Онлайн чтение книги История лаборатории: Зимний детектив Laboratory History: Winter Detective
Глава первая: Незваные гости, что отрывают вас от чтения в ванной, порой куда интереснее приключенческих романов.

1186год.н.э. Зима 1 декада 2 д.с.н.г. Атта(1)

– Кет, может, все же поедешь со мной… - произнес молодой человек явно благородной наружности, пусть одет он был и в дорожный костюм, его с золотисто-русыме волосы собранными в хвост и утонченные черты лица выдавали явно Древнее происхождение.

– Точно, соглашайся уже! В конце концов, ты дошла до пирса! Осталось–то всего ничего! - вторил ему голос явного провинциала из простонародья.

– Делать мне нечего, кроме как соглашаться на подозрительные предложения заморских лордиков.

– И вовсе не подозрительные.

– Ах да! Ты ведь и не скрываешь своих грязных помыслов.

– Кет, ну разве тебе никогда не хотелось увидеть настоящий рыцарский замок?

– Может и хотелось, но уж точно не сарай этого пастуха овец!

– А ты что–то имеешь против пастухов? - всерьез набычился тот самый провинциал.

– А ты, вообще, молчи! - на этот раз голос оказался чуть резковатым, но в то же время мягкий. Девичий голос выросший где-то куда не добираются холодные ветра госпожи Морзы.

– Ай! Втри, да что я сказал–то?!

– Идите уже на свою баржу, а то опоздаете. И попомни мои слова, вернешься ты из этого замка госпожой Сентерской.

– Только не говори, что у тебя предчувствие….

– Я–а вижу! Тебя венчают в храме–е, о Ветриана, в коем будут овцы и свиньи–и. Ведь храм сий из хл–е–ва создан! И станешь ты–ы миссис Ветрианной Сентерск–о–й!

– Переигрываешь.

– Быть может, - не стала спорить провожающая, - В конце концов, мой опыт предсказаний – не ровня твоему.

– Зато ты призраков вызываешь, моя дражайшая Кет.

– Это совсем другое. Нужно просто поймать призрака за шкирку и хорошенько попинать. Это не какое–нибудь шарлатанство! Это магия, ваша светлость, сэр Жон Гариус Майклус Сентерский.

– Вот именно поэтому я и скрывал свою личность….

– Шарлатанство?! Это ты меня шарлатанкой назвала!

– А кого же еще, госпожа Сентерская.

– Втри, постой! Не–ет. Постой, постой минуточку, огненный шар – это уж точно… Ай!

– …!

– Хо, хо, тебе еще учиться и учиться, чтобы попасть в меня.

– Вот как? Вот, вот и уеду в этот Алибар!

– Ну и уезжай.

– Без тебя уеду!

– Так мне ведь того и надо.

– Ну, раз не поедешь, подари мне хоть прощальный поцелуй.

– Иди к псу морскому. Шуса лучше целуй.

* * *

Карта Города Лендал

(та же карта в хорошем качестве по ссылке ниже. можно прочесть названия улиц)

https://vk.com/doc37278042_472362250

Глава первая: Незваные гости, что отрывают вас от чтения в ванной, порой куда интереснее приключенческих романов.

И вот, наконец, баржа отчалила от третьей пристани площади «Всех богов».

Кетрин Ренс постояла на пирсе еще пару минут. Собственно Кетрин, представляла из себя невысокую девушку с пепельно–серыми волосами, которую запросто можно было принять за несовершеннолетнюю, если и вовсе не за школьницу, но уж никак не за стужентку. Несмотря на это, она Кет студентка второй ступени факультета практического использования магии.

Студентка поправила шапку, сбившуюся во время маневра уклонения от огненного шара Втри. Надо сказать, что маневр уклонения был не простым, ведь кроме самого прыжка в сторону, Кет еще и поставила щит Хорхе, причисляемый по классификации к барьерам 4 уровня. Конечно, шар не из несерьезных и худшее, что он мог сотворить – так это прожечь чью–нибудь лисью шубу, но все же, было бы крайне непрофессионально позволять попасть в кого бы то ни было другого шару, предназначавшемуся для тебя. В конце концов, надо хоть иногда хвастаться своим превосходным владением магией.

Лавируя между тюками с товаром с одной стороны и еще пустыми торговыми рядами с другой, Кетрин выбралась на окраину площади «Всех богов», к улице эсминца «Ветерок», умудрившегося где–то когда–то кого–то победить, что вообще было удивительно, учитывая, что Лендальский флот никак нельзя назвать сильнейшим флотом региона. Впрочем, где, когда и кого победил «Ветерок» в данный момент Кет мало заботило. Много больше ее волновало, где находится сейчас, и главное когда окажется здесь Гордижанс маршрута № 5.

Конечно, университет находится не на другом конце города, но для того, чтобы решиться пешком пересекать Лен по «Высокому мосту», в то время когда идет этот мелкий снег, из симпатичных снежинок на мосту превращавшийся в колющих ледяных мошек, нужно действительно любить пешие прогулки. Кет их любила, но не столь горячей любовью, чтобы пренебрегать благами жизни в современном городе.

Обнаружив искомый транспорт и дождавшись, пока возница согреется папироской, Кет рассталась с четвертным медяком ради того, чтобы вернуться к своей жизни студента на каникулах на четверть часа раньше. Расплатившись и дежурно повздыхав о повышении стоимости проезда, за что, по–видимому, в качестве компенсации, она получила три полушки, настолько затертые, что отличить их от монет другой страны мог бы разве что нумизмат–прорицатель.

Дома, а именно комнате 334, 3 жилого корпуса Лендальского университета, ее ждали ванна и «Приключение Непюля Несра в замке господина Бальзамо»(2 — здесь и далее сноски — в конце главы).

Собственно, на этом можно было бы и закончить рассказ о Кетрин и переместиться на баржу, идущую в Порт. А то и вовсе не заводить эти разговоры о скучной бытовой жизни, так похожей на жизнь бессчетного множества девушек во всех многомерно бесконечных мирах, существующих когда–то и где–то, если бы не стук в дверь, оторвавший студентку от ее обывательской жизни. Если быть точнее, то уже четвертый стук, пусть и тихий, но весьма и весьма настойчивый.

– Неужели Втри уже спалила баржу? – вздохнув, спросила у книжки Кет.

Поняв что от судьбы не убежишь, а книжка ответа не даст, Кетрин положила Лебнала, или все же Каотика на пол, как раз на том моменте, где господин Непюль добрался до печатного станка коварного Бальзамо. Студентка выбралась из ванны и, закутавшись в полотенце, пошла к двери. Открыв ее, Кет обнаружила за порогом девушку в берете и пальто, пожалуй, слишком легком по нынешней погоде. Ее рука замерла в попытке постучать по уже исчезнувшей двери.

– Прости. Уже подумала, что тебя…, – голос девушки определенно был знаком Кет, внешностью она тоже кого–то смутно напоминала. Правда теперь ее волосы стали короче и кажеться бы светлее. Или они наоборот были раньше длиннее? Запутавшись в собственных воспоминаниях и догадках хозяйка комнаты, дабы не тратить время попусту, неуверенно спросила:

– Макисе…. Макисейская? Кристилла Макисейская, да? – глядя на гостью снизу вверх, спросила Кетрин.

– Да, – просто ответила девушка.

