Онлайн чтение книги Три, пятнадцать, а потом тишина Three, fifteen, and then silence
Запись 17

«Тебе никто не поверит.»


Из записей Кэролайн
16 марта 2015г.
16:35

Мне всегда казалось, что судьбы не существует. Её придумали те, кто до сих пор живёт в мире иллюзий, где автор, как в книге, «пишет» и «придумывает» им те или иные события, да и саму жизнь. Выдуманная книга с судьбой открывается в тот момент, когда человек учиться читать. Тем самым додумывая, веря в ту судьбоносную книгу, куда каждый день кто-то из вне дописывает ярко черными чернилами их жизнь, поступки, встречи с разными людьми. И люди охотно читают эту книгу, но никто из них не хочет взять в руки те самые чернила.

Иногда случается такое, что даже отобранные у той неведомой силы чернила не помогут переписать страницы в той самой книге. Никто не вернёт мне пройдённые страницы, я их смогу только заново пережить в своей памяти…Даже порвать не смогу, если захочу. Понимая это, почему же некоторые люди встречаются нам постоянно, когда, казалось бы, уже не стоит ждать встречи с ними? А некоторые наши знакомые исчезают из нашей жизни навсегда, когда они так нужны?

Сидя на стуле у себя в комнате, я смотрела в окно. Светлые занавески подогревали моё весеннее настроение, и распустившиеся красные бутоны каланхоэ на подоконнике, радовали меня. Очень длинный день подходил к концу. Нестерпимо хотелось закрыть глаза и лечь в кровать на ближайшую недельку. Сев на стул рядом с компьютерном столом, я стянула тонкий шарф со своей шеи и бросила его на окно, затем сняла сапоги и тоже забросила к шарфу. Проделав сей трюк со всеми вещами, которые были на мне, я добралась до нижнего белья, но в этот момент вошла мать.

- Господи! Кэролайн, ты что творишь? – вскрикнула она.

Повернувшееся к ней моё лицо, видимо, её не удовлетворило ответом, и она подошла к окну:

- Ну? И? Что это всё значит? Ты решила угробить цветок и тюли своими грязными до безобразия сапогами? Знай, что стирать это всё хозяйство будешь ты, – мама указала на огромное грязное пятно на белой тюли в том месте, куда попал левый сапог.

- Есть стиральная машинка.

- Да, но, если бы я захотела, то заставила бы тебя стирать руками!

Я поднялась со стула и со спины обняла мать.

- Ты тёплая, – прижалась я к ней.

«И пахнешь домом, и самой собой.»

Этот запах вещей ни с чем не сравнится. Успокаивающий и домашний запах от её одежды иногда так не хватает в тяжкие моменты. Бывает, что я специально достаю какую-нибудь вещь из маминого шкафа и прислоняю к лицу, вдыхая без остатка этот уютный и до дрожи родной аромат. Интересно, а маме знаком этот аромат? Она скучает по бабушке?

- Да что с тобой, дочь? Это весна так на тебя действует?

Мама обняла мои руки на её талии, и мы стояли так под весенним солнцем у окна. Вся моя одежда и грязные сапоги продолжали валяться на подоконнике. К счастью, цветок каланхоэ был целым и поэтому мама не так сильно злилась. Я ощущала её сердцебиение на запястьях и не только его. Моё сердце теперь заполняло чувство искренности и доверия.

- Мам…

- Что? – тихо спросила она.

- Я больше никогда не увижусь с Джо…

Никакой реакции от матери не последовало, и я, выдохнув, продолжила:

- Сегодня я встретила человека, который меня заинтересовал. Он самый обычный и ничем не отличается от других прохожих. Например, если бы я была в толпе, и он прошёл бы мимо меня, то я бы его не заметила. Просто есть открытые и закрытые люди. Открытые – всегда стремятся быть общительны, они словно светятся. К ним относишься и ты, мам. Закрытые люди – они не стремятся кому-нибудь, они не общительны и с ними трудно.

- А этот человек?.. - не сменив спокойного тона, спросила мама.

- Он не относится ни ко одному из двух видов. Я не могу уследить за его характером, манерой общения. Все его поступки… я не в силах их понять! Кажется, что он не предсказуем, но вот он облизывает ложку после того, как помешал кофе в кружке. Так ведь все делают? Он – чудак, которого я не могу понять. Даже выражения его лица меня пугают. Человек тебе улыбается, а кажется, что всем нутром стремиться убежать от тебя подальше.

Мама разжала мои руки и подошла к кровати. Стянув одеяло, она укутала им меня. Выражение её лица не менялось. Заботливые глаза говорили: «Ты замёрзнешь, если продолжишь так стоять». Наконец тишину прервал её слегка ироничный вопрос:

- Ты не преувеличиваешь на его счёт, дорогая?

Не дождавшись от меня ответа, она села на кровать и жестом руки позвала присоединиться к ней.

