Онлайн чтение книги Цветок сливы Plum flower
Женская красота

Солнце медленно садилось за горизонт и, словно прощаясь с небом, одаривала всех вокруг своими лучами, уже не такими жгучими как раньше, а ласковыми. И они преображали мир, одевая домики Чишана в розовую пелену, словно укутывая, даря последние грёзы.

Впрочем, Хинд, которая осторожно выглядывала через слегка приоткрытые двери, не дай бог увидят, совсем этого не замечала. Ведь за её братом Юнусом нужен был глаз да глаз. Мало того, что он постоянно приводил в дом каких-то странных личностей, порой одетых в одни лохмотья, и с которыми вёл беседы на непонятные темы, так ещё и за какой-нибудь ветхий свиток был готов сам себя продать в рабство. И зачем ему это? Лучше бы он занялся чем-нибудь полезным, торговлей, например, чем изучал непонятные и никому ненужные письмена, от которых один убыток. Ведь если бы она не приглядывала за Юнусом, то он бы давно пошёл по миру. Но когда она пыталась всё это ему высказать, он лишь говорил, что она ещё слишком маленькая и ничего не понимает.

Вот и теперь брат привёл гостей, с которыми теперь сидел возле дома, благо погода этого позволяла. И естественно несомненным атрибутом их разговора было вино. Алкаш несчастный!

Но этим четырём молодым людям совершенно не было никакого дела до её мнения, они продолжали вести неторопливую беседу. Двоих из гостей она знала, Тахир и Мерван были друзьями Юнуса и часто бывали у них дома и, в сущности, были такими же пропащими личностями, как и её брат. А вот третий Син… собственно он и был причиной, почему она исподтишка наблюдала за ними. Было в нём что-то такое, что притягивало к себе всё её внимание, хотя Хинд и сама не могла определить что именно.

А заявился Син к её брату, потому что разыскивал какие-то странные свитки. Вот только сейчас мужчины вели беседу вовсе не на научные темы. И Хинд уже давно бы сбежала отсюда, потому что её уши и щёки пылали от их разговора так, словно собирались соперничать с закатом.

И, можно подумать, темы у мужчин сегодня лучше не нашлось, чем обсуждать девок из местного борделя!

— Син, ты у нас в городе человек новый, — произнёс Юнус с таким видом, словно обсуждал судьбу мира, — вот скажи, какая из девушек тебе показалась самой запоминающейся.

— Элизабет, — не задумываясь ответил тот.

Брат и его друзья тут же поперхнулись вином. А девушка, забыв об осторожности, тут же наполовину высунулась в проём двери, так как по выражению лица гостя трудно было понять, шутит он или заявил это в серьёз. Лишь его янтарные глаза лукаво блестели, заставляя подозревать всё-таки первое.

— Ты хочешь сказать, что она среди всех была самой красивой? — озадачено спросил Тахир, запуская пальцы в свою вечно спутанную шевелюру.

— Как сказать… Возможно для кого-то она как раз будет эталоном красоты, — задумчиво произнёс Син, отпивая вина.

Эталоном красоты? Поверить в это было невозможно. Потому что даже она знала эту деву порока. Раз увидев, забыть её было трудно. К тому же она была самой непопулярной девушкой в борделе, а может, и всех вместе взятых подобных заведений. И какими судьбами она оказалась там, было непонятно. Элизабет как-то проще было представить вкалывающей на каких-нибудь рудниках или беспощадно гоняющей по плантации рабов, чем той, чьей профессией является доставлять удовольствие мужчинам. Уж хотя бы потому, что у представителей сильного пола она вызывала лишь одно желание, оказать где-нибудь подальше. По крайней мере, так до сих пор думала Хинд.

А этот Син говорит, что Элизабет красавица. Дурак! Хинд обиженно надула губки и хотела уже отойти от двери, когда её остановила очередная реплика Мервана.

— Хорошо. Допустим, что кто-то и её может признать красавицей. Хотя мне и с трудом в это вериться. Но как бы этот человек описал её красоту?

Син вдруг ухмыльнулся, хлебнул ещё вина, а потом вдруг выдал:

Восходит солнце над долиной,

Его лучи купаются в росе,

Но и их сиянью не затмить той дивной

Красавицы, которая явилась тогда мне.

И нет тех слов, чтоб описать те чувства

Возникшие, лишь встретил я твой взгляд.

Душа-хрусталь разбилась так искусно,

Что не собрать осколки мне назад.

И вот теперь, под самый уже вечер,

Мерещится улыбка мне твоя.

Я вспоминаю нашу с тобой встречу,

Мне не забыть её уж никогда.

Син замолчал. А Хинд задохнулась от возмущения. Как? Почему? Это же Элизабет!.. А он такое вдруг выдал. А ещё было немножко обидно, что эти слова он посвятил не ей. 

— Ха! — вдруг хмыкнул Юнус. — А ведь и не поспоришь! Свою первую встречу с Элизабет я и сам прекрасно помню!

И брат туда же! Хинд зло фыркнула. Лучше она отправится спать, чем будет и дальше слушать всякие идиотские рассуждения. Девушка осторожно прикрыла двери и направилась к кровати.

Но сон не шёл. И Хинд, ворочаясь с боку на бок, прислушивалась к доносившемуся с улицы разговору, хотя слов разобрать она не могла. И лишь под утро её наконец разморил сон.

Хинд и сама не поняла, что её разбудило. Уже начинало светать. И, по почему-то сейчас ясно слышимому разговору, девушка поняла, что Син собирается уходить. Хинд тут же вскочила на ноги, про себя отметив, что двери в дом открыты настежь, а значит Юнус зачем-то заходил сюда и как всегда забыл их закрыть, и быстро привела себя в порядок. Как-никак она хозяйка и должна проводить гостя.

А брат, кажется, уговаривал его остаться ещё на немного.

— Думаю, что если я ещё задержусь, — весело ответил ему Син, — то Джафар потом с меня три шкуры спустит, — и тут он заметил её и, беззаботно улыбнувшись, добавил: — До свидания, милая хозяйка.

Девушка сразу смутилась, понимая, что уж она эту встречу точно не сразу забудет.

И как-то так получилось, что стихи, которые Син выдал с такой лёгкостью, разошлись по всему Чишану, и интерес к Элизабет резко возрос. Вскоре стало находиться немало тех, кто хотел испытать то не забываемое чувство, которое дарила встреча с ней.

* * *

Али-Баба, удобно расположившись на диване борделя, уже был готов вкусить все прелести плода удовольствий. Ради такого никаких денег было не жалко. Тем более он был наслышан, что клиентам, которые не жалеют своих средств, обычно предоставляет свои услуги самая красивая девушка этого заведения.

— Извините за ожидание, меня зовут Элизабет.

Али-Бабе хватило лишь одного взгляда на говорившую, чтобы у него перехватило дыхание. До него медленно доходили объяснения, из которых следовало, что она и есть самая красивая девушка этого заведения. 

Откуда же было ему знать, об одном разговоре четырёх молодых людей, который произошёл тихим вечером в Чишане. Но в тот момент Али-Баба испытал то самое чувство, ради которого в этот бордель приходили мужчины не только этого города, но и близлежащих.