поймать шайку неуловимых и опасных бандитов — так было написано на листке, — и получить за это девяносто тысяч драгоценных. Эти самые «неуловимые и опасные» бандиты были настолько слабы, что один только Рев Огненного Дракона свалил их с ног; а из денег парень взял только половину, объясняя это тем, что даже такой сумме много для такого простого задания. И заказчик был очень рад. 

Хеппи он также не взял с собой. Честно признать, то Нацу шел выполнять заказ не из-за денег, а из-за того чтобы просто подумать и отвлечься от мыслей, кои заняли всю его голову, не давая нормально спать. Да и Хеппи не очень расстроился —сразу же полетел выпрашивать свидание у Шарли, принося ей каждый раз рыбку покрупнее. Все мысли Драгнила занимала блондинка. Каждый раз, когда он натыкался на взгляд ее карих глаз, сердце, словно в книжных романах, делало сальто и начинало биться с такой силой, что, кажется, могло сломать ребра и выпрыгнуть из груди точно маленький моторчик. Он никогда раньше не сталкивался с таким чувством, никогда раньше не ощущал насколько его может тянуть к человеку и ловил себя на мысли, что хотел бы прижать блондинку к ближайшей стене и наслаждаться ее запахом до тех пор пока не поймет, что с ним происходит.

«Интересно... А… болезнь Джубии на «милого Грея» заразна? — Нацу застыл в ужасе от столь неожиданной мысли, представляя себя вместо девушки-дождя, а Люси — вместо Отмороженного. Тряхнув головой, попытался как-то успокоить себя: — Да нет, не может быть такого, да и если заразился, то Эльза быстро вставит мне мозги» — розоволосый передернулся, представляя тяжелый кулак Скарлетт и дальний полет в неизвестную ему сторону, что наверняка окажется последней из его путешествий. Нет, так нельзя — он должен держать себя в руках, собрать всю свою силу и держаться, не позволяя взять неизвестному чувству над собой верх, и напугать Люси, которая почему-то считала его совсем маленьким ребенком. 

Тяжело вздохнув, Драгнил направил свой взгляд в давно знакомое окно — света нет и Люси, как он и думал, уже спит. Тряхнув головой, розоволосый посмотрел на темное, словно черная скатерть, небо, усыпанное тусклыми звездами, совсем не освещающие улицы. Луна, мягко плывшая точно айсберг, была полная и большая, но также тусклая и совсем померкшая, будто утеряв свою красоту в попытке добраться почти до середины… Интересно, почему есть ощущение того, что он все-таки должен наведаться и убедиться в том, что девушка действительно спит? Почему он не может просто взять и развернуться, направившись к себе домой? Почему он так смотрит на небо, словно пытается что-то увидеть? Почему?

Опустив голову, Драгнил сжал широкие ладони в кулаки и ближе подошел к дому, направляя взгляд на темное окно. Он никак не мог прекратить думать, что хочет увидеть ее, хотя бы мельком… нет, хочет намного больше: забраться к ней в кровать стараясь не разбудить, а потом ловить моменты, когда ее грудь невзначай коснется его груди, а руки сомкнутся на обнаженном торсе, еле ощутимо поглаживая широкую спину. Он хочет этого, безумно, до потери сознания. 

От столь приятных мыслей Нацу прикрыл глаза, невольно представляя все эти моменты у себя в голове, прокручивая их так, что внизу живота неприятно скрутило, а по телу разлилось ранее незнакомое желание. Желание чего-то большего, чем прикосновение.

Открыв глаза, розоволосый немедля запрыгнул на нужный второй этаж нужной в этот момент квартиры, намереваясь выполнить свои последние мысли и насладиться сладким запахом кареглазой блондинки, почувствовать ее руки, теплое дыхание, ощутить животом ее бедра и невесомо касаться нежной кожи подушечками пальцев. Открыв не закрытое девушкой окно нараспашку, Нацу уверенно спрыгнул вниз с белого подоконника на пол. Но из-за темноты, нет, не так, но, из-за закрывших на несколько секунд глаз, не заметил стоящий впереди него стул, который, будто ему назло, поставила блондинка. 

И вот комнату озарил не маленький грохот упавшей «туши» вместе с неожидавшим такой участи стулом, — а ведь раньше кровать стояла у окна. 