– Ты изменилась, стала совсем похожа на свою мать.

– А вот ты совсем не изменилась, Кетрин Ренс, - с некоторой прохладцей в голосе отозвалась Кристилла.

– Не думаю, что это можно посчитать комплиментом, – съязвила Кет.

– Я… я не то хотела сказать! То есть, ты конечно не слишком выросла, то есть нет, выросла. Я хочу сказать, что все в порядке, – смяла последнюю фразу Кристилла.

– Будь я кем–то еще, быть может я бы и обиделась, а так… Так я всего лишь напущу какого–нибудь духа, – гордо сложив руки на груди пообещала Кет, смотря на незваную гостью снизу вверх.

– Духа... как хочешь, – с отчего–то стремительно помрачневшим видом согласилась девушка, – Только… ты не могла бы выслушать меня?

– Выслушать? – удивленно переспросила Кет, – должно быть у тебя что–то и вправду случилось, коль ты обращаешься именно ко мне.

– Случилось, – вновь кротко согласилась Кристилла.

Столь лаконичную манеру речи Кет встречала разве что у Розетт, но ее, в отличие от Кристиллы, никак нельзя назвать обычным человеком.

– Ну, раз уж надо… подожди, пока я оденусь.

– Хорошо.

Закрыв дверь, Кет окинула взглядом свою комнату в поисках одежды, чудесным образом уже успевшей расползтись по разным углам. Все же иногда, да почти всегда, охранное заклятие, не позволяющее в студенческих общежитиях находиться кому бы то ни было в чужой комнате более пяти минут, изрядно мешало. Толку же от него почти не было, ведь коль кому–то и вправду захочется ограбить чью–то комнату, то всегда можно повесить временный щит на комнату. А если он этого не может, то просто управится за отведенные пять минут.

Оставляя следы в свежем снеге, припорошившим мостовую, Кет вспоминала, кто же эта грустная, почти незнакомая девушка, что шла за ней.

Кристилла Макисейская являлась единственной дочерью госпожи Маркенсы Макисейской. Прекрасной или, как ее называли за глаза, Бессмертной. Госпожа Маркенса была и вправду известной особой в Лендале, играя хоть и не вполне понятную, но несомненно значимую роль в жизни города. Нельзя сказать, что она и вправду была бессмертной. К возрасту того же профессора Сэйлэнара, не говоря уже о мудрых Древних, она даже и не думала приблизиться. Однако последние лет 20 ее внешность не претерпела никаких изменений. Говорили даже, что она помолодела, по сравнению с тем, какой была лет 10 назад. Впрочем, судить Кет не могла. Ведь она видела ее не больше 5–6 раз на разнообразных крупных семейных мероприятиях, да и то мельком. Собственно, благодаря тем самым крупным мероприятиям она знала и саму Кристиллу. Она, как и большая часть представителей старых Лендальских семей волшебников, была ее родственницей, то ли внучатой тетей, то ли пятиюродной сестрой, то ли в таком родстве, для которого язык и вовсе не соизволил изобрести название. Так или иначе, тем, кого в Алтаре принято именовать кузиной. Встречались они опять же на этих больших мероприятиях, вроде официальных дней рождений или еще каких–то приемах. В связи с тем, что Кет была младше родственницы на целых два года, дружбы у них завязаться не могло, тем паче, что насколько помнила Кет, Кристиллу чуть ли не каждый раз назначали пасти детей. Частично в связи с положением ее матери, а частично в связи с тем, что она была старшей. А положение ответственной старшей опять же не добавляет симпатии. Все что смогла вспомнить Кет, вкупе с ее дедуктивными способностями, не могли подсказать причину, по которой эта наследница уважаемого рода пришла к ней.

Отвести свою нежданную гостью Кетрин решила в «Горшочек ведьмы», все еще закрытый после новогодней ночи. Конечно, число людей, желавших посетить известный на весь мир Лендальский университет, в новогодние каникулы лишь увеличивалось. Надо сказать, что страсть к путешествиям, этот бич кошельков разнообразных бездельников, уже добрался и до Фальтьяры. Впрочем было бы несправедливо утверждать, что туризм был таким уж новшеством. Разницы между паломником по святым местам и туристом немного, в особенности для местного населения, остригающего с равным удовольствием и тех и других. В конце концов, всем нужно где–то спать да что–то есть, а уж на что тратит путник свое дневные часы, на поклонения в храмах да местах явления богов, или развалины древних храмов да квартиры знаменитых людей, лишь частность. И все же, каким бы сильным ни было желание заработать, утром второго дня года немногие готовы отважиться на походы куда–либо дальше своей уборной, особенно под все усиливающимся снегом.

– Господин Вернингаторикс! – стуча кулаком в дверь трактира в пятый раз, прокричала Кет.

– Может, там никого нет? – подала голос дальняя родственница.

– Куда ж ему деться, если он там живет, – не отрываясь от своего неблагодарного дела, отозвалась Кетрин.

Она уже собралась кричать в шестой раз, или покидать камушки в окно, но столь решительных мер не понадобилось. Дверь, наконец, открылась.

Хозяин «горшочка» стоял на пороге в полушубке, наскоро одетом поверх ночной рубашки, и белом колпаке с кисточкой, при этом, впрочем, в очках. Кет уже давно заметила, что распорядок дня у ее хозяина довольно странный, и спать он ложится не раньше шести часов утра. Впрочем, учитывая его работу это было, в некотором смысле, оправдано.

– А–а это всего лишь ты, – облегченно вздохнул господин Вернингаторикс, – а я уж подумал… Ты пришла помочь мне с уборкой?

– Как вы могли такое подумать, господин Вернингаторикс. Кому может прийти в голову мысль работать во второе утро нового года! Просто одной моей родственнице позарез нужно со мной поговорить.

– И я должен сказать тебе: "хорошо, проходи, устраивайся как дома?"

– Ну, мы ведь вам не помешаем, а–а господин Вернингаторикс? – сложив руки в жесте мольбы, проговорила официантка «Горошочка».

– Нет, – как показалось Кет, слишком уж тяжело вздохнул ее работодатель, – я уже закончил. Почти.

– Дочитали вашу книжку? Я вот тоже устроилась почитать в ванной, когда меня столь бессовестно прервали.

– И поэтому ты решила утро всем испортить?

– Вам ведь незачем было так бежать, чтобы спотыкаться. Или вы с кровати упали? – со своей классической злорадной улыбкой осведомилась госпожа Ренс, обратив свой взгляд на перепачканный в крови подбородок хозяина.

– А–а… да… упал, прости! – быстро вытирая подбородок рукавом, сбивчиво согласился господин Вернингаторикс.

– Нос разбили? – сочувственно покивала студентка, – и рубашка вся испачкалась. Дайте я вам хоть щеку вытру.

– И щека?! – под взором злорадно прищуренных глаз своей разносчицы, стал вытирать чистую щеку трактирщик, – то есть, не беспокойся. Я упал, когда брился.

– Порезали губу бритвой и ударились носом о тазик? – надавила Кет.

– Проходите уже. Нечего на морозе стоять, – проигнорировав последний вопрос Кетрин, поманил незваных гостей хозяин трактира.

