Онлайн чтение книги Нотация №2 Notation №2
Пролог.

Есть души,где скрыты увядшие зори,
и синие звезды, и времени листья;
Есть души,где прячутся древние тени,
гул прошлых страданий и сновидений.  
Ф.Лорка

Nitinur in vetitum semper, cupimusque negata[1].
Как бы часто нам ни приходилось задумываться о правилах морали, законах, нормах, мы все равно часто остаемся при своем мнении. Даже если оно, увы, отличается от большинства здравых, но менее доступных взглядов. И нам бывает невдомек, что кто-то способен отвергнуть доступную нам суть, не согласившись.
Сейчас я держу в руках книгу. Листаю страницы, что переписывал уже много раз. Переписывал, но никогда не смел внести ни одной поправки в сухие, словно зачерствевшие от времени предложения. Они полны смысла: скрытого и явного. Я тысячи раз, затаив дыхание, произносил их вслух, чтобы запомнить навечно. Каждое слово теперь хранится в моей памяти, звучит в моей голове, даже когда я стараюсь не думать о том, что мне следует делать.

Вот она, первая страница.
«Кодекс Ангела Смерти».Написано моей рукой. Твердо, непоколебимо и... бесчувственно.

1. Omne ignotum pro magnifico est.
«Все неизвестное представляется величественным». Не стоит соблазняться чем-то неизведанным, даже когда оно кажется настолько привлекательным, что трудно держать себя в руках. 

2. Continence tribuo nos ascendancy supremus numerus unus instar.
«Сдержанность дарит нам власть над своей личностью». Мы не должны иметь ни привязанностей, ни потаенных желаний, которые подрывают сдержанность и меняют суть морального воспитания.

3. Corruptio optimipessima.
«Падение доброго – самое злое падение». Мой любимый пункт на протяжении ста лет.

Иногда хватает всего нескольких верно подобранных слов, которые могут смело послужить причиной создания целой теории. Не важно – правдивой, лживой или искренне утопической, главное – приемлемой для самого себя. Так я и поступил. И теперь, отчего-то неприязненно, а может, даже страшно осознавать, что я предал эти правила, которые так долго ограждали меня от сумасшедших потрясений этого мира. 
Но настало время, когда я жажду их забыть. Поэтому я закрываю книгу, несущую этот смысл. Смысл моего одиночества.
Хотя, есть все же несколько страниц, которые я должен сохранить. Вот они: в самом конце. Написанные на моем языке не так давно и второпях: 

«Он никогда не понимал своей обреченности.
Всё казалось ему обычным и вполне настоящим.
Но где-то в глубине души он каждую секунду верил,
Что когда-нибудь настанет момент,
Который изменит всю его жизнь. 

Он никогда не понимал своей обреченности.
Слишком долго ничего не менялось и
Оставалось только чувствовать себя счастливым. Почему?
Величайшее несчастье – быть счастливым в прошлом.
Так сказал человек. 

Теперь он болен прошлым и боится посмотреть в будущее,
Потому что всё для себя решил.
И, закрывая эту книгу на последней странице,
Он, наконец, всецело верит в то, что когда-нибудь поймет,
Что был обречен с самого начала». 

Сейчас я держу в руках книгу, которую собираюсь сжечь. Я решил, что так будет лучше, потому что эти правила кажутся мне невыносимыми. Они приемлемы лишь для тех, кто привык безумствовать там, где это уместно. Я же – сошел с ума. Поэтому, бросая Кодекс в алое пламя, я могу сказать: praeter igni[2].

[1] Nitinur in vetitum semper, cupimusque negata. – Мы всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного. (лат.)
[2] Praeter igni. – Только огню. (лат).