Не прошло и минуты, как в комнату смело влетела испуганная блондинка, явно намеревавшаяся без боя не сдаваться. Ее сильный страх перед тем, что должно было случиться, выдавали лихорадочно трясущиеся руки, державшие в такт им трясущийся острый нож; глаза пугливо бегали по комнате, пытаясь найти виновника сего происшествия, но ноги стойко держали навесу, не давая потерять равновесие. Увидев Нацу, обнимающего на удивление крепкий стул, начала глубоко дышать, хватаясь одной рукой за сердце, слегка надавливая, лоб покрылся испариной, а глаза облегченно закрылись:

— Ну ты… и Нацу, — Люси ошарашенно провела ладонью по лбу, медленно приходя в себя и осознавая происходящие вокруг. Рука с ножом дрогнула, но не выпустила его, еще крепче обхватив тонкими пальчиками рукоятку. Облегченно прикрыла глаза, еле приподнимая дрогнувшие кончики губ, наконец сумев нормально вздохнуть. От осознания того, что незваный гость — Нацу, сердце уже не так учащенно билось... нет, билось, но уже не от страха, а вспотевшие от напряжения ладони переставали дрожать, как это было недавно. Нацу рядом. Нацу здесь… Улыбка тут же слетела с ее губ, а лицо вытянулось в удивлении:

— Ты же вроде на задании был, — недоуменно произнесла она, не сводя взгляд молочно-шоколадных глаз с серо-зеленых, также смотрящих на нее. 

— По тебе соскучился, — розоволосый начал вставать с пола, попутно ставя до недавнего времени лежащий стул на свое прежнее место и по-прежнему не сводя взгляда с глаз блондинки, будто пытаясь прочитать через них мысли или заглянуть в самую душу. Люси отвела взгляд, а Драгнил, почему-то довольный такой реакцией, улыбнулся, демонстрируя самую очаровательную улыбку, сражающую наповал, и которая заставляла инстинктивно ответить тем же. 

Хартфелия, замечая на себе пристальный взгляд и предназначенную только для нее улыбку, залилась краской, невольно прокручивая последние слова парня у себя в голове. До нее никак не мог дойти их смысл, а когда доходил, то выскальзывал точно мыло в воде и вновь начиналось все сначала. Решив для себя, что слишком долго ничего не делает и что не нужно отвлекаться на всякой если не ерунде, то на фразе парня, заставшую ее врасплох, Люси покрутила головой и невольно начала теребить рукоятку ножа, нетерпеливо пробегаясь по ней ногтями.

Парень, что все время наблюдал за блондинкой, успел заметить с каким напряжением сжимаются ее пальцы, с какой растерянностью трясла головой, раскидывая золотистые кудри по плечам и с каждым ее движением подмечал: «А еще меня ребенком кличет».

Саламандр усмехнулся: точно ведь. Она его часто ругает, иногда бьет, называет большим ребенком, всегда чему-то пытается научить, отчитывает, но разве ребенок может испытывать такие чувства, кои испытывает он? Может ли с интересом наблюдать за изгибами ее тела и плавностью ее рук? Должен ли он так с ненавистью смотреть на тех, кто слишком долго смотрит на нее? И вообще… должен ли он испытывать эти странные чувства к ней?

Углубившись в свои мысли, он все так же неотрывно смотрел на заклинательницу, заметно заерзавшую на месте, явно не знавшую куда деваться. 

Да, это блондинистая особа иногда поражала своим весьма «взрослым» и «ответственным» поведением. Особенно в присутствии Огненного убийцы драконов, который начал не раз замечать это. «Странная Люси» — не успел парень и сообразить, как из ее маленьких и нежных рук выпало опасное холодное оружие. 

По всей комнате раздался звонкий стук острого прибора о деревянный, прохладный пол. В ту же секунду девушка изящно согнулась, не сгибая ноги в коленках и тонкими аккуратными ручками потянулась за ножом. 

Перед глазами Драгнила предстала тонкая, хрупкая спина и хороший вид на большую грудь, бесстыдно открывающую обзор на ложбинку. Нацу невольно облизнул пересохшие губы. Его постигло то самое чувство, которого он так боялся — возбуждение. 

Дыхание сбилось, зрачки расширились, а в штанах ощутимо стало тесно и жарко. Парень прикрыл глаза, пытаясь выровнять дыхание и успокоить быстро забившееся сердце. Ему ужасно хотелось накинуться на блондинку, разорвать белую, домашнюю майку к чертовой бабушке и припасть губами к большим «холмам» с розовыми соблазнительными бусинками. Руками провести по узкой спинке и ухватить за подтянутые ягодицы, проверяя их упругость. 

