Однажды, собирая вещи чтобы отправиться в поездку, главный герой замечает, что они уже опаздывают на свой поезд и, спеша, отправляются на станцию. Прибыв, они видят, что поезда нет, но раздается загадочный голос из громкоговорителя. Он объявляет, что у них есть второй шанс, но предъявляет свои условия. Как же поступят герои дальше?
Приторно-сладкий запах заполняет комнату, где должно все свершиться. Часы отсчитывают последние минуты жизни жертвы. А на столе уже стоит черная шахматная фигура короля, у ног которой лежит белый поверженный король.
триллертрагедияфэнтезидрамапсихологическийфилософскийромантикапутешествиямистика Не яой
Куроцукино Докурицу или просто Куроцу. Он — посредственный затворник снаружи, но внутри него живет личность, которая могла бы изменить весь мир, не будь она подавлена этим же самим миром. Он — скрытый гений, использующий свой дар лишь для личных целей. Но что если вдруг ему представится возможность изменить декорации, и поставить спектакль по собственному сценарию? Будет ли он снова подчинен воле уже нового мира или весь этот мир станет на колени перед ним?
Избавляясь от старого хлама рассказчик нашел старую видеокассету. На ней была съёмка семейного застолья. Но откуда взялись эти мелькающие кадры похожие на чей-то бред или кошмарный сон?
фэнтезимагический реализммистикаюмордрамалюбовный романромантика Не яой
Эйли - 14-летняя девочка со странным, даже пугающим даром. В чем же он заключается? Она может призывать души умерших людей, а так же ей сняться странные, пугающее до дрожи в коленках, сны. В один из осенних дней, через два дня после начала учебного года, к ним домой заявляется человек и говорит очень странные вещи, мол она, Эйли, должна учиться в какой-то "Академии Смерти"....
Семь цитат, вырванных из текста с великой целью. Семь людей, вырванных из жизни для простого смеха. Семь Цепей, сковывающих каждого из них цитатами, жизнью и своей моралью. И одна маленькая тайна. Семь против одной - какой будет результат? Ответ будет ясен, как только соберутся все кусочки незамысловатой мозаики.
С тех пор прошло десять лет, но в канун весеннего равноденствия я все также не могу уснуть, - сижу до рассвета, бесцельно переключая каналы на стареньком телевизоре, пью горькое темное пиво и курю отцовскую трубку. Нет, конечно, я ни о чем не жалею, но в такие ночи невольно задумываюсь, а что было бы, если бы я все-таки сделал последний шаг?
Все люди одержимы. Кем-то, чем-то, вещами, чувствами, людьми. Но далеко не каждый осмелится возвести свою одержимость в абсолют и поклоняться ей, как божеству.