Онлайн чтение книги Их война Their war
Часть 2. Ее кровавая война. Глава 3. Без него...

Со дня смерти Рафа прошел месяц. Ники не знала куда себя деть. Время без него просто остановилось. День, ночь, неделя, все смешалось и стало серым. Охота ее больше не интересовала. Не было сил даже просто встать с кровати. Она вернулась в дом ее родителей, что находился на побережье, туда, где они выросли. По сути ей больше некуда было идти. А здесь... все дышало воспоминаниями о нем и казалось, Раф вот-вот вернется, откроет дверь и с восторгом расскажет о найденной карте, о том что разбогатеют и когда-нибудь осядут в таком же домике.

Утро началось так же как и все предыдущие. Ники открыла глаза и ее сознания снова коснулась мысль что Раф всего лишь приснился. Что его нет, он больше не пробежится пальцами по ее волосам, не поцелует кончик носа, не обнимет со спины так, как обнимал только он. Слезы вновь покатились по щекам. Глаза были красные и опухшие, нос шмыгал, словно при простуде, в желудке предательски урчало. Когда она в последний раз нормально ела, Ники не помнила. Возможно вчера, возможно позавчера. Она нехотя встала, укуталась в шаль и спустилась на кухню. Поставила на огонь чайник и стала искать по шкафам чай и чего-нибудь съестное. От припасов что она привезла с собой осталось немного вяленого мяса и несколько, почти зачерствевших, кусочков серого хлеба. «Надо сходить за едой» мысль в ее голове появилась и тут же исчезла, выходить из дома совершенно не хотелось.

От свиста чайника она вздрогнула. Раньше она ничего никогда не боялась, а сейчас дергается от каждого шума, словно забитое животное в клетке. Ники злилась. На Рафа, что он умер, на себя, что не спасла его, на треклятых вампиров, что забрали его у нее. Собираясь отрезать кусочек мяса, Ники вновь поймала себя на мысли, которую уже неделю тщетно отгоняла от себя. Смерть... В этом мире у нее никого не осталось. У нее забрали весь мир, и она безумно хотела к нему. Разозлившись на себя еще больше Ники схватила нож и с криком запустила его в стену, а тот вонзился в деревянный косяк аккурат рядом с фото, на котором были запечатлены она и ее родители. Ники подошла и выдернув нож провела пальцами по фото, по ним она тоже скучала. Мысли о родителях отвлекли ее от Рафа и Ники решила за это ухватиться.

Налив себе чай и сделав бутерброд она поднялась на чердак. Там в дальнем углу стоял старый сундук с вещами когда-то принадлежащими ее родителям. Открыв сундук, несколько минут Ники просто смотрела, не решаясь прикоснуться к вещам, словно они как ключ откроют столь долго запертую дверь. Но все же она решилась. Здесь было несколько любимых книг мамы: «Джейн Эйр» Шарлотты Бронте, «Матиас Шандор» Жуль Верна, даже ее собственная любимая книга — Эльчин Сафарли «Мне тебя обещали». Эту книгу она знала наизусть, но только сейчас, когда Рафа не стала, она осознала каждое слово что были там написаны. В горле застрял ком, и Ники заглянула в сундук словно утопающий хватаясь за соломинку. Вот альбом с мамиными рисунками, она редко рисовала поэтому каждый ее рисунок был особенным. Ники вспомнила как мама склонившись над листом что-то вырисовывала, а в ее каштановых волосах, словно китайские палочки, торчали цветные ручки. Вот папины записные книжки с какими-то странными словами: Барометр, баллоны, показатели воздуха и повсюду цифры. Следом в сундуке лежал кожаный блокнот с завязками.

На его первой странице лежала фотография группы людей стоящих на пристани, а за их спинами красовался батискаф с гордым названием «Паноптикум». Мама стояла во втором ряду третья с лева, а папа в четвертом вторым с права. Отложив фото Ники прочла, написанное красивым маминым почерком, «Путеводный дневник». Мама никогда не рассказывала о том как они с папой познакомились. Называла это судьбой. Ники уселась поудобнее и стала читать. Каждый новый лист, почти каждая строчка были пропитаны сложными решениями, удивительными событиями. Мама говорила о каком-то Марке и том, что несмотря на его поступки она любила его. Потом рассказывала как к их батискафу прибился аппарат напоминающий бочку и что в нем обнаружили тело неизвестного мужчины, но Тес, так звали маму Ники, больше поражал ее собственный повторяющийся сон. В дневнике мама размышляла о смысле жизни, о том от каких бы чувств она смогла бы отказаться. На полях ее записей можно было найти драконов, морских чудовищ. Среди страниц, отдельно лежал сложенный в двое лист. Ники узнала почерк, да и такое название мог придумать только папа. Лист был подписан «Череззаборногузадерищенко», а под словом религия было нарисован синий то ли овощ, то ли лепешка. Непроизвольно Ники улыбнулась. Она прочла мамин рассказ о том как Пит, так звали ее отца, придумал синюю антиутопию. С этого момента в дневнике все чаще встало всплывать имя отца. Ники словно была там, видела как между ними зарождалась любовь. Мамино стихотворение о поцелуе... Ники снова плакала, но теперь не от боли утраты, а от какой-то легкой пустоты, наполняющей легкие.

На последнем листе дневника покоилось послание.

«Тому, кто однажды прочтет этот дневник. Надеюсь что ты моя замечательная дочка, и знай я очень тебя люблю и горжусь. Если сын, не обижайся, я просто с самого детства мечтала о дочери. Твоя мама обычно не ругается матом, но автор моей любимой книги верно подметил — "Счастье не пиздец, само не придет" *. Иногда нужно отпустить и закрывать дверь в прошлое что бы ощутить ветер перемен будущего. И даже если меня сейчас рядом нет, это не страшно. Я знаю в тебе много силы и духа что бы двигаться вперед. Так же как я однажды открыла свое сердце для путешествия. Паноптикум и глубоководное погружение подарили мне новую жизнь, дали силы начать с начала, научили верить в себя, свои мечты, ставить цели и идти к ним на полном ходу. Всегда помни, даже если ты достиг дна, у тебя все ровно есть куда двигаться. С любовью мама и папа».

Здесь снова была общая фотография, но людей на ней было меньше чем на первой, и мама с папой уже стояли рядом, а в их глазах светилась любовь.

Неожиданно раздался, весьма настойчивый, звонок. Отложив дневник Ники спустилась и открыла дверь. На пороге стоял Джек с пакетом еды.

- Выглядишь ужасно.

Ники хотела было закрыть дверь. Но нога Джека мешала.

- Уходи — вымученно простонала она.

А он ловко, отодвинув ее, прошел в дом со словами: - На этот раз не отвертишься...

Ветер с моря коснулся ее лица, и Ники вспомнила то, что написала мама — иногда нужно отпустить... Вдохнув полной грудью, она закрыла дверь и где-то с кухни послышалось: — Ну ты и олух...