Стараясь не смотреть на собеседницу как можно дольше, Драгнил пытался привести мысли в порядок. А все этот нож! Не будь его, то этого бы не произошло и парню не пришлось бы вновь испытать того чувство, что было тогда, на задании. 

Каким-то чудом немного успокоившись, Нацу вновь открыл глаза — перед ним стояла в полный рост блондинка, держа в руках ненавистный нож и внимательно смотря на него, возбужденного, всеми силами пытающегося не показывать своего желания. Однако Люси, как будто ничего не замечая, подошла к парню в упор и, встав на цыпочки, потерлась своим носиком об его, — какое необдуманное решение, какой неправильный поступок. Словно масло в огонь. И этого было достаточно, чтобы она пробудила в нем неуправляемого зверя.

Нацу внезапно отстранился и, выхватив у блондинки нож, кинул его на ближайший стол, что вызвало у нее недоуменный с примесью удивления взгляд. Схватил девушку за предплечье и вжал ее в ближайшую стену, при этом хрипло, но четко произнося:

— Ты специально?

— Что «специально»? — притворилась «дурочкой» Хартфелия и, сильнее вжавшись в стенку, посмотрела в серо-зеленые глаза. Да, Люси может и блондинка, но все-таки не глупая — она много перечитала книг. Да и тем более Саламандра она поняла только тогда, когда посмотрела на его шаровары.

Интересно, а этот парень действительно тот самый Нацу, думающий, что дети вылупляются из больших белых яиц? Странно все это. На удивление странно. Вот и он, и Люси, и, в принципе, вся гильдия удивлялись поведению этого розововолосого парнишки и каждый третий задавался вопросом: «А не Мира ли тут постаралась?» 

— Соблазняешь меня... — одними губами прошептал тот и, приблизившись вплотную, языком провел по мочке уха. Глаза Хартфелии расширились, а брови поползли вверх.

— Н...нацу, — судорожно дыша, проговорила юная заклинательница, словно кошка выгибаясь навстречу. Ее взгляд метался по всей темной комнате — она смотрела куда угодно, но только не на него, не на его пошлую улыбочку, не на его бесстыдно блуждающие по ее телу наглые руки. 

— Ты боишься? — вдруг спросил розоволосый, проводя длинным, острым, но аккуратным носом, по тонкой шее — от основания уха, до ключицы.

— Н... нет, — на выдохе проговорила та и, повернув обратно голову, посмотрела в его выразительные серо-зеленые глаза, в которых читалось желание. 

Девушка покраснела, чувствуя, как ее сердце начало сильно стучать о ребра, эхом отражаясь в ушах. Да, она любила этого несносного мальчишку, который поведением ни чем не отличался от маленького, непутевого ребенка. Заклинательница вновь вздохнула и опустила взгляд в пол.

— Да неужели? — Нацу иронично приподнял бровь и высунув влажный язык, коснулся им нежной лебединой шеи, от чего заставил обладательницу молочно-шоколадных глаз вздрогнуть и приоткрыть пухлые, нежно-розовые губы, чувствуя, как чужой язык приятно выводит причудливые «рисунки». Губы парня делали немыслимые действия, от которых девушке хотелось чуть ли не летать от столь приятных ощущений — внизу живота с легкой приятной болью начало нечто сжиматься, заставляя блондинку прижиматься бедрами к Нацу сильней, вздрагивая от каждых прикосновений мужского горячего тела к своему.

Да, это необыкновенное и незабываемое чувство, когда прикосновение больших и таких родных рук, вынуждает тело буквально вздрагивать и покрываться приятными мурашками, которые заставляют зажмуриться и прижаться к разгоряченному телу еще крепче, ища ласки и тепла. Между ног начинает обдаваться приятным теплом, переходящий в хорошо ощутимый жар, от которого начинаешь немного подрагивать бедрами, а трясущимися руками обнять за шею своего партнера, нет, возлюбленного, и прижаться к его груди, дабы не упасть на твердый пол и набить на теле синяки. Горячие руки блуждали по ее стройному привлекательному телу, наслаждаясь мягкостью и нежностью фарфоровой кожи.

