Онлайн чтение книги In the lonely hours
Глава 4

Он такой дурак. Появился черт знает через сколько лет, и заставляет чувствовать тебя страшным ничтожеством, зависящим от чуждого проклятого прошлого. А он ласково улыбается, будто с того времени вообще ничего не изменилось. Его радость безжалостно разрывает тебя в клочья, как и твою гребанную соседку, которая убивается из-за своего блудного пса. Ты старательно пыталась сбежать от переполняющих внутри тебя неприятных эмоций, но, похоже, результата нет. Всюду меркантильные тупики, сводящие тебя с катушек. Ты не продвинулась ни на единый шаг и топчешься там и сейчас, цепляясь за никчемные воспоминания. 

Ким НамДжун счастлив. Его заветная мечта наконец-то сбылась. Он сияет на сцене как любой другой, выпущенный как высококачественный продукт компании, профессионал, исполняя шикарные песни, которые он писал долгими днями и ночами, жертвуя здоровьем. У него нет лишней минуты, чтобы забивать занятую голову всякой всячиной. Хоть в модных наушниках, хоть в голове – всегда звучит бит. Даже если он рано или поздно захочет побыть в одиночестве, в его голове будет крутиться бесконечный бит. В его мужественных руках есть все, чего он жаждал в юном возрасте, но по природному закону – после достигнутого нужно заполучить еще больше. Это круговорот чертовых человеческих потребностей, из-за которых люди становятся жадными и жестокими. 

Ким НамДжун сентиментален. Говорят, что люди никогда не меняются, лишь отношение к чему-либо изменяется. Но Джун такой же. Это тебя немного радует. Он все так же прекрасен и общителен с девушками, привлекая своими сладкими речами. Сейчас много фанатов, которые безумно любят его и чрезмерно уважают. Ты уверена, что он любит всех одинаково и всю многогранную душу вкладывает в будоражащую из его уст читку и пишет только ради них. Ким всегда любил писать. Если бы он не стал идолом, то стал бы поэтом. Да, он сентиментален.

Ким НамДжун теплый. Как бы его не ломала жизнь, он разрушает все границы дозволенного и внутренне самосовершенствуется. Он не ты, Ким заботливый и терпеливый. Научился прогибаться подо что-то волнующее и важное, которое нужно обязательно покорить. Его теплые шоколадные глаза и нежная улыбка продолжают греть холодную душу. Всего лишь один секундный взгляд, и ты можешь изменить свое мировоззрение. НамДжун продолжает удивлять. Этот человек, правда, прекрасен. 

Ким НамДжун справедливый. Наверное, ему нелегко живется, раз он верит в справедливость. Людям свойственно фаталистично во что-то верить. Все мы такие. Даже нигилизм не исправит человека. Вера – сильная штука. 

Ты, после нескольких выпитых бокалов вина, выходишь из шумной комнаты и незаметно прячешься в пустой. В комнате довольно душно и из-за этого мерзко, осторожно распахиваешь окно и наслаждаешься прохладным ветром. Дождь, наконец, закончился, и свежий воздух заполнял легкие. Последние капли дождя скатывались по крутой крыше, разбиваясь об асфальт. Внизу гудела сигнализация от машины, ее уставший хозяин произнес пару матерных слов и заглушил. Смех подростков сбивал тебя с толку. Ты невольно хмыкаешь, потираешь холодную руку. Чувствуешь неприятное чувство стыда из-за подруги. Она все-таки тебя пригласила на праздник, а ты прохлаждаешься в другой комнате. Понимаешь и ответственно принимаешь заслуженную вину, тебе немного грустно, что ты теперь не можешь терпеть общество и считаешь себя брезгливым социофобом. Ты безудержно утешаешь себя, что никогда не поздно, ты можешь стать тем, кем ты хочешь быть. Нет никаких гребанных правил и временного лимита: ты можешь измениться или остаться такой, какая ты есть. Выбор только за тобой. Но ты не можешь гордиться своим существованием. Порой ты ненавидишь себя за угробленную жизнь, винишь кого попало и убиваешь в себе все живое. Но, возможно, это и к лучшему. Бесстрастная, безжизненная и бессердечная кукла, улыбающаяся при виде убитой придуманной ложью соседки, курящая и задыхающаяся простушка, которая узнает для себя что-то новое в чутких поцелуях.