- Твои слова слишком наивно звучат. Ты знакома с этим человеком всего один день, так? В таком случае, разве можно делать вывод о его характере? Тем более, что облизывание ложки - не признак предсказуемости, –улыбнувшись, заметила мать. – Ну, а насчёт Джонатана…То тебе и правда следует забыть как можно скорее вашу дружбу. Человек с его мира вряд ли вновь появится когда-нибудь у нас на пороге. В этом ты приняла правильное решение. С самого детства вы уже отличались друг от друга, и с каждым годом эта разница лишь росла. До сих пор не понимаю, о чём думала его мать, когда запрещала общение. Всё равно Джо постоянно был рядом с тобой. Вы были такими дружными, словно брат и сестра. Но несмотря на это, пропасть между вами так и осталась. Наверное, статус уже многое решает с самого рождения…

Мама рассуждала так, будто скучала по тем временам. Скорее всего так и было, но мои мысли снова попытались быть услышаны:

- Мам, ты неправильно поняла… Этот человек знаком с нами уже очень давно. Знает обо мне то, чего не знаю даже я.

- Уверенна, знает меньше, чем я, – гордо подытожила мать.

- Он знаком с нами, а в большей частности со мной и с моей жизнью, но я познакомилась с ним только сегодня.

- Что это значит? – мать побледнела. – Он следит за тобой? Может он извращенец какой-нибудь?!

- То и значит. Не бойся, он не извращенец. Вполне нормальный и симпатичный парень.

Я поцеловала маму в щеку и попросила прощенья за неадекватное поведение. Она приказала мне идти вымыть сапоги и застирать тюли. 

Не вышло у нас с ней разговора. Что же она подумала обо мне? Наверно, что я слегка «помешалась» на каком-то парне. Ну…судя по моему поведению, то можно подумать и так, но что-то мне это чувство внутри меня совсем не нравится. Это чувство – не влюблённость, а что-то более пугающее. Хочу поскорее всё узнать об этом детективе и покончить с прошлым. Надоело.

Из записей детектива Мартина
17 марта 2015г.
09:22

- Уже час прошёл! Когда мы домой пойдём?!

- Тише, Люк. Ты не один в кафе. Начинай одеваться, а мне нужно кое-кому позвонить, – я встал изо столика и накинул пальто.

- О, тогда можно ещё «Колу» заказать?

- Ты разоришь меня, мелкий обжора…Хорошо, но только «Колу»!

Уже в дверях к холлу я услышал бормотание Люка: «Хорошо оплачиваемый детектив, а жмот жмотом!»

- Я всё слышу!

- Ну и дурак!

Вот дети пошли! Никому покоя не даст. Сначала заказал гамбургер, потом, когда Кэролайн ушла, пиццу, затем ещё и мясное блюдо…И куда в него столько влезает? Хотя, он же подросток, растёт ещё.

Так, а теперь к делу…Схватившись за голову, я во весь голос проорал:- ЧТО Я НАТВОРИЛ?!... Какого лешего я вообще с ней начал разговор?! Как я мог допустить такое?!

Прохожие странно косились на меня, но мне было не до них. Нужно было срочно что-нибудь предпринять…

- Погоди, Мартин…Может позвонить кому-нибудь? Сестре, например?

- Дядь, ты полный идиот, – Люк хлопнул меня по плечу. – Я уже допил «Колу» и устал наблюдать, как ты пародируешь на улице всю тщетность бытия. Если ты собирался с кем-нибудь посоветоваться, то я напомню тебе, что сейчас мы не привязаны к Кэролайн, как детективы. Вообще, ты следишь за ней по собственной прихоти…Меня втянул ещё, но я даже рад. Халявная еда – самая вкусная.

Какой же я идиот! Просто полностью свихнувшийся. Будь проклят этот Белый день!

- Ты развит не по годам, мелкий. Пойдём домой, уже смеркается. Твоя мама, наверно, уже ужин приготовила.

- И это говорит человек, который только что вышел из кафе!!!

- Ты просто ещё совсем мелкий и не понимаешь, что домашняя стряпня –святое. Никакие кафе и рестораны не сравнятся.

- Фу! – скорчил рожицу Люк. – Ты точно говоришь про мамину еду? И хватит звать меня мелким!

Его лицо меня дико рассмешило. Мы шли, и погода за нами менялась, менялось и настроение окружающих; зажигался свет в окнах, там, где кого-то ждут или уже дождались.

Обычно вечером собирается вся семья, но не у меня дома. В моей квартире меня никто не ждёт и в ней даже не тепло, так как я привык к прохладе. Накрывшись пледом, я могу прочесть пару книг от корки до корки, и, не дождавшись никого, лечь спать. Поэтому я частенько зависаю дома у сестры. Хорошо, что у неё есть семья, а значит, что меня там всегда ждут, но как бы я не старался, в моей квартире меня ждут лишь голые стены.

Мы уже подходили к подъезду сестры, но меня что-то внутри себя остановило. Стало не по себе. Зачем-то в памяти всплыл день, когда ко мне впервые пришёл Джо; как пришли первые данные о местоположении Кэролайн; последующая слежка с Люком за ней промелькнула перед глазами, словно кинофильм…И, наконец, день той страшной аварии, в которой частично виноват я.

В тот момент я свалился на колени и прижал ладонь ко рту, чтобы меня не вывернуло «наизнанку».

- Мартин? Тебе плохо? Постой я позову маму, жди здесь!

- Нельзя, чтобы она узнала…Кэролайн не должна узнать об этом.

- Ты о чем, дядь?! – Люк подхватил меня за руку. – Идти можешь?

Кэролайн никогда не узнает. Она не должна знать всю правду! И если узнает, то я сделаю всё, чтобы ей никто не поверил.

Продолжение следует…