Онлайн чтение книги Чёртово наследство Chertovo nasledstvo
Глава 6 Не знаешь, где найдёшь, где потеряешь

Лика Гертс… Лика Гертс… Во что ты вляпалась, Лика Гертс?

Ног своих она не чувствовала, всего остального  - тоже, и вообще было похоже на то, что ее туловище висит на невидимых веревках над каким-то темным провалом, как марионетка, ей не подчиняется, и что делать дальше – совершенно неизвестно.

Ну все верно, пришла в голову здравая мысль, именно на веревках и именно висит. Лике каким-то непонятным образом удалось-таки пробить портал и попасть в нужную складку реальности, теперь ее задача – заткнуть пробкой ту зловонную дыру, через которую в мир сочится Тьма.

В идеале – загнав предварительно туда все, что успело вылезти. А за эти невидимые ментальные веревки ее должны вытащить обратно товарищи и соратники, когда дело будет сделано…Только тащить ее теперь некому.

Вот странность – руки-ноги ей не подчинялись, зато Лионор чувствовала, как внизу живота раздались слабенькие толчки. Вроде рано еще совсем, четвертый месяц только…

Так. Сосредоточилась.

Черный камень, запирающий Темные ворота, расколот, и склеить его уже не удастся, да и ненадежное это дело. Нужно вырастить новый, сматывая и нанизывая собственные заклинания, как нитку на веретено… При хорошей скорости возникающие центробежные силы начинают притягивать и засасывать Тьму обратно, склеивая и запечатывая ее…

Это все в теории.

Какая тут скорость, если сила идет из тебя неровно, толчками, будто не желая покидать тело, и почему-то сильно хочется есть, а еще сильнее – спать, и раскрутить это чертово Веретено никак не получается, все равно что двигать вручную каменный мельничный жернов, но все равно двигаешь, упираешься, и вроде пошло-пошло-пошло помаленьку, а надо быстрее, гораздо быстрее, потому что время уходит, его всегда не хватает, Веретено все тянет и тянет из тебя силу, и ты  будто сама распускаешься, как вязаный носок, и уже остался узелок да ниточка, а Камень не готов, еще немного нужно...

Зато когда вокруг засвистело (заработали эти чертовы центробежные силы, все-таки получается, получается!), то от Лики уже ничего не зависело. Остановиться она уже не могла при всем своем желании, и ей оставалось только смотреть, как грязно-серые вихри выдирают из нее уже не волшебную силу, которая давно кончилась, а человеческую, качая энергию из неприкосновенных запасов, без которых все равно живой не останешься, даже если какое-то чудо и вытащит тебя из этого хаоса.

Чуда ждать было неоткуда, поэтому Лионор просто закрыла глаза и больше не думала ни о чем. 

Больно. Валяться на холодном каменном полу –больно. В бок врезалась какая-то острая штука, и именно это ощущение и заставило Лику сначала задергать мышцами, потом согнуть руку и вытащить из-под себя толстую книгу, углы переплета которой какой-то умник оббил железом. Еще и каменьями украсил самоцветными, будто специально для того, чтобы Карающей поудобнее на них лежалось.

Что происходит вообще?

Лика с кряхтением села, потом встала, подняв платьем с пола тучу пыли. Сердце заполошно билось в грудине, голова кружилась, тошнило. Все эти дивные ощущения указывали на то, что чудо все-таки случилось и она по какой-то причине еще задержится на этом свете.

Да и интерьерчик вокруг навевал смутные воспоминания – полки с книгами, тяжеленная клепанная дверь, небольшое окно с укрепленным стеклом… Потайная комната собственной персоной!

На миг Лику пошатнуло – она решила,что все ей причудилось, а на самом деле коварный свекр приложил ее по затылку поленом и запер здесь, в безопасности, чтобы не мешалась под ногами. А значит, ничего не известно, может, кто-то еще жив, может, у Дина получилось, а Шале его вытащила, и скоро за ней придут, чтобы выпустить, и вот тогда-то она выскажет все, что думает, и…

Как-то сразу она поняла, что никто не придет.

И что все это – было. И кто-то или что-то вытянуло ее из серой хмари, причем не на залитый кровью пол зала, под ноги осатаневшей толпы, а сразу в безопасное место, и только осталось узнать главное – получилось ли довести дело до конца?..

Лика добрела до окна и с натугой открыла деревянную раму. Створка показалась тяжелой, как замковые ворота, а сама она напомнила себе единственного шатающегося от голода и ран стражника на стене вымершей крепости. Из открытого окна сразу плеснуло шумом, дымом, треском, истошным ржанием, от которого заломило виски и зубы, как от боли. Внизу горела конюшня. Жеребцы и кобылы ангровой, королевской масти, метались внутри, кричали, бились в горячие стены рыжими и золотыми боками, просили о помощи, но им никто не открывал ворота. Люди стояли рядом, смотрели на огонь,их лица были испуганы. Некоторые озирались по сторонам, какая-то женщина плакала. Сельский пекарь, до этого стоявший столбом, вдруг начал лихорадочно срывать с себя забрызганные кровью фартук и рубаху.

Лика с изнеможением прислонилась к стене.

У них все-таки получилось.Только какой ценой…

Нельзя было обречь на гибель еще и лошадей, единственное, что осталось от магов Заячьей башни. Там же и ее Паутинка, и здоровенный злющий вожак Буран, который подпускал к себе только лорда Гертса, так что магу приходилось самостоятельно вычищать его стойло, закатав рукава кружевной рубахи и бормоча сквозь зубы неаристократические слова. Нужно выпустить их, пусть разбегутся, может быть, одичают, а может, какой-нибудь человек приютит и разведет заново, и опять, как тысячи лет назад, будут скакать по этим равнинам золотые табуны…

Лика сложила пальцы щепотью и мысленно дотянулась до замка на дверях конюшни. Поддеваем… Рраз!

