Пятый в мощной и эпической серии романов о безжалостных императорах-воинах, которые правили большей частью Центральной Азии на протяжении шестнадцатого и семнадцатого веков. Императоры Моголов по-прежнему кровожадны и совершенно безжалостны; они контролируют четверть населения земного шара и обладают невообразимым богатством. Но это последний расцвет обреченной империи, и в то время как Шах-Джахан оплакивает свою умершую жену и одержим Тадж-Махалом, ее памятником, его сын Аурангзеб планирует занять трон своего отца любыми необходимыми средствами.
Эпоха мира и процветания заканчивается. Начинается эпоха ненависти и войн. Поэтому когда самураи сжигают твой дом дотла, вырезают всю твою семью, и лишают свободы твоего последнего товарища, они разрушают весь твой мир. Но разрушив один мир, в его пепле рождается новый. И новый мир диктует свои правила. Он жаждет мести. Чем — единственный уцелевший в этом пожаре, мальчишка. Он слаб, и немощен. Он не может сам взять в руки меч, как бы сильно того не хотел. Но он не глуп, и хорошо знает, что месть — это блюдо, которое можно подать чужими руками. Поэтому Чем решает найти сильнейшего воина Тайхон, с которым можно было бы отомстить всем, и вызволить своего единственного товарища, из колдовского плена.…
Существуют места, куда невозможно дойти. Возможно лишь окончательно заблудиться, потерять себя, и случайно оказаться там. Там, откуда уже нет дороги обратно. Там, где существуют свои понятия и законы. Целый мир, окруженный стенами и скрытый лесом. Со своим правителем, которому чужды нормы и принципы общества. Существуют ответы, которые невозможно спросить. Можно лишь попытаться выжить и остаться собой, открывая новые грани самого себя. Или ломаясь словно испорченная вещь. Слова далеко не всегда могут спасти, и иногда чтобы что-то понять очень важно об этом не просить. Существуют люди, которых просто не может быть. Вне системы, вне конституций и вне государств. Подчиняясь диким законам, и живя…
Кем есть жертва, и какова толщина грани, отделяющая ее от становления злотворителем? Мученик ли тот, кто страдает, и обидчик ли тот, что причиняет боль?
Все в труппе решили, что у меня сработал инстинкт беты-отца и я взял над парнем шефство, но это немного не так. Полюбил я этого альфёнка далеко не как сына. Искренне и тоскливо. Глупый старик!
Гвоздь вошел в стену с одного удара, как родной. Сиэль слез с дивана, на котором стоял коленями, смахнул пыль и отошел на пару шагов, чтобы удостовериться — не криво ли висит картина.
Спор, неприятности, в два раза старший за него альфа, свадьба отца-омеги, вынужденный переезд, соседство с похотливым альфой, что охотится на твой филей и всячески соблазняет. И как тут невинность сохранить, если сущность омеги так и вопит: "хватай и беги"? Наруто в который раз усомнился в своей удачливости, как посыпались новые проблемы, а с ними и что-то большее...
Влюбился хулиган в примерного ученика. Влюбился и забылся, но не напился, а сразу вцепился. На девственность парниши, как волк на мясо, покусился :))) От автора: Произведение будет состоять лишь из двух частей.
драмамифы и легендыромантикафантастикафилософскийюмор
Император Ван Со Кванджон таки попал в современный Сеул. И очутился в теле... актера Ли Джун Ки! Ради встречи с любимой гордому королю придется смириться с ролью шута в театре жизни. Но вот незадача - в этой реальности все устроено через пень-колоду: шуты живут, как короли. Только у них еще больше работы и правила поведения намного сложнее всех древних ритуалов вместе взятых... А куда же подевался сам Ли Джун Ки? Спросите Чхве Чи Мона. Чхве Чи Мон знает всё...