Губами он провел по ее шее, немного посасывая и покусывая острыми зубами, подымаясь выше — к подбородку. Его горячее дыхание опаляло и обжигало бледную и нежную шею блондинки, вызывая судорожный вздох и стадо мурашек «пробегающих» по всей спине, и заставляя в который раз выгнуться навстречу, прижимаясь грудью к его груди. Парень немного неуверенно облизнул ее нижнюю губу, немного посасывая и оттягивая на себя. Сильная рука провела по тонкой и изящной спинке, и побрела ниже к самой пояснице — легла на ягодицу, нежно поглаживая и время от времени сжимая, вызывая протяжный и ласкающий слух дракона стон. 

Драгнил языком проник в ротик девушки. Проведя им по белоснежным и маленьким зубкам, он коснулся ее влажного и мягкого язычка, вовлекая в свой необычный «нежный» и «мягкий» танец. Плавные движения хоть и были еще совсем неумелые и неопытные, но действовал Нацу уверенно и смело. 

Люси неумело ответила на поцелуй и невольно прижалась к почти обнаженному торсу. Ее язык неуверенно повторял его движения — так же проводил по зубам, нёбу, щекам. 

Свои же действия заставляли Люси смущаться еще больше, чем действия парня. 

Его губы оторвались от ее и спустились ниже — к отчаянно бьющейся жилке на шее, а рука, что покоилась на попе, поднялась выше и принялась массировать довольно-таки большую грудь. 

— Н... нет, — полушепотом сказала девушка и, положив ладошки на широкие плечи парня, начала отстраняться, желая прекратить непонятные действия. 

Но Нацу будто не замечал этого и продолжал мять большую грудь, и с полу рыком посасывать отчаянно бьющеюся жилку на шее, срывая с припухших губ сладкие стоны. Люси не собиралась сдаваться и, в стыде закрыв глаза, крикнула:

— Прекрати!

Саламандр замер, видимо поняв, что он делает и, подняв на девушку виноватый взгляд, одним губами прошептал:

— Прости. 

Одна еще не полная минута казалось вечностью для обоих. Каждый думал о своем, не решаясь подать и голоса: Люси — о том что произошло, Нацу — о том что сделал. Его рука до сих пор покоилась на мягкой груди Хартфелии, а вторая рука сжимала упругую ягодицу. Разум начал вновь притупляться, возбуждение захватывать с новой силой.

— Прости, — вновь повторил он и, развернувшись, направился к открытому окну, из которого довольно сильно дул холодный ветер. Он хотел быстрей уйти отсюда, дабы не исполнить в жизнь свое желание и не причинить боль любимой девушке.

Драгнил уже собрался делать первый шаг, как что-то маленькое и прохладное коснулось его руки. Нацу опустил взгляд и увидел как аккуратная и мягкая ладонь сжимает его запястье. 

— Не уходи, — смущаясь, одними губами прошептала девушка, отводя взгляд в сторону.

— Я ведь могу...

— Делай, что хочешь, — перебив парня, смущенно промямлила та, — Если это ты, то все в порядке.

— Люси — странная, — вывел свой вердикт Нацу и, вновь развернувшись, подошел к ней вплотную, — Очень странная, — он коснулся губами ее губ, тем самым заставляя зажмурить глаза, прижимаясь к сильному телу еще ближе. Она сделала свой выбор и теперь Нацу уже не остановить. 

Даже удивительно — для Люси он стал лучиком света, стал самым дорогим человеком в жизни. Он показал для чего нужно жить, научил ее улыбаться, быть счастливой, он дал понять ей ценность этого мира и не удивительно то, что сердце блондинке принадлежит только ему, но почему? Почему она влюбилась в этого паренька? Хотя... за что она его любит? А может за его доброту? Храбрость? Наивность? Силу воли? Может потому, что этот паренек подарил ей надежду? Любовь? Тепло? Но с каких пор у любви должна быть причина? Она любит его за то, что он есть... И здесь и сейчас, он будет только ее, а она его.

Вздох. Выдох. Стон. Она уже потерялась в его объятьях, в его сильных и мускулистых руках — доверила себя... свое тело, губы. Люси осторожно, боясь сделать ничего лишнего, закусила нижнюю губу Нацу, внимательно следя за его реакцией, но каково было ее удивление, когда услышала удовлетворительный рык с его стороны, а почему удивление? Потому, что Люси первый раз в такой интимной обстановке... с драконом и не знает, что ей нужно делать. Смешно. А она считала, что это Нацу не смыслит в «Этом», а оказывается, что даже наоборот, и это жутко напрягало, однако блондинка пыталась не думать об этом... будь, что будет, самое главное: она не пожалеет о том, что будет сделано.