Свет в трактир, находившийся в полуподвале, проникал лишь сквозь открытую дверь. Окна были плотно задрапированы для создания атмосферы темной ведьминой избушки. Как без всякого осветительного прибора хозяин добрался до двери почти в полной темноте, оставалась лишь гадать: то ли зрение у него было кошачье, то ли за годы работы он уже так хорошо выучил расстановку мебели, что с успехом преодолевал все препятствия по памяти. Когда Кет прошла значительную часть пути до барной стойки, где точно должна была быть ДЖИН–лампа(3), замаскированная под гриб, за ее спиной возник яркий свет от заклинания, вырезав на полу четкие тени,

– Убери, – не оборачиваясь, попросила родственницу Кет, – господин Вернингаторикс не любит их.

– Как скажешь, – не стала спорить Кристилла, но все же дождалась, пока Кетрин доберется до лампочки.

– Садись, – указав на пару стульев, поставленных на стойку верх ногами, предложила Кет, сама те временем уже зайдя за стойку и занявшись раскупориванием «Настойки на жабьей икре с каплей яда змеи подколодной» бывшей, в действительности, чуть подкрашенной сливянкой. При подаче гостям «горшочка» в бокал или бутылку добавляют рыбий жир в желатине, что создает эффект икры.

– Я, пожалуй, пойду спать, – раздался откуда–то с кухни голос Вернингаторикса.

– Спасибо, я, когда уходить буду, ключ вам под дверь суну.

Как только шлепанье тапок хозяина трактира затихло, Кристилла тихо спросила:

– А он, хозяин трактира, не вам…,

– Нет, что ты. С чего ты такое подумала?

– Но цвет и кро…

– Это все грим, чтобы посетителей пугать.

– А как же…

– Он ведь сказал, что упал и порезался. Так что тебя привело ко мне, кузина? – поставив кружку с профилактикой против простуды перед гостьей, спросила Кетрин.

Однако ответила девушка не сразу. Лишь опорожнив едва ли не весь сосуд, родственница начала свой рассказ.

– Несколько дней назад, точнее, уже больше декады назад я случайно стала работать в Лаборатории №27. Ну, то есть, как работать… За хомячками присматривала, да и то лишь ради того, чтобы не навлечь беду на лабораторию, поскольку я выпила при заключении контракта вместе с остальными. Хотя… Это ведь было всего лишь оправданием… Я всего лишь хотела больше времени проводить с ним. Всякое было за прошедшие дни… Я много улыбалась. Давно я так много не улыбалась. Ты, наверное, знаешь, что значит быть наследницей одной из семей волшебников Лендала.

– Понятия не имею, – отозвалась Кет, но ее, похоже, не слушали.

– Я все больше времени стала проводить в лаборатории, а ведь учеба уже закончилась, и даже если бы не это, что можно скрыть от Маркенсы. Я ушла из Лаборатории, уже не надеясь когда–либо туда вернуться, но Ивик пришел за мной. А после… утром он ушел… пропал. Ночью… ну после… мы спали вместе… он проснулся и куда–то пошел. И не слышал меня, но мне все–таки удалось его вернуть, но утром он совсем исчез.

– Стоп, стоп, стоп! – прости, но ты не по адресу, кузина, – Кет замахала руками в знак протеста перед уже готовой расплакаться девушкой, – поверь, я не лучшая жилетка для чужих слез, да и плечо у меня слишком низко для тебя. В общем, при моем, чуть более чем нулевом опыте в подобных делах, я тебе, правда, ничем не смогу помочь.

– То есть как это?! – внезапно вспылила девушка, слезы с лица который как ветром сдуло, – Я ведь не просто так искала тебя, а теперь предлагаешь развернуться и уйти?

– Еще одна цунд… – себе под нос вздохнула Кет, – правда Втри за пределы своей сердитой колкости не выходит, а эта сразу с томной влюбленности начала. И что их развелось так много?

– Ты что–то сказала?

– Нет, нет ничего! Но, я и правда не понимаю, чем я могу помочь.

– Так мне неправильно говорили, и это не ты с милицейским офицером знакома? – успокоившись, спросила Кристилла.

– А Мел–то тут причем? – уже ничего не понимая, вопросом на вопрос ответила Кет.

– Я ведь говорю, что Ивик пропал 8 дней назад. И я думаю, в этом замешана Маркенса. Моя мать.

– То есть ты хочешь сказать, что он не бросил тебя, а пропал? То есть, совсем исчез?

– Его нигде нет с того утра, – опустив глаза, как грустный теленок, ответила девушка.

–А Поиск(4) ты пробовала? – на всякий случай осведомилась Кет.

– Разумеется, да! Не совсем ведь я дура, чтобы не попробовать, – вновь вспылила кузина. Кетрин оставалось лишь радоваться, что Втри уже на пути в Алибар.

– Ты подозреваешь, что к этому причастна твоя мать, поскольку она не одобряла ваших отношений?

– Да.

– И ты хочешь, чтобы я попросила Мела заняться этим делом?

Кристилла кивнула.

– А почему тебе прямо не обратиться в милицию? – спросила Кет, и тут же прикусила себе язык, поняв какую глупость она сказала. Смешно надеяться, что какой–либо комиссар пойдет против самой Маркенсы Бессмертной. Если кто и был на такое способен, так это лишь комиссар Корсен, – вспомнив вечно сердито сведенные брови комиссара, подумала Кет.

– А я и обращалась! – чуть ли не выкрикнула Кристилла, – Сразу после разговора с Маркенсой, пять дней назад.

– И что же? – в целом предвидя результат, уточнила Кет.

– Они мне сказала написать заявление. Я требовала произвести обыск в ее доме, но они мне сказали, что без доказательств и улик не имеют право сделать это. Но как они могут получить улики, если не обыщут ее дом?!

– И что же ты хочешь? Что бы я попросила Мела поговорить с комиссаром об этом деле?

– Не думаю, что это хоть к чему–то приведет… Я ведь понимаю, что мало кто осмелится пойти против моей матери и уж точно не кто–то, кто работает на Город(5). Может, он сможет сам заняться расследованием, ну в частном порядке… как это в книжках делают. Я заплачу, если надо! – словно опасаясь, что кузина ей откажет, прибавила Кри, – правда денег у меня немного, но я что–нибудь придумаю. То есть не придумаю, у меня есть деньги, если надо.

– Хорошо, я поговорю с ним, хоть и не понимаю, с чего это вдруг должна работать его секретаршей. Где я смогу тебя найти?

– Я живу в первом жилом корпусе, второй этаж, 224 комната.

– Ну вот и хорошо. Думаю что вечером, часам к пяти–шести я за тобой зайду, а пока, коль уж нас пустили, лучше бы мне и вправду прибраться.

Кет распрощалась с кузиной и оглядела трактир. По правде говоря, прибираться во вполне чистом трактире было не обязательно. Если не считать недомытой посуды в раковине и не протертых столов, все было в прядке. Кет лишь поставила на место бутылку и стул и отправилась в свой корпус, обратно к ванне и Непюлю. В конце концов, она ведь обещала, что придет за Кристиллой не раньше пяти, да и отрывать посреди рабочего дня Мела от работы нельзя. К тому же Кетрин было крайне интересно узнать, чем же закончилось противостояние господина Непюля и графа Бальзамо. Хотя предвкушение нового захватывающего детектива, в котором ей придется поучаствовать, уже щекотало девушке пятки, заставив выйти вместо трех в два.