Ты безумно желаешь уйти в тишину и мельком увидеть, кому ты нужна. Но эти глупые мысли ты теперь воспринимаешь спокойно, они больше не управляют тобой. Все это безнадежная выдумка. Протяжно вздыхаешь и закрываешь глаза, протягивая руки вверх. В черноте появилась смутная картинка с соседкой, которая осталась одна в пустой ванной. Телефон резко вибрирует в кармане джинсов, ты нехотя поднимаешь трубку. 

– Простите, Вы знакомы с Пак Юджин? – низкий голос раздраженного мужчины заставляет тебя открыть красные глаза. 

– Ага, она моя соседка по комнате в общежитии. Почему Вы спрашиваете? – тихо бормочешь ты, почесывая затылок. Отодвигаешь мешающие цветы в разрисованных горшочках и присаживаешься на пыльный подоконник. Секунд десять в трубке молчат. 

– Мы считаем, что девушка покончила с собой. Мы хотим задать пару вопросов по этому поводу. Не могли бы Вы подъехать? – в глубине души ты ждала именно этот исход. По ту сторону кто-то громко ревет и орет от безысходности. Она не выдержала свою долю полученной от любимого пса боли, а казалось, вы станете хорошими друзьями. Тебе неловко и обидно, что так нелепо все вышло, но с другой стороны приятно осознавать, что возле тебя нет слабой скотины. Ты предпочитаешь общаться с людьми, которые сильны духом и излучают стопроцентный оптимизм, а потом инстинктивно ломать их и ставить в ряд с собой. Считаешь себя настоящей тварью, что губит наивных, нетронутых обществом детей, но порой ищешь того самого человека, что выдержит всю твою гниль внутри. Убеждаешься, что таких людей вообще не существует в этом мире и продолжаешь разлагаться дальше. В тишине.

– Простите, но не сегодня, - тихо выдаешь ты, ощущая на теле чужой взгляд. Ты медленно поднимаешь голову, и видишь стоящего напротив Намджуна. Спину продувает прохладный ветер, выпавшие из пучка короткие волосы колыхают на ветру. По ту сторону трубки слышатся раздраженный вздох и угнетающее мысли пыхтение, он положительно хмыкает и бросает трубку к чертям. От новости тебе ни жарко, ни холодно, все как обыденность. Этого следовало ожидать. Тихая и таинственная девушка по имени Пак Юджин сдохла. – Так вот как ее зовут, - шепотом выдаешь ты, сжав в холодных от пота руках телефон. Парень тихо стоит, оперившись о косяк двери, и закидывает голову назад. 

То, что тебя еще держит в этом черном мире – боязнь смерти. Не хочется ни умирать, ни жить. Если бы была надежная функция стереть себе память или отключить свои чувства, то в этом мире появились бы хоть какие-нибудь краски. Ты уже не выдерживаешь в себе переполненных болезненных чувств и задумываешься отправиться вслед за соседкой. Готовая уйти в мир иллюзий, но не понимаешь, что тебя еще тут держит. Либо найти себе противоположного характером человека, который будет терпеть все твои тараканы в голове и разваривать тобой переваренную кашу. Либо время, которое в скором тебя заберет. Но ни то, ни другое не прельщает твое сознание. Ты уже сама не знаешь, что тебе нужно и чего ты хочешь. Блуждаешь от одной гребанной мысли к другой, и духовное пространство постепенно разбивается. 