Розоволосый, разжав своим ртом ее ротик, проник глубже, требовательно касаясь своим языком ее языка, и где та нежность? Никто не знает, он полностью отдался инстинктам. 

Люси прижалась к нему, дрожащими руками проводя по его шее, плечам, ключицам, словно создавая волшебную и необычную дорожку и, время от времени, своими ухоженными и накрашенными в прозрачный лак ногтями царапала его грудь, оставляя за собой красные, хорошо выделяющиеся царапины.

Обоим стало невыносимо жарко и, казалось, что кожа пылает диким пламенем. Даже Нацу казался этот жар обжигающим и новым для него... для них. Но его это не пугало и не отталкивало, а даже наоборот — нравилось; ему очень нравилось касаться ее бархатной и нежной кожи — просто ощущать. 

Большая и горячая ладонь коснулась плоского животика, затем скользнула вниз, к бедрам, и остановились над застежкой коротенькой юбочки, которая раздражала разгоряченного Саламандра. Его пальцы принялась расстегивать молнию на ненужной мини-юбке, но в последний момент остановилось. 

Парень неуверенно посмотрел в большие молочно-шоколадные глаза:

— Если не хочешь, то давай остановимся сейчас, иначе я за себя не ручаюсь, — возбужденно выдохнул он ей в губы, не отрываясь от ее глаз. Хартфелия должна понимать — или сейчас, или никогда. 

Люси потянулась дрожащей рукой к его лицу, и, коснувшись ладонью щеки, притянула к себе. Губы коснулись уст Драгнила так невинно и чисто, что даже поцелуем это назвать нельзя — прикосновение. Она дала ему все понять без нелепых и ненужных сейчас для них слов.

Кивнув, парень улыбнулся и окончательно расстегнул ее коротенькую юбку — послышался глухой звук встречи короткой джинсовой ткани с полом, но Нацу не останавливался на этом и осторожно начал стягивать ненужную майку с хрупкого тела, которая мозолила глаза, закрывая обзор на красивую грудь. Последняя часть верхней одежды полетела на пол. 

Губами коснулся ее нежной кожи на шее, проводя языком, посасывая и покусывая, тем самым оставляя за собой алые пятна да влажные дорожки, сопровождающими негромкими стонами. Наконец, поддавшись немного вбок, Саламандр вновь нашел отчаянно бьющеюся жилку и мигом припал к ней. Его язык вытворял немыслимые вещи, заставляя блондинку содрогаться от удовольствия и полностью отдаться желанию. 

С утробным рыком, Нацу поднял девушку и, держа за красивые ягодицы, медленно направился к кровати. Люси прижалась грудью к массивной груди, полностью доверяя ему себя, на что парень, улыбнувшись, в который раз прильнул к нежно-розовым губам. 

Дойдя до двуспальной мягкой кровати, Драгнил аккуратно усадил свою драгоценную ношу на самый край, а сам пристроился между тонких ножек. Девушка немного испугано посмотрела в серо-зеленые глаза, внимательно следя за действиями любимого — сильные руки скользнули по внутреннему бедру вниз, остановившись у острых коленей, и Нацу коснулся их немного влажными от поцелуев губами.

— Не бойся. Я буду нежен... — глухо прошептал он, но этого хватило, чтобы девушка услышала. 

Улыбнувшись, Люси смущенно кивнула, а Нацу, последний раз посмотрев в ее выразительные большие глаза, провел языком по нежной и, как он убедился, приятной на вкус коже, и поднимался вверх, языком проводя по внутренней стороне бедра. 

Выгнувшись дугой, словно кошка, Хартфелия зарылась в его, как оказалось, мягкие и нежные волосы, казавшиеся грубыми и жесткими на вид. Ухмыльнувшись таким действием со стороны заклинательницы, Саламандр хотел было подняться выше, желая попробовать на вкус соблазнительный треугольник, но тут же был остановлен:

— Н-не надо там... м-мне стыдно... — краснея и попутно смущаясь, выдавила из себя Люси, от чего Нацу, немного грустно ухмыльнувшись, все-таки кивнул в знак согласия и, окончательно поднявшись вверх, приблизил свое лицо к ее, обжигая своим горячим дыханием нежно-розовые губы. 