* * *

– А–а, вот еще: «Президент «Королевского банка его высочества Герцога Фароньи де Хост–Рол де Руи– Олос», маркиз Людье де Горсонь, внезапно покинувший Сузаль(6) около двух декад назад, по непроверенным данным объявился в Ломвеле, где попросил убежища от преследования «безумца на прогнившем троне», согласно цитате нашего источника. Как сообщает наш источник из кругов, близких к парламенту Энгельской империи, королевский дом уже дал согласие на предоставление убежища маркизу.

Напомним, что в середине осени появились слухи о том, что при попытке обменять ассигнаты «Королевского банка» на золото, «Королевский банк» отдает лишь половину в золоте, вторую же половину в серебре. После Нового года банк и вовсе будет обменивать облигации лишь на серебро, в связи с финансовыми проблемами королевского дома. Эти слухи привели к массовому обмену «бумажных денег» на золото, что в результате привело к тому, что банку действительно пришлось отдавать часть денег серебром, и даже, в некоторых случаях, медью, валютой и векселями. И уже через три декады после появления первых слухов, стоимость королевских ассигнатов упала примерно в сорок раз.

Как сообщил господин Вальгинс Рельгер, министр Большой казны Лендальской Республики, экономика Лендала, тесно связанная с Алтаром, как членом «Оси», не пострадала. Однако среди купцов некоторых гильдий все же есть понесшие убытки, включая столь значимые, как гильдия «Гуся». Однако, по заверениям представителей гильдии, потери незначительны».

– Тебе что, и правда нечем заняться, кроме как читать газеты в моем кабинете? – оторвав взор от отчета, спросил Мел.

– Говорил ведь, что Ладис заболел, а Пласински взял отгул, чтобы присмотреть за ним. Сам ведь знаешь, как опасны простуды в начале зимы, – объяснял загорелый даже после многих декад без солнечного луча, Еле.

– Ну так я еще кого–нибудь найду.

– Вы оскорбляете богов, когда хотите заставить человека работать во второй день года.

– Не трожь наших богов. Да и новой год, как я слышал, у вас то ли весной, то ли осенью.

– Зачем вы так говорите, господин капитан. Я такой же Лендалец как и вы, и боги ваши столько же, сколько мои, – упрекнул старшего по званию, пожалуй, самый ярый патриот Республики Лендал во всем Лендале.

– Ну так иди домой, – посоветовал Мел, возвращаясь к работе.

– Дома меня сразу же отправят за покупками, а потом приготовить еду или погремушку сделать. Скукота.

– Как же скучно. Столько дел, а говоришь скукота.

– Как говорят мудрые люди, душа мужа приходит в печаль, коль заключена она у очага дома его. Муж рвется к свершению великих дел, как птица вольная рвется к синим небесам.

– А кто тебя во имя пса морского, жениться то просил, если «душа твоя стремится к великим делам»!

– Когда ты встретишь ту самую, сероокую красавицу, ты поймешь меня.

– Ну вот, когда встречу, тогда и поговорим.

– А время–то идет. Уже ребенка себе завел, а жениться все не хочешь. Или ты решил вырастить себе будущую жену? Спорить не буду, то есть мудрый подход, достойный благородного мужа, господин капитан.

– Во имя стальных яиц Бурунгуна, если ты не замолчишь, то я самолично отправлю тебя проверять разрешения на торговлю всех лавочников Лисьей площади, – беззлобно пригрозил офицер.

– Вы не можете быть так жестоки, о Альхурага маза!

– Или искать контрабанду в подвалы тупика Лисьей норы, если продолжишь ругаться, – все тем же тоном продолжил Мелирленс Меллерс.

Диалог этот протекал в кабинете капитана Керлендерского милицейского управления. Само управление в сей, не такой уж и поздний час, было почти пустым в связи с новогодними каникулами. Конечно, полностью прекратить свою работу милицейское управление, наравне с больницами и пожарными, не могло, но все же число мероприятий, проводимых на каникулах резко сокращалось, что, пожалуй было опрадвано. Преступники ведь тоже Новый год празднуют, да и совершать квартирные кражи и прочие правонарушения становится много сложнее, когда большая часть населения не работает. Те же, кто куда–то уехал, все одно узнают о том, что их ограбили не раньше, чем вернутся. Впрочем, несколько увеличивается число пьяных драк, но, во–первых, с большей частью таких проблем люди могут и сами справиться, а во–вторых не так уж много и пьют на Новый год, как это принято думать. Хотя к тому же рядовому милиции Рукусу Красу, подхватившему простуду в сугробе около «Разбитого корыта», где управление отмечало Новый год, это не относилось. Отдельной головной болью стоит отметить фейерверки, не так давно пришедшие в Лендал вместе с цан-цанцами(7), но, к счастью их, как предмет, извергающий пламя, повесили на пожарных.

Что же касается личностей пары его участников, то хозяин кабинета капитан Керлендерского милицейского управления, юноша 23 лет от роду с внешностью для Лендальца вполне типичной: темнорусые волосы, светлые глаза комплекции и росту среднего. Его собеседник — полная противоположность хозяина кабинета. Ну если и не полная, то пару различий отыскать ни составит ни малейшего труда. Начать хоть с имени — Дул-Дул-Еле, имечко для Лендала ну никак не характерное. Да и кудрявые волосы, смуглая кожа, темные, почти черные миндалевидные глаза, встретьте вы подобного красавца где-нибудь в пустыне — ни капельки не удивились, но вот посреди Лендала, да еще и в форме рядового милиции. Чего только в этом мире не случается...

Причина, по которой Мелирленс Меллерс пребывал в своем кабинете, вместо того, чтобы как все нормальные люди отдыхать, заключалась в том, что он, по независящим от него причинам, не успел дописать квартальный отчет. Виновниками же данного неприятного обстоятельства была банда воришек, успевшая ограбить с середины осени две аптеки, бакалейную лавку, трактир и лавку дочери одного из господ бандитов Лисьей площади. Собственно, последний факт был бы должен вскоре исключить шайку из числа проблем властей, но воры оказались настолько прыткими, что господин бандит сам обратился за помощью. Конечно, тайно и не напрямую, и все же интересы сохранения шаткого равновесия на тонкой грани закона, требовали от слуг закона идти навстречу тем, кто стоял по его другую сторону, также в некоторой степени поддерживая его. Закон ведь чем–то похож на тонкую мембрану между двумя объемами. Дабы сохранить его, следует соблюдать схожее давление с обеих сторон этой преграды полному беззаконию.

Почему взвалили это сомнительное дело на Мела? Секрет прост, он как раз уже которую декаду почивал на лаврах раскрытого звездного дела «Лендальского убийцы». Пусть дело с двадцатью пятью трупами и сложно назвать звездным.

Так или иначе, воришек, а точнее воришку, Мел поймал лишь за пару дней до Нового года. Им оказался чересчур прыткий выходец из далекой Цан-Цанской империи. Хоть сам он и говорил, что родился в каком–то независимом королевстве, кто же будет разбираться в политике мелких стран на другом краю мира.

Таким образом, отчет написать Мелирленс не успел, а раз уж ему все равно сидеть в управлении, то комиссар назначил его ответственным офицером на все праздники. Конечно, это значило, что после новогодних каникул он получит дополнительный отпуск, но в данный момент это не сильно радовало.