– Насколько сильно ты угробила себя? – спрашивает парень, разрушая тишину. Ветер резво свистит, играясь с однотонным тюлем. Ты невольно улыбаешься уголком губ, разминая левое плечо. – Можно ли изменить тебя, вернуть прошлую? – очевидные слова, будто тупым ножом в спину. Сердце болезненно колит, кровь неистово бурлит в жилах. Он аккуратно входит в комнату и прикрывает скрипучую дверь. Его хриплый голос отдается в висках, и ты снова убеждаешься, что он и правда противный. 

– Невозможно, - монотонно говоришь ты, засовывая телефон обратно в карман. Ким устало вздыхает, похоже на безысходный стон. Ты улавливаешь его быстрый взгляд и отворачиваешь безнравственное лицо. Казалось, у него больше не было вопросов. Его не должна волновать твоя нынешняя жизнь без него. – Ты эгоист, Ким НамДжун. – прямолинейно говоришь ты, пряча грустную гримасу. Опять все держишь в себе, и это не сгинет бесследно с твоей ранимой души. 

– Я знаю, - опять протяжно вздыхает он, что тебя крайне бесит. Парень, щурясь, приглядывается в темноте на наручные часы. Его голос хрипит как при лихорадке. 

– Ты куришь? – неожиданно задаешь вопрос, закрывая окно. НамДжун улыбается, ты смущенно смотришь на его появившиеся ямочки. 

– Бывает, когда в плохом настроении. – выдает парень, потягиваясь в кресле. Рукой обнимаешь колено, почесывая затылок. У него сейчас плохое настроение, значит? Забавно. Тусклый свет от фонаря пробирается в темную комнату. Во дворе спального района гудит другая машина. – Я иногда спрашиваю про твои дела у сегодняшней именинницы. Что раньше, что сейчас – ты не изменилась. – потирает ладони тот, потягивая за мочку уха. Ты ставишь цветы на место, усаживаясь на пол. Холодный пол казался роднее, чем прошлые воспоминания. 

– Ты же знаешь, НамДжун, я ненавижу каждый день надевать разные вещи. Я ношу лишь однообразную одежду, пока она не превратится в ненужные тряпки. – хлопнув один раз в ладоши, трешь правый глаз и устало располагаешься на полу. 

– Я знал, что ты это скажешь. В твоем духе. – Говорит Ким, закинув голову назад. Ты закрываешь уставшие глаза. 

– Давай посидим в тишине. – из-за выпитого алкоголя тебе хочется уснуть и больше не проснуться. НамДжун положительно кивает в темноте. Душевный холод прожигает твою кожу. Ты уже не ощущаешь естественную прохладу комнаты. Ты задерживаешь дыхание, выдыхаешь накопленное внутри и жадно глотаешь другую дозу. 

Все не так. Разве так должна была пройти ваша вторая первая встреча? Нет, не так. Ты так не хотела. Но сейчас вот так все происходит. НамДжун, молча, сидит и смотрит в пустоту, наконец, оказавшись в одиночестве. А ты теперь с человеком, который когда-то был твоей родственной душой. Хотя это ненадолго, но вполне хватит. Тут оборвутся все ваши прошлые связи и исчезнут все воспоминания. Он - известный идол Ким НамДжун, а ты - заканчивающая последний курс университета (Т/И). Небо и земля. И никакой родственной связью тут и не пахнет. Ким забудет этот день, а тебя сожрет твое собственное эго. Это и должно быть конечным исходом. 

Сколько боли ты получила из-за этого паренька, ты уже не помнишь, так как твое существование и без него сплошная боль. Выдуманная и беспощадная боль. Тебя не вылечить и не изменить, только все в твоих руках. Но эти руки настолько слабые и морщинистые, что они вряд ли помогут блуждающему в пустоте ничтожеству. Пока-пока, родимая душа.

Ты просыпаешься из-за солнечных лучей. Потягиваешься на полу, трешь заспанные глаза. Резко поворачиваешься в сторону, где вчера сидел паренек. Его уже и след простыл, лишь его черный пиджак, пахнущий тем самым парфюмом, лежал на кожаном кресле.