Хартфелия, не выдержав такой «пытки», сама прильнула к нему. Из уст парня вырвался утробный рык, — повалив блондинку на спину, при этом просовывая большую ладонь под узкую и совсем хрупкую спину, потянулся к лопаткам от крыльев. Секунда, и послышался треск застежки от бюстгальтера. 

Нацу принялся стягивать ненужную, кружевную ткань с хрупких маленьких плеч девушки и, наконец, стянув, откинул его куда подальше, при этом что-то недовольно рыкнув. Веденная природной стыдливостью, Люси рефлекторно потянулась руками к груди, дабы прикрыться, но тут же была остановлена уверенными руками драгонслеера. Разведя хрупкие ладони в стороны он «пригвоздил» их к кровати над ее головой. Девушка отчаянно покраснела и отвела взгляд в сторону.

— Я хочу видеть тебя... — выдохнул он ей в губы. Люси, согласно кивнув, почувствовала, что стальная хватка ослабла и сам Нацу приник к ее припухшим от поцелуев губам, получив в ответ тихий стон. Сильная рука исследовала нежное, еще ни кем не тронутое девичье тело, а вторая все еще удерживала запястья над головой. Девушка дернула рукой: раз, два, пока до парня не дошло, и он не отпустил ее. Теперь он уже второй рукой придерживал спину девушки, тем самым прижимая ее к себе. Хартфелия неосознанно потянулась к его жилетке. Одобрив ее действия, слегка приподнялся, дав ткани соскользнуть с мускулистого, красивого тела. Люси, не ведая, что творит, провела рукой по кубикам пресса, чувствуя как кожа заметно вздрагивает от прикосновений, а мышцы все больше и больше напрягаются. Его рука легла на мягкую грудь, и та, судорожно вздохнув, прижалась к разгоряченному телу. Розоволосый прильнул губами к ее набухшему от возбуждения розовому соску, проводя его контур языком, временами покусывая и посасывая. Заклинательница сладко застонала, но тут же закрыла рот рукой, дабы не издавать эти смущающие для нее звуки. 

— Не надо... мне нравится слушать... твои сладкие стоны... — убрав руку с ее рта, буквально сквозь зубы прорычал Нацу, склонившись над ее лицом и едва касаясь ее губ своими. Он взял девичью, маленькую руку и положил к себе на щеку. Люси заметно покраснела, но говорить ничего не стала, а только продолжала следить за его действиями. 

Он потянул ее руку ниже к шее, от шеи к ключицам, груди, животу и, наконец, остановился у резинки шаравар, ловя удивленный взгляд. 

Аккуратно просунул руку к себе в шаровары и от ее руки принялся стягивать ненужную ткань, от чего Хартфелия вновь покраснела, чувствуя, как ее нежной кожи касается твердый мужской член. Она закрыла глаза, дабы не видеть большое достоинство, а парень, ухмыльнувшись, сжалился и отпустил ее маленькие, нежные ручки, принявшись стягивать кружевные трусики. Люси, почувствовав что ее руки ему больше не нужны, накрыла ими глаза. Ей было неловко, стыдно и опасно.

Откинув ткань за пределы кровати, парень перехватил руки девушки, заставив посмотреть в свои глаза. Нацу нежно улыбнулся, показывая ей свои клыки, и не успела заклинательница и моргнуть, как он припал к губам за очередным поцелуем. 

Ее сердце быстро колотилось, и было такое чувство, что оно просто вырвется из груди от переизбытка эмоций. Его руки теребили набухшие от возбуждения соски, срывая с губ стоны. Девушку окутала волна наслаждения — внутри с удвоенной силой все сжалось и жар стал невыносимо обжигающим.

Резкая боль заставила ее тело выгнуться, а голову запрокинуть назад. Перед глазами на миг туман наслаждения рассеялся, и Люси звонко закричала. Те приятные ощущения разбились, словно хрусталь о пол. Ее крик тут же был заглушен глубоким, немного успокаивающим поцелуем.

— Н-нацу, мне... мне больно! Больно! Очень больно! — разорвав поцелуй, Люси впилась ногтями в сильные плечи, оставляя алые царапины. Все мышцы внезапно напряглись, тело будто ударило током, а пульсирующая боль внизу живота причиняла массу неудобств, включая и обеспокоенное лицо Нацу, в этот момент бессильно опустившего голову.