Дул–Дул–Еле, как он уже сам признался, скрывался в кабинете своего начальника от семейного быта. За осень шустрый келхарец успел не только найти себе жену, но и ввести ее в положение, обязывающие производить погремушки на ближайшее будущее. А ведь он только–только перебрался в Лендал из солнечного халифата. Но как оказалось, образованный красавец– южанин свою личную жизнь может устроить за считанные декады, чего не скажешь о местных капитанах. Хотя у капитана было «все сложно».

Одним из ключевых моментов этого «все сложно» являлась еще одна из обительниц кабинета Розетт Меллерс. На вид – девочка семи лет с голубыми глазами и парой хвостиков на голове, перевязанных черными ленточками. На деле же – призрак дочери своего покойного «дедушки», помещенный в это тело. О своей прошлой жизни она ничего не помнила. Откуда взялось само тело, Мел не знал да и задумываться не хотел. Стоило только об этом подумать, и каждая из теорий грозила не одним уголовным делом. Впрочем, скрыть эту страшную тайну не составляло труда, ведь автор сего смелого, без сомнения незаконного, эксперимента уже почил.

Сама девочка в данный момент была занята чтением «Сказок братца Петуха», кои поглощала с не меньшим интересом, чем «Философский трактат Экра–Лабана–Зул–Ура : «О неполноте незнания непознаваемого» или что–нибудь еще более заумное.

Спустя с четверть часа, а то и всю половину раздался стук в дверь.

– Ну что я тебе говорил! – тут же отреагировал Еле, все так же читавший газету, едва шевеля губами, – уж если твоя Розетт что–то говорит, то непременно так…

– Не делай поспешных выводов, – сам особо не веря в свои слова, отозвался Мел, – Может это… Зальхар с ребятами пришел с патруля.

– Войдите, – крикнул Еле, уже готовый праздновать свою победу.

– А я то уже думала, что мне наврали, что ты здесь, Мел, – улыбнувшись, заметила вошедшая девушка. В руках он держала меховую зимнюю шапку.

– Приветствую вас, госпожа волшебница. Безмерно рад вашему визиту, – встал навстречу Кет сын южных песков.

– Да, да, – рассеянно ответила волшебница, – как там твой друг? Надеюсь, я все еще являюсь ему в кошмарах?

– Он бы тоже был бы рад тебя приветствовать, но, к сожаление, лежание в сугробе не лучшим образом сказалось на состоянии его здоровья.

– Рада за него. Привет Розетт, что читаешь? – поздоровалась Кетрин с воспитанницей милиционера.

– Сказку о серийном убийце с крашеной бородой, – как всегда глядя в самую суть, ответила девочка.

– Вот оно как. Все–таки Мел не умеет выбирать книжки для детей. Да, здравствуйте капитан, я к вам по делу, – наконец–то соизволила обратить внимание на хозяина кабинета Кет.

– Раз так, я пойду, – тактично предложил Еле, бросая при этом многозначительные взгляды в сторону капитана.

– Да не забуду я. Да ты прав, я дурак, завтра отдам.

– Ваше слово, капитан, твердо как карбункул. Знаю, даже две тысячи девятьсот девяносто восемь песчаных демонов не остановят вас на пути к исполнению данной вами клятвы.

– Иди уже домой.

– Мы поспорили, придешь ты или нет, – в ответ на вопросительный взгляд Кет, пояснил Мелирленс.

– Ты что, шпионишь за мной?, – сев напротив Мела и положив при этом шапку на стол, поинтерисовалась Кетрин, – Я сама то узнала, что собираюсь к тебе, пару часов назад.

– Нет, Розетт попросила взять ее на работу. На вопрос же, зачем, ответила, что ты придешь.

– И ты ее с собой взял, но поставил, что я не приду? Гениальная логика, господин капитан, в лучших традициях Лендальской милиции, – с серьезным лицом похвалила Мела волшебница.

–Ты говорила, что пришла по делу, или просто ради того, чтобы позлорадствовать по поводу проигранного мною пари?

– Понятное дело, что ради того, чтобы позлорадствовать. А еще, чтобы занести вафли для Розетт.

– Спасибо, – отозвалась девочка, которая даже отложила книжку ради такого случая и подвинулась поближе к рабочему столу, - лимонные…!

– И это все? – уточнил Мелирленс.

– Не совсем, но мог бы хоть спасибо сказать.

– Так ты ведь не мне подарок принесла.

– Розетт, не делись с этим невеждой, – обратившись к девочке, попросила Кетрин.

– Раз подарок ты принесла Розетт, то и благодарить я должен ее, если поделится.

– Законник, -припечатала девушка.

– Так все же, что у тебя за дело? Даже зная тебя, сомневаюсь, что ты пришла бы сюда исключительно ради того, чтобы передать Розетт коробку конфет.

– Все–таки не зря ты протираешь дырку в этом стуле, – похвалила Мелирленса Кет. – Коль причиной были бы всего лишь вафли, то я бы к тебе домой заехала.

– И–и?

– Сегодня утром, после того как я проводила Втри, ко мне в комнату постучалась дочка Маркенсы Макисейской, Кристилла. Уж ты–то точно должен знать, кто такая Маркенса Бессмертная, наверняка и досье на нее есть.

– На таких людей обычные милиционеры досье не составляют, а даже если бы и было, то все равно тебе бы я не сказал.

– Не сказал бы? – переспросила волшебница.

– Разумеется, – покивал капитан.

– Да за кого ты меня держишь?! – пожалуй, несколько наиграно возмутилась студентка.

– За Кетрин Ренс.

– Не говори это так, как будто бы мое имя ругательство.

– Ну прости, но лучшего ответа я дать не могу, – развел руками капитан. – Так все же, какое я имею отношение к тому, кто к тебе по утрам приходит?

– Примерно тот же вопрос возник и у меня. Конечно, я ее знаю, как очень дальнюю родственницу, но встречалась всего то несколько раз и нас никак нельзя назвать друзьями. Но как оказалось, по университету уже поползли грязные слухи о нашей с вами связи, господин капитан.

– И что же, она шантажировала тебя? – ничуть не смутившись, подыграл Мел, уже привыкший к манере изложения своей знакомой.

– Все намного интереснее, – заверила девушка. – Она попросила попросить тебя разыскать ее пропавшего то ли начальника, то ли любовника, то ли и то, и другое одновременно.

– И ты решила, что раз сейчас каникулы, мне заняться нечем? – уточнил Мелирленс.

– Кроме того Кристилла говорила о том, что заплатит.

– Сейчас я главный офицер в управлении.

–А значит, можешь сам отдавать приказы? – обрадовалась Кетрин.

– А значит, я должен здесь присутствовать и отдавать приказы. И учитывая то, что работает лишь четверть постоянного состава, каждый человек незаменим, – вздохнул капитан.

– Но ведь пропал человек.

– Пусть обратится в управление по месту проживания. Не в Керлендере же она живет.

– Она подозревает, что к его пропаже имеет отношение ее мать.

– Во имя всех темных богов, ты что думаешь, что это должно убедить меня? – искренне удивился Мел. – Или ты считаешь, что милиции Керлендера все равно нечего терять, и раз мы каждодневно подвергаемся опасности на кривых улочках Керлендера, нам и городские шишки по плечу?

– Прогнило что–то в Цвергенланде(8), – театрально вздохнула Кетрин.

– Может и прогнило. Только в улитку мне превращаться не хочется.

