Онлайн чтение книги Лисичка Летнего Леса Summerwood Fox
8-53 Филиал Ада

Дверь открыла Саэки.

— Господин Йошихиро, — холодно улыбнулась она, преградив путь, — Вы что-то хотели?

— Здравствуйте, госпожа Саэки. Я бы хотел поговорить со своей невестой.

— Вы можете позвонить ей или написать.

— Нет, мне это не подходит, и я не уйду отсюда, пока не поговорю с ней лицом к лицу.

Он демонстративно подпёр плечом дверной косяк, она сложила руки на груди, выражая готовность стоять до последнего, но всё же посмотрела через плечо на сидевшую на диване Кайо. Так подняла равнодушный взгляд и кивнула. Саэки пропустила Йошихиро в комнату.

— Это будет личный разговор, не могли бы вы выйти?

— Нет, — твёрдо и спокойно ответила она, — Даже не надейтесь, что я оставлю вас наедине.

Йошихиро стойко выдержал осуждающий взгляд и так же спокойно сказал:

— Госпожа Саэки, вы в самом деле думаете, что я ей что-то сделаю?

Саэки ничего не ответила, но с места не двинулась.

— Всё в порядке, госпожа Саэки, — послышалось с дивана, — Можете нас оставить, если что, я позову.

Саэки немного поколебалась и вышла, прикрыв за собой дверь. Йошихиро подошел к дивану и сел около другого подлокотника. Кайо тут же спустила ноги на пол, готовая в любой момент сорваться с места. 

— У тебя что-то важное? — спросила она, рассматривая пол под своими ногами, разговаривать с женихом не хотелось, но она понимала, что вечно бегать не получится. Что бы такое сказать, чтобы уже оставил в покое? Но апатичное состояние, в котором она пребывала, слабо подходило для того, чтобы выдавать рабочие идеи, так что она решила, просто пережить его появление с наименьшими для себя потерями.

— Да, важное, — ответил он, разглядывая девушку, по которой очень сильно соскучился, зрелище было то ещё: свободные потёртые джинсы и серая футболка с длинными рукавами, плюс тёмные круги под глазами и лохматая причёска — практически идеальный косплей L из «Тетради Смерти», — Кайо, посмотри на меня?

— Это обязательно?

— Да.

Она вздохнула и подняла на него взгляд, знакомый взгляд, точно так же она смотрела на него прежде, чем отправить в беспамятство, неумолимая отрешённость, когда всем чувствам говорят: «Нельзя» и запирают на замок.

— Я хочу перед тобой извиниться, — начал он, — по-настоящему, не потому что так принято, не потому что это нужно, а потому что хочу. Я не должен был так поступать с тобой, ни сейчас, ни восемь лет назад. Я незаслуженно причинил тебе боль и очень сожалею об этом. Я обещаю, что больше никогда ничего подобного не сделаю, по крайней мере без твоего согласия.

— Спасибо, я принимаю твои извинения, — равнодушно сказала она, снова устремляя взгляд в пол, — Прости за то, что так или иначе тебя спровоцировала.

— Ладно. Теперь ты перестанешь меня избегать?

— С чего вдруг?

— Ну, я же извинился, и больше так не буду.

— Это понятно, но с чего вдруг я должна перестать тебя избегать?

Йошихиро призадумался. 

— Раньше тебе нравилось проводить со мной время, или ты притворялась?

— Раньше многое было по-другому. 

— Так ты не притворялась?

Кайо попыталась соврать, но вся её сущность взбунтовалась против этого, поэтому она поморщилась от отвращения и выдавила из себя правду:

— Нет.

— Хорошо, что конкретно раньше было по-другому?

— Не важно, — снова поморщилась, — Если это всё, за чем ты приходил, то можешь уже…

— Нет, не всё, — перебил он её, — Я хочу напомнить тебе, что однажды ты станешь моей женой, и было бы неплохо нам с тобой всё же наладить отношения. Я бы хотел…

— Да иди ты к чёрту, а! — в голосе усталость пополам с раздражением, — Мне плевать, чего ты хочешь. Извинился? Молодец! А теперь вали отсюда, надоел!

От неожиданности Йошихиро даже забыл разозлиться, да он просто не поверил, быть не могло, чтобы его милая воспитанная предельно обходительная невеста высказалась подобным образом! Не в этой Вселенной! Или это то самое, о чём говорил Усуи? Филиал Ада гостеприимно распахивает врата? Тебе великодушно указали на дверь, Йошихиро, ещё не поздно сбежать…

— Не пойму, что с тобой творится, — произнёс он тоном озадаченного исследователя, — Раньше ты была совсем другой, и вдруг за несколько дней такая смена поведения, я тебя не узнаю… То, что я сделал, было грубо и неприемлемо, но не думаю, что это было что-то действительно ужасное. Подумаешь, потрогал чуть-чуть, в конце концов мы поженимся, и это будет в порядке вещей. Да, я поторопился, но с другой стороны не так уж много успел, ты ничего не потеряла…

— Не потеряла?! — Кайо вскочила на ноги и с ненавистью уставилась на Йошихиро, яростно сжимая кулачки, — Я из-за тебя больше рисовать не могу, придурок! У меня руки трясутся и дыхание перехватывает, когда я кисточку беру! Я даже смотреть не могу на мольберт!