Драгнил ничего не ответил, а только, вжав ее в кровать, замер и принялся ждать... ее ждать. Боль постепенно стихала, уступая незабываемому наслаждению. Девушка ослабила хватку, что не осталось незамеченным. Нацу с тревогой посмотрел в на миг потемневшие молочно-шоколадные глаза, немо спрашивая: «Продолжать?», на что Люси, кивнув, нежно улыбнулась, роняя последние капли слез. Оторвавшись от мягкой постели, девушка всем телом прижалась к его, этим давая понять, что готова.

Драгнил, накрыв своими губами ее нежно-розовые, немного опухшие от поцелуев губы, осторожно начал качать бедрами вперед, от чего Люси сильно зажмурила глаза, но голоса не подала. Боль не была такой сильной, как раньше. 

Постепенно эта боль плавно переменилась неописуемым и необъяснимым наслаждением. С ее уст срывались стоны, ласкающие драконий слух. Толчки становились все сильнее; разносившиеся по всей комнате, казалось, громкие и очень пошлые шлепки не заставляли смущаться как раньше. А дыхание было готово вот-вот потеряться и исчезнуть, оставив их в этот момент без ненужного кислорода. 

Миг, и по телу Люси пронеслась волна наслаждения, в висках шумно пульсировало, а кровь словно кипела и с силой бежала по венам, обжигая и опаляя кожу изнутри. Девушка выгнулась в сторону парня, издав при этом громкий стон, скорее всего вскрик и вновь повалившись на кровать — уснула. Просто уснула. 

***

Уже лежа под одеялом, Нацу внимательно всматривался в мягкие и нежные черты лица блондинки, — провел длинными пальцами по ее щеке и устремился вверх к уху, аккуратно заправив непослушную блондинистую прядь волос. А ведь он только мечтал, мечтал, чтобы такое случилось, мечтал с того самого момента, когда встретил эту большегрудую красавицу. Однако его, казалось бы, несбыточная мечта воплотилась в реальность и сейчас она с ним, она его, она рядом. 

Драгнил, улыбнувшись, наклонился к ее лицу, прикоснувшись своим лбом с ее и закрыл серо-зеленые глаза — никогда он не чувствовал себя таким счастливым, даже тогда, когда поедал всю еду в холодильнике. 

— Что ты делаешь? — внезапно спросила проснувшаяся девушка, подозрительно смотря большими глазами на улыбающегося парня, от чего тот, еще шире обнажив белоснежные клыки, прижал к себе ближе. Люси, ответив ему своей самой красивой улыбкой, немного смутилась, вспоминая сегодняшнюю незабываемую ночь. 

Да, и где тот мальчишка, которого, словно маленького ребенка, надо чуть ли не кормить с ложечки и ругать за некоторые не очень-то хорошие поступки?

— Теперь ты моя, — прошептал ей на ушко Драгнил и, подхватив тонкую ножку, лежащую на его бедре, потянул так, чтобы девушка уперлась влагалищем об его достоинство. Люси, заметно покраснев, стукнула его по голове, — не ожидавший такой реакции, Нацу, с немалым грохотом, повалился с кровати.

— Извращенец! — сонно выдавила та из себя и, укутавшись как можно сильней в одеяло, свернулась калачиком, и, под обиженным взглядом Драгнила, снова погрузилась в объятья Морфея. 

Нацу, посидев некоторое время на холодном полу, услышал мирное сопение девушки и расплылся во все тридцать два зуба. Поднявшись, вновь забрался в теплую кровать, немного удивляясь — быстро она же заснула. Хотя неудивительно: после того, что было...

Кое-как отобрав у Люси половину одеяла, лег рядом, накрывшись им. Да, эта необычная заклинательница духов иногда поражала его своим весьма переменчивым настроением и характером, которые часто вводили его в заблуждение.

Минут пять парень наблюдал за спящей девушкой и невольно улыбался.

Внезапно Люси повернулась к нему лицом и, обняв тонкими ручонками его торс, словно ища тепла, чудесным образом просунула свою ногу меж его до самого паха, тем самым заставив Нацу немного смутиться и обнять в ответ, при этом шепча одними губами:

— Сама ты извращенка...