– Не беспокойся, уж урне с твоим прахом я найду место на своей каминной полочке.

– Вот–вот! Близкое общение с волшебницами грозит превращением в горстку пепла, так что даже не...

– Кетрин, ты договорилась встретиться с ней сегодня? – внезапно спросила Розетт, оторвавшись от поглощения вафель, которые исчезали в ней с удивительной, учитывая ее размеры, скоростью.

– Да, – несколько удивленно ответила Кетрин.

– Надо идти, чтобы успеть зайти поесть.

– Розетт, мы ведь уже говорили с тобой на эту тему, - начал было Мелирленс, но волшебница его перебила.

– Как хочешь, Мел, если не хочешь, то я пойду только с Розетт.

– Не можешь ты идти с ней! – возмутился Мелирленс, – ведь я ее…

– Кто? – с прищуром взглянув на капитана Керлендерского милицейского управления, спросила Кетрин.

– Ее… словом, не можешь ты решать за нее.

– Но ведь я и не решаю за нее, она сама все решила, ведь так?

В подтверждение девочка кивнула с самым серьезным видом.

– А ни ее опекуном, ни тем более ее родственником ты не являешься. Я вообще удивляюсь, как тебя до сих пор не засудили за похищение и растление малолетних, – прибавила Кетрин.

– Хорошо. Я поговорю с ней. Но лишь поговорю, ничего большего, поняла?

– Я знала, что ты согласишься! – широко улыбнулась девушка. Мелу же оставалось лишь задаться вопросом, отчего эти коварные существа только тем и занимаются, что вертят окружающими как хотят.

* * *

Ушли они не сразу, а спустя полчаса или что–то вроде того. Все же Мелирленсу следовало поговорить с парой своих подчиненных, в частности с сержантом Афрендой Кармис, темноволосой и достаточно высокой для девушки. Она занимала пост офицера связи, подчиненной и племянницей Ренинса, теперь повышенного до капитана.

Эксперимент с ТВ-Шарами был признан удачным и городские власти издали указ о организации подобных отделений во всех управлениях города. Рениса Урсака повысели до капитана, с передачей ему в подчинение нового отдела связи. На него же возложили обязанность набрать новых сотрудников, поскольку за те несколько декад, в течение которых он занимал временную должность лейтенанта связи стало ясно, что в одиночку с этой работой не справиться. Вот и стал он подыскивать себе помощников, и как–то так получилось что все три помощника – девушки.

Первой стала его собственная племянница, 23 трех лет от роду, которую родители отчаялись выдать замуж в связи с тем, что девушка отвергла все кандидатуры. По этой причине они смирились с тем, что их дочь пошла работать, да еще и в милицию. Второй – то ли ее подруга, то ли просто знакомая Лиана Инвор, рыжеволосая коротышка, со странными комплексами относительно своих форм, как будто бы специально пытающаяся вписаться в образ известного фольклорного персонажа(9). Хотя, может ее в детстве дразнили, вот и привыкла.

Третья же, Мартилия Ксоан, пришла по объявлению. Однако на праздники, кроме выходных, осталась дежурить Афренда Кармис, из–за чего Мел ей искренне сочувствовал. Настолько, что отдал одну из вафель Розетт и попросил его вызывать, что бы ни случилось.

Еще он переговорил с Ворхоном Цельзом, дежурным, и заодно с тюремщиком. В данный момент его клиентами была пара пьянчуг, угодивших сюда лишь потому, что устроили дебош прямо под окнами «Разбитого корыта» ровно в тот момент, когда в нем устраивали дебош господа милиционеры, и посоветовал ему отпустить бедолаг, а самому идти домой.

– А мы разве не на служебной поедем? – удивленно спросила Кетрин, когда капитан Мелирленс, вместо того, чтобы завернуть вниз по лестнице в конюшню, направил свои стопы к выходу из отделения.

– Разве что ты сама запряжешь, а после займешь место возницы.

– Что у вас лошадей тоже в отпуск отправили?

– Не лошадей, а возниц, – поправил Мелирленс. – Осталось лишь двое, которых по пустякам трогать нельзя.

– А отвезти дорогого начальника, куда тот скажет, разве не важное дело? – уточнила Кетрин.

– Коли бы я был начальником, быть может, но я всего лишь неудачник, назначенный заместителем на время каникул, не говоря уже о том что дело — не служебное.

– Ха? Неужели я в твоем голосе слышу сожаление? – обернувшись к капитану, уточнила с ухмылкой девушка, – если тебе так обидно, я могла бы приказать какому–нибудь призраку утащить твоего начальника в астрал.

– Да не завидно мне. И прекращай уже глупости говорить.

– Уж не на гордижансе ли ты ребенка катать собрался? – возмутилась Кетрин, спустя минут пять, когда они вышли с площади на Тюлерскую.

– Это ты что ли ребенок? – насмешливо отозвался офицер. – Конечно, до нормального размера ты не дотянула, и все же все знают, что ты вредная ведьма.

– Ха, ты еще скажи, что старая! – возмутилась Кет, – Лучше бы за ребенком краденым следил.

Упомянутый же похищенный ребенок, одетый в теплое зимнее пальто с воротником черной лисы из Новых Земель(10) и шапке, вероятно из родственницы той первой лисы, в этот момент что–то внимательно рассматривал в витрине кондитерского магазина.

– Ты сама ее к сладкому приучила, – отозвался Мелирленс.

– Не говори глупостей, я и сладкое–то ей от силы раз десять приносила, а всю твою зарплату на мороженое она и без меня успешно спускает.

– Во–первых, не меньше дюжины, а во–вторых, ради всех темных богов, зачем развивать вредные привычки?

– Как ты строг, – грустным голосом отметила Кетрин.

– По твоей вине она превратиться в Поросенка Сесельса(11).

– Знаешь, – спустя с полминуты тишины, чуть усмехнувшись, произнесла, Кетрин, –а мы с тобой, наверное, со стороны на семью похожи.

– Разве что я выгуливаю двух своих дочек, – нахмурившись, ответил милиционер.

– Не думаю, что вон те двое думают, что я твоя дочка.

– Иди ты…, – начал Мел, подыскивая максимально далекое и негостеприимное место, куда следовало бы непременно послать ведьму, – к драконам на остров Маров.

– Марарав(12), – как ни в чем ни бывало поправила девушка.

– Один сельдерей.

В дверь Кетрин постучалась даже с некоторым опозданием. Решив пренебречь благами городского транспорта, они до места встречи добрались пешком.

Благо ветер совсем утих, сменившись милыми снежинками, падающими из темного низкого облака, походящего на огромный старый матрас, провисевший весь год на чердаке, который наконец–то решили выбить, и непременно над столицей республики.

Опоздали они главным образом несколько увлекшись поеданием булочек со сливочным кремом на самой границе Керлендера и Поднивера. Капитан поведал о своих мытарствах с вором–гастролером, всецело захватив внимание Кетрин, пусть захватывающим рассказом назвать это было сложно. Скорее жалобой на несносных грабителей, что никак не хотят ловиться, безжалостное начальство, мерзкую погоду, несознательных граждан, не желающих сотрудничать, да весь несправедливый мир в целом.

Розетт же, казалось, была увлечена лишь сладким, но с ее не красноречивой манерой поведения довольно сложно понять, что на самом деле ее интересует.