— Ну, не можешь рисовать, и что? Займись вышиванием или ещё чем, — с лёгкой степенью раздражения и пренебрежения произнёс Йошихиро, наблюдая, как его Лисичка превращается в Демоницу, выбешивать он умеет, это да!

— И что? — страшным шепотом переспросила она, — Я скажу тебе, и что! Это было самое важное в моей чертовой жизни! Это единственное, что меня спасало, во всём этом дерьме под названием «Помолвка с Натсумори Йошихиро»! Я с детства знала, что однажды стану женой человека, которому на меня плевать, что мне придётся отдать свою жизнь, свою судьбу в его руки, что мне придётся спать с ним, и что скорее всего мне это не понравится, потому что он не будет со мной нежен и ласков, и возможно, никогда не сможет полюбить. Я знала, что скорее всего никогда не буду счастлива, как женщина, что, возможно, у моего мужа будут любовницы, а мне придётся засунуть подальше свою гордость и терпеть это. А ещё, возможно, он иногда будет срывать на мне злость, бить, унижать, вытирать об мне ноги. И я была к этому готова, я думала, что выдержу всё, что угодно, если смогу рисовать. Но теперь я не могу рисовать! Я связалась с тобой и потеряла самое дорогое, пытаясь хоть что-то между нами наладить! И ты мне за это заплатишь! Так что молись, чтобы меня всё-таки убили, потому что, если мы поженимся, я твою жизнь превращу в Ад!

В её глазах стояли злые слёзы, но она не позволила им пролиться и только несколько раз моргнула. Йошихиро смотрел на неё не отрываясь, несколько раз за время этой её ошеломляющей речи, он хотел прервать её и сказать, что всё не так, что он не такой, что он бы никогда… Но он лишь слушал, потому что одно единственное слово поперёк могло заставить её замолчать, а её молчание для него сейчас было больнее любых несправедливых слов, что она могла сказать.

— Если хочешь наказать меня, зачем ждать свадьбы? — усмехнулся он, — Сделай это сейчас. 

— Наказать? — усмехнулась она в ответ, — Нет, это было бы слишком великодушно, ты не заслужил.

— А твой игнор, значит, заслужил? Ты ведь меня уже наказываешь!

— Это не наказание, — покачала она головой и села обратно на диван, — Я просто... В тот раз ты использовал мои слова против меня, это было очень… неприятно. Самый лучший способ избежать этого, вообще с тобой не разговаривать. Вот и всё.

— Когда это я…?

— «Тебе же нравится проводить со мной время, Лисичка», «Я всего лишь хочу узнать тебя получше», «Ты же обещала быть послушной», — издевательски напомнила она и непроизвольно поёжилась.

— Кайо… — в его голосе звучало невысказанное сожаление и почти мольба, — я ещё раз обещаю, что такого больше не повторится.

— Да, — тихо сказала она, не поднимая взгляд от пола, — есть вещи, которые случились однажды и больше не повторятся. Уходи, вряд ли ты сейчас способен сказать хоть что-то стоящее, вряд ли я готова тебя слушать и понимать. Но вполне способна открыть тебе дверь, чтобы ты не утруждался.

Она поднялась с дивана и направилась к двери. Он тоже встал и почти схватил её за руку:

— Постой…

Кайо отдёрнула ладонь избегая его прикосновения.

— Закричу. Ещё раз подойдешь ко мне, закричу.

— Как пожелаешь, Лисичка, — он поднял руки ладонями вверх и отступил на шаг, — Любой твой каприз будет тут же исполнен.

— Не называй меня так!

— Любой каприз, кроме этого, — добавил он и еле заметно улыбнулся, а потом прошёл мимо неё к двери и вышел, не прощаясь.

Кайо без сил плюхнулась обратно на диван и растянулась на нём во всю длину, отвернувшись к спинке.

— Кайо? — тихо прошелестел над ней обеспокоенный голос Саэки.

— Всё нормально, — привычно ответила она, закрывая глаза и нашаривая в кармане проводки наушников.

Когда Саэки зашла в комнату, Йошихиро остановился посреди коридора, привалился к стене спиной и тихо рассмеялся от накативших воспоминаний.

— Йоши! Эй, Йоши! Да вынь ты уже эти затычки! У нас тут серьёзный разговор!

— Чего вам? — Йошихиро отключил музыку, снял наушники, и с недовольным видом посмотрел на друга.

— Мы тут про девчонок говорим…

— И что?

Разговоры про девчонок Йошихиро утомляли. Что тут говорить? Бери и пользуйся, если девчонка не против, а если против, бери другую! Какая разница, что они там себе думают и чувствуют? Но верным адептам Усуи болтать об этой ерунде почему-то нравилось, сидят с глазами навыкате и слушают своего пророка, придурки!

— Тебе какие девчонки НЕ нравятся?

— Не нравятся? — Йошихиро задумался, — Грубые не нравятся, резкие, заносчивые, такие, которые парней ни в грош не ставят и вечно норовят во всём спорить. Не нравится, когда одеваются как попало или, вообще, под парней косят, ну, такие с короткими волосами и вечно в штанах. Вот, пожалуй...

— А какие нравятся?...

Он ведь по-любому рассказал ей об этом, змеюка шпионистая! Рассказал, рассказал, а может быть, даже вызнал специально по её заказу! И теперь она один в один воссоздала этот образ, чтобы перестать ему нравиться. Короткие волосы, мальчишеская одежда, грубая речь. Вот только не сработало! Ни черта не сработало! Почему, интересно?