Не получилось. Наверное, слишком далеко.

Посильнее взялись… Лионор высунулась из окна так рискованно, что удивительно, как не вылетела вниз, прямо на головы оглушенным, ничего не понимающим людям. Рванула на себя невидимым арканом, который по степени приложенной силы должен был не просто открыть дверь, а разнести ее в мелкую щепу и засыпать весь двор.

Не разнес и не засыпал. Не произошло вообще ничего. Ни-че-го.

Волшебница медленно, стараясь удержать равновесие, втянула ноги обратно в оконный проем и кульком свалилась на пол. Потом начала лихорадочно щелкать пальцами, высекая огонек, который первый раз добыла в четыре месяца, подпалив в своей колыбели одеяло, к ужасу и возмущению няньки.

Щелк. Щелк.

Бесполезно.

Так вот оно что. Та неловкость, неправильность, холодная пустота, которую Лика ощущала с тех пор, как пришла в себя, была не только следствием потери друзей, близких, всей налаженной и счастливой жизни, как ей показалось сперва, а имела и другие, более глубокие корни. В ней больше не было волшебства.

Значит, еще не все жертвы были принесены… Собрав силы, Лика с размаху захлопнула окно, чтобы не слышать, как крики лошадей сменяются еще более страшным треском рухнувшей конюшни, не чуять тошнотворного запаха гари, который расползся по окрестностям и смешался с черным дымом догорающих уже костров.

До темноты Лионор просидела в комнате, свесив голову и тупо наблюдая, как скользит по плитам пола солнечный луч. Она больше не чувствовала сил, ни волшебных, ни физических. Темные ворота выпили все до капли, однако оставили в живых, как бы насмехаясь: ну что, справилась? И как ты будешь жить дальше? Одна? Ничего не умея и не имея? Зная, что никто не придет на помощь? Зная, что бежать некуда?

 Леди Гертс вдруг схватилась за живот, где тоже царило молчание. Но маленькое существо внутри тут же отозвалось тихим толчком, и стало чуть-чуть полегче. Может, конечно, Лика и потеряла все, что имела, но она была не одна. Глядишь, и ей скоро придется тушить младенческие колыбельки, особенно если ребенок будет похож на отца. Глава Карающих как-то рассказал, что его старший сын, а после – любимый Ликин муж, в возрасте полутора лет умудрился развалить старинный замковый донжон, укрепленный заклинаниями от всего, что только можно было придумать, включая прямое попадание боевого дракона. У него туда мячик закатился…

Она сидела и плакала в голос, пока не заметила, что в окошко не проникает почти никакого света. День кончился.

Выбравшись из комнаты, Лионор обошла весь замок, надеясь по следам понять, что здесь происходило и нельзя ли кому-то помочь.

Люди разошлись, побросав на месте все оружие и даже не выдрав из стены ни одного золоченого светильника. В зале с пентаграммой она не нашла ни тел, ни следов – будто кто-то огромной пыльной тряпкой стер все, что могло напомнить о произошедшем. Только возле арки, на выходе, Лика увидела серебряный колокольчик, испачканный кровью, но подбирать не стала, только зябко повела плечами и решительно переступила порог.

Простое сельское платье она сняла с мертвой девушки, на которую наткнулась у ворот. Снимать, а тем более надевать добытую таким образом одежду было невообразимо гадко, но выбора Лике никто не предоставил. Дыша сквозь стиснутые зубы, она разжилась еще и кожаной, противно пахнущей, но мягкой обувью, и наконец вышла за стены Заячьей башни, которая стала огромной братской могилой и для магов, и для людей. И зашагала по направлению к жидкой россыпи огоньков, светившимся где-то вдалеке. Кажется, там была какая-то деревня…

 Но добралась только до перекрестка, когда услышала позади веселый, молодой голос:

- А ты из каких будешь, красавица?

Это был Ленкин дед…

 Когда через много лет  маги предложили Видящей уйти на покой и переехать наконец в Эгертину, в волшебный, прекрасный и беззаботный мир, леди Лионор наотрез отказалась. «Здесь я нужнее», - ответила она гонцам, и больше на связь не выходила, заявив, что сделает это только в случае нужды. Нужды так и не возникло.

До недавних пор.

 На этом месте колдун сделал паузу и перевел дух.

- Ну вот. Брыкаться теперь не будешь?- спросил он и перестал наконец расхаживать по поляне, присев рядом.

Ленка задумчиво смотрела на божью коровку, которая ползла по своим делам на узкой травинке, теребила кончик косы и отчаянно этой самой коровке завидовала. Вот так и сама она, честная деревенщина, ползала по  жизненной дорожке по немудрящим своим делам, и горя, как оказывается, не знала. А теперь – налетел ураган, поднял и травинку, и букашку в дальние выси, и кружит, и несет неведомо куда… И понятно, что держаться за листик уже бесполезно, размажет вместе с ним, и выход только один – отцепиться, расправить наконец крылья и лететь. Но как же это страшно, кто бы знал… И куда приземлишься – это еще вопрос.

Ленка шмыгнула носом и, в свою очередь, начала рассказывать. Про колдуна, про зубы крючьями и про кольцо это серебряное, чтоб ему провалиться. В подробностях, как просили.