Так или иначе Кристилла Макисейская была препровождена обратно в «Горшочек ведьмы» уже открытый, но от излишка посетителей не страдающий. Собственно, кроме милицонера, двух студенток, девочки и самого хозяина, в трактире находилась лишь дамочка, говорившая на смеси рицендальского и алтарского, да ее великовозрастный ребенок. По всей видимости, приехали они откуда–то из Зафалкилья ради того, чтобы отдать сына в университет. Оставалось лишь удивляться, как господин Вернингаторикс ее понимает с полуслова. Конечно, он и сам был откуда–то из Зафалкилья, но насколько знала Кетрин, восточного, а там говорили не на рицендальском. С другой стороны, сама Кетрин в роли официантки понимала кого угодно, но лишь на невербальном уровне, то бишь посредством сверления друг друга взглядами и активной жестикуляцией всем, чем только можно жестикулировать.

– Итак, – начал Мелирленс, отпивая «кровь вампира, убитого в начале года» – один из немногих безалкогольных напитков этого заведения, – прошу, рассказывайте что у вас случилось, госпожа Макисейская.

– Но, – Кристилла растеряно перевела взгляд на кузину, как на единственную защиту, – Кетрин мне сказала, что ввела вас в курс дела.

– Я бы все хотел услышать от вас, – пояснил Мел, надев на себя маску крайне занятого человека, выкроившего полчаса из своего плотного графика, дабы выслушать очередного просителя. Словом, достаточно суровую, чтобы всякие волшебницы не приставали к нему с глупостями и были предельно откровенны.

– Как скажете, господин офицер, – Кристилла глубоко вздохнула и начала свой рассказ. – В конце прошлого года, кажется в Канту, 15 декады, я была зачислена в штат «лаборатории №27». Я сама настояла на этом, поскольку выпила «Багровой удачи» при заключении договора с гильдией «Гуся», а ведь это ритуал, да еще и обращенный к богам, а значит заклинание. Нельзя нарушать подобные вещи, поэтому я попросила Ивика взять меня. Вначале он не верил мне, но я смогла его убедить. Следующие несколько дней я не делала ничего особенного. По большому счету, развлекалась. Единственной моей обязанностью было приглядывать за хомячками. Они вырабатывали электричество для «Машины».

Так продолжалось в течение нескольких дней до Отсы, той же декады. Утром того дня со мной поговорила моя мать, пригрозив, что если я не перестану вести себя столь непристойно для человека моего положения, то она позаботится, что «лабораторию» закроют. Этого было для меня достаточно, ведь я знаю лучше многих, на что способна эта женщина. Когда я пришла в лабораторию, чтобы попрощаться, все были слишком заняты в «Машине». Они принимали человека из гильдии, я не могла их отвлекать, но и ждать тоже не могла, так что просто оставила записку.

И каково же было мое удивление, когда и часу не прошло, как Ивик приехал за мной. Его появление, его... то, что он приехал за мной. Все это предало мне сил послать мать ко псу морскому. Да, может так говорить и неправильно, но вы должны понимать, какого жить с такой, как она. Если бы понадобилось, я бы и дворец разрушила, забыв обо всех, кто там находится. Ну, или по крайне мере, попыталась бы. Но этого не понадобилась. Мать отпустила нас, пообещав, что я пожалею. Я и пожалела на следующее утро, когда Ивик пропал без следа. Он даже не оделся, а ведь тогда уже снег выпал!

Мать сказала, что она знать ничего не знает, но она так и знала, что кончится чем–то подобным, а в гильдии пришли к выводу, что он бежал вместе с деньгами. У них пропало что–то около трехсот крон(13), выделенных на дополнительные расходы для «лаборатории». Те же, кто знал его лучше, его коллеги по лаборатории не знают, что и думать. Госпожа Алиетта и вовсе сказала, что это я его «колдонула». Н–но я–то как могла?

– Хорошо. Пропал человек, это понятно, но мне следует прояснить несколько вопросов. Для начала расскажите, что это за лаборатория и как она связана с гильдией «Красный гусь», – вопрос Мел задал даже не столько ради того, чтобы получить внятный ответ, сколько ради того, чтобы не дать девушке заплакать. Хотя нельзя сказать, что ответ его не интересовал. Уж больно запутанной ситуация казалась с ее слов.

– «Лаборатория №27» была одной из лабораторий технического корпуса Университета, но после смерти ее основателя директор ее закрыл, – спустя пару мгновений, которые ей понадобились, чтобы собирать в кулак всю волю и готовые вырваться из–под контроля чувства, медленно, словно повторяя заученный текст, начала Кристилла. – Ивик обратился за помощью в гильдию «Гуся». Дело в том, что он вырос в приюте гильдии. Гильдия заинтересовалась «Машиной–02», тем проектом, разработкой которого и занималась лаборатория, и предоставила им деньги, свое покровительство и помещение. Заброшенную мельницу на Обмылкинской набережной.

– Послушай, – едва дождавшись, пока кузина договорит, воскликнула Кетрин, распираемая пришедшей ей в голову идей, – а этот Ивик – это не тот самый Ивик, который был на побегушках у такого серьезного дядьки с тяжелым взглядом и толстыми бровями? Они делали какой–то Мир, реальность–игру. Такой длинный худой парень в растянутом свитере?

– Да, он, – удивлено подтвердила Кристилла, – так ты его знаешь?

– Да встречалась один раз. Он случайно утащил меня с друзьями испытывать эту их «машину», в которой я оказалась гномом, что меня почему–то страшно разозлило. Эм, прости продолжай.

– Да тут и продолжать нечего… Гильдия назначила его главой лаборатории, но сделать–то они толком ничего не успели, даже вещи разобрать…

– Не волнуйся, – как всегда ни с того ни с сего заговорила Розетт, оторвавшись от поглощения «Засахаренных пальцев великих магистров давно забытых орденов», – не стоит так беспокоиться, Кри, его нет среди мертвых.

– Откуда ты… – словно впервые увидев, воззрилась на девочку в черном платье кузина Кет, – откуда она знать может?

– Это довольно долго объяснять, И... словом, все сложно, но в подобных вещах ей стоит доверять, – ответила Кетрин, сама при этом бросив удивленный взгляд на Розетт, – можно сказать, что она специалист примерно того же профиля что и я... ну, то есть отец.

Розетт, в своем черном платье, с темно–голубыми глазами и парой черных хвостиков, перед тарелкой с вполне натурально выглядящими засахаренными сморщенными человеческими пальцами, да еще в неясных отблесках светящегося гриба, выглядела более чем убедительно, даже если и не знать ее биографии.

– Вы провели с ним ночь? – вернул разговор в правильное русло Мел.

Кристилла в ответ лишь смущенно кивнула.

– Где вы видели его в последний раз?

– В постели, когда проснулась, выдавила из себя девушка. – Я встала раньше и пошла на кухню, она этажом ниже. Потом позвала есть.

– Ваша мать, Маркенса Макисейская могла узнать об этом?

– Не уверена, но полагаю, что да. Но даже если и нет, должно быть, нетрудно было догадаться, что все так кончится. Ведь так в книжках всегда бывает, после подобного, хоть от злой колдуньи обычно спасает рыцарь, а не... – погрузившись в воспоминания, Кри даже чуть улыбнулась, но Мел несколько грубо вернул ее к фактам.

– Что–нибудь необычное вы заметили?

– Да. Да–да, конечно! В ту ночь… когда мы заснули, я проснулась оттого, что его не было рядом.

– Это не так уж необычно, просыпаться ночью, – заметил Мел, – иногда я и по два раза проснусь, если выпью много.

– Я тоже подумала примерно так же, но все же вышла на лестницу, и обнаружила, что Ивик стоит на лестнице, то есть... Нет, не стоит, идет, но как–то странно. И ответил мне только после того, как я его схватила. Шел так медленно… и… – девушка выдохнула, будто бы готовясь сказать судьбоносную фразу ради которой все и затевалось, – вы можете провести обыск во дворце матери?!

– Не спешите так, – охладил пыл потерпевшей Мелирленс, – не думаю, что проникновение со взломом в особняк столь могущественной волшебницы, столь уважаемой фигуры в Городе, приведет к чему–то кроме проблем, и для вас в том числе.

– Проникновение? – переспросила волшебница. – Но вы ведь…

– Милиционер? Ордера просто так не выписывают, тем паче, на таких людей как ваша мать, – отрезал Мел, откинувшись на спинку стула. Да и вообще, сомневаюсь, что на нее в принципе можно получить ордер, что бы она там не сделала.

– Так вы мне не поможете? – уже ни во что не верящим голосом спросила девушка.

Мел почувствовал, что ему кто–то весьма чувствительно отдавил ногу. Красноречивый взгляд Кет не оставил сомнений в том, кто же был этим «кто–то».

– Ну почему же, кроме версии с вашей матерью есть ряд других. На вскидку могу назвать… – милиционер задумался над жизненно важным вопросом спасения своей ноги, но хоть давление несколько и ослабло, каблучок Кетрин ясно давал понять, что сбежать у Мела нет и доли шанса. – Две. Первая – испугавшись гнева и мести вашей матери, он сбежал с деньгами. Вторая… пока не знаю, но названая мной более чем вероятна. Прошу, не спорьте, – подняв руку, он остановил уже готовую врываться из груди Кристиллы гневную тираду о вечной любви и высоких чувствах, – я предполагаю, но не выношу суждение. Я бы хотел узнать имена всех фигурантов дела и, желательно их адреса.

Домой Мелирленс добрался, когда стрелка часов уже перевалила за десять. После того, как он дал согласие, оставалось еще множество вопросов, которые следовало обсудить. Собственно, настоящая работа и начиналась то лишь после того, как он дал согласие.

Необходимо было подробно расспросить Кристиллу обо всех людях, с которыми имел связь пропавший. По крайней мере, о тех, кого она знала. К счастью, Сивикус Раальх вел достаточно размеренный образ жизни и вряд ли был замешан в каких–то темных делах, контактируя, по большей части, лишь со своими коллегами. Отдельным пунктом выступала гильдия «Гуся», одна из четырех «Великих гильдий», чьи гербы присутствуют на гербе республики. «Красный гусь» сила не только экономическая, но и политическая. Конечно, уж чем–чем, а политикой тут, к счастью, не пахло, и все же внезапное появление гильдии в жизни пропавшего, несомненно, каким–то образом повлияло на течение событий.

Впрочем, размышлять и строить предположения капитан не спешил. В конце концов, не так уж много он успел узнать. Да и время уже позднее, а из каких бы темных уголков мироздания душа Розетт не явилась, это не отменяло того факта, что маленьким девочкам ложиться спать позже 11 не рекомендуется. Даже и в новогодние каникулы. Добираться же из Университета до Нового района, пусть Малая Купеческая и примыкает к Ивовой набережной, не так уж быстро. Даже на гордижансе. Не говоря уж о том, что Кет выпросила у него разрешение поговорить с одной из коллег и бывшей начальницей Сивикуса Раальха, профессором Алиеттой Брундершавтской. Мелирленс понимал, что это согласие лишь увеличит число его проблем в будущем, но что бы не ждало его завтра, сейчас проще согласиться.

– Мелирленс, ты ведь не заснул? – Розетт дернула за рукав погрузившегося в размышления милиционера,

– Да… то есть нет… На чем я остановился?

– «ГЛАВА XX. О том, как знаток богов унес свое сукно и как у него началась тяжба с другими экласами», – напомнила девочка.

Значит, глава 20–я, – повторил Мелирленс.

Сноски:

1) – 1186год.н.э. Зима 1 декада 2 д.с.н.г. Атта расшифровка 1186 год нашей эры, или иначе эры людей. Отщипывается со времени падения последней эльфийской крепости на континенте (зима 1 декада) — В Мире меряют не неделями, за неимение луны, а дестдневками. Кроме того и месяцев нет. Год разделен на 4 сезона. 2 д.с.н.г. 2 день с начала года.

2) – Один из романов из цикла «Невероятные приключения Непюля Несра» за авторством Римоса Лебнала. Литература гордижансов, как презрительно высказались в одном из номеров литературного журнала «Квентар эстад» («Зов Квентара»). Приключенческий детективный цикл. Стоит отметить, что «Замок Бальзамо, равно как и ряд коротких рассказов, связывают с именем Кодзух Каотик, подражатель, с которым автор романа ведет многолетнюю судебную тяжбу.

3) ДЖИН-лампа - Демон Жидкий Искрящий Нагревающийся — представляет из себя шар с заключенным в него демоном огня, чей свет, в неурочное время скрывает заклинание мрака, наложенное на шар.

4) – Поиск – заклинание поиска, которое позволяет, войдя в определенное состояние, найти знакомого человека. В зависимости от того, насколько хорошо его знает маг и каково его могущество, радиус может варьироваться от полукилометра до двадцати–тридцати. При этом сказать адрес заклинатель не сможет, но сможет последовать туда, где находится объект поиска. На незнакомых людях это не работает. Впрочем, портрет может помочь.

5) – Город — речь идет о Лендале, единственном поселении в республике, имеющим статус города после революции 1024 года. Зачастую само слово город употребляют для обозначения Лендала, хоть и свойственно это, по большей части, провинции. Впрочем, это может вызвать некоторую путаницу, ведь точно так же городами называют 5–6 других поселений на территории республики, включая Порт.

6) – Сузаль — королевская резиденция Королевства Алтра. Располагаться недалеко от столицы королевства, Тюлера.

7) – Цан-Цаны — выходцы из Цан-Цанской империи, древнего государства на далеком востоке.

8) – Одна из знаменитых цитат, ставшая уже идиомой, из трагедии Вильяма из Страдфорда «Амлет, сын короля под горой» в переводе Лекуссы Коваль.

9) – Речь идет о Лине Инавасу (Рине Инверс) также известной как та, чье имя защитит даже от дракона, – известный персонаж многочисленных сказок да кукольных представлений.

10) – Новые земли — континент за Западным (Валанорским) океаном.

11) – Поросенок Сесельс — фольклорный персонаж. Собственно поросенок, всюду недовольный жизнью, который тратит все свое время на поиск разнообразных транспортных средств, дабы эмигрировать из того места, где прибывает в данный момент. Предпочтение отдает агрегатам ярко красного цвета.

12)-- Остров Марарав — собственно остров. Сие геологическое образование торчит из Валинорского океана к западу от Келхарского халифата.

13) – 300 крон — 18750 пирожков с капустой или стадо коров средних размеров.