Онлайн чтение книги Ленка, невезучая ведьма Lenka, unlucky witch
Крысолов. Часть 1.

Дивный майский вечер накрыл город мягким пологом, укутал сумеречной вуалью, сотканной из тепла нагретой за день земли, теплых стразов редких пока еще звезд на не до конца остывшем небе и упоительного, дурманящего запаха черемухи, которым хотелось дышать и дышать, пока не закружится голова. Тяжелые белопенные гроздья цветов ломили черемуховые ветки, и старая баня, серенькая и полуразрушенная, такая невзрачная в любое другое время года, тоже расцвела в густых черемуховых зарослях, как гадкий утенок, на мгновение притворившийся лебедем.

В сумеречной тишине в ближайшем небольшом пруду попробовала голос первая лягушка, ей ответила вторая, хор быстро набрал силу и заполнил окрестности, как гимн всего лягушачьего народа, открывающий майскую ночь. В пруду медленно всплыла неразличимая в темноте кочка с круглыми желтыми глазами, как у филина, блаженно прищурилась и плавно опустилась обратно, под воду.

Но в стоящем на окраине деревянном доме не заметили тихих шагов приближающейся темноты. Там были заняты другим важным делом.

Три пуговицы, игрушка от «Киндер-сюрприза», пять старинных костяшек с полустершимися метками и обглоданная куриная кость весело прогрохотали по пустой кастрюле и вывалились на стол в художественном беспорядке. Ленка склонилась, внимательно оглядела полученный натюрморт и компетентно заявила:

- Короче, ждёт тебя дорога в незнакомое место, опасность от левой ноги и серьёзные изменения в личной жизни.

Оборотень Тимофей подскочил на месте и вытаращился на ведьму, как на говорящий чайник.

- Чегоооо?! – возмутился он, - что ты мелешь?

- А дорога-то дальняя? – заинтересованно склонился над столом Юрка-вампир, - Слышь, Тимох, может, тебя наконец в Магадан сошлют за то, что ты в прошлом году у казаков лошадь украл? Ладно б продал, купил бы мяска да поел нормально, а то задрал конягу на месте, сожрал без соли и перца, сторожа перепугал до икоты рожей своей волосатой, меня из дома выволок костомахи помогать закапывать… А там, между прочим, фигурное катание шло по телеку.

- Да, погорячился маленько… - оборотень смущенно шмыгнул носом и тоже насел на Ленку, - чего, правда дальняя дорога?

Ведьма взглядом эксперта оценила положение куриной кости относительно азимута и помахала головой:

- Да нет. В пределах населенного пункта.

- Аааа, - Тимофей облегчённо откинулся на спинку стула, но тут же снова подпрыгнул:- А чего там с жизнью-то? Личной?

Ленка удивлённо воззрилась на друга. Оборотня она знала лет десять, и за все это время у него никогда не возникало мыслей поменять свою закорузлую, как старый кирзовый сапог, холостяцкую жизнь на хоть что-то, подразумевающее присутствие рядом женщины. На все вопросы по этому важному поводу он отвечал коротко и неприлично, и друзья давно поняли, что тема это то ли донельзя больная, то ли наоборот, совершенно не интересует бомжеватого сына богини Ойхолл, как между собой называли себя оборотни.

И вот сейчас его почему-то зацепило.

- Ты что? - поразилась Ленка, - дозрел, что ли?

Тимофей смущённо почесал волосатую левую ногу с огромной ступней и длиннющими нестриженными когтями и пробурчал:

- Ну все-таки не щенок уже... Весна, опять-таки. Вон и кости твои врать же ж не будут. Может, чего и выйдет толкового...

Ведьма взяла со стола "Киндер-сюрприз", который у неё отвечал за любовную линию, и пристально его изучила. Вообще-то, конечно, старых бабушкиных гадальных костей осталось всего несколько штук, остальные сгинули в неизвестном направлении, а разбавленные наговоренным Ленкиным хламом, говорили правду только пару-тройку раз в году, но и это можно было использовать с толком.

- Решено! - браво щелкнула она пальцами, - будем тебе невесту искать. Только в порядок тебя привести надо, а то зарос, как леший какой-то, того и гляди к кочке болотной свататься пойдёшь. Сейчас мы из тебя красавца сделаем.

Она уже встала, чтобы притащить из комнаты огромные портновские ножницы и начать раскопки тимофеева лица в гуще бороды, усов и прочих зарослей, но Юрка-вампир, который сидел  на табуретке с подозрительно задумчивым видом, её окликнул:

- А себе что же, так и не погадаешь?

Ведьма дернула плечом:

- Сам знаешь, себе не гадают. Да и что там меня может ждать? Опять выпадет  тройка и синяя пуговица, мелкие хлопоты и неудача в делах. Не хочу.

-Тогда давай я тебе кину, - шутливо предложил вампир, закатал рукав спортивной мастерки, смахнул в кастрюлю весь ведьминский набор и затряс им, как заправский бармен:

- Ужужу, ворожу, все как есть расскажу! Золота груды, камни-изумруды, красавец холостой, встань у нас на постой! Подари Ленке грудь и коленки, пусть не родные, зато не кривые!

- Ах ты поганец! - хлестанула охальника полотенцем разгневанная ведьма, - все у меня нормально и с тем, и с другим!

Вампир дернулся, уходя от просвистевшего над головой изделия полотенечной промышленности, и упустил кастрюлю. Кости веером высыпались на стол, покатались, попрыгали и замерли на месте.

- Ооох, ну и ворожея же ты... фигова...

Ленка не договорила, вглядываясь в расположение костей внимательно и тревожно.

- Ну, че там? - влез из-за спины Юрка, - любовь до гроба, счастливы оба?

Ведьма помолчала и ковырнула пальцем клеенку, указывая в сторону трёх отдельно откатившихся костей, на верхних гранях которых выпало три шестерки.

- Гроб-то у меня будет,- сказала она без эмоций, - а вот любовь вряд ли. Допрыгались.

Тимофей кашлянул, словно по ошибке проглотил муху, потом резко втянул в себя воздух и сбил Юрку на пол ударом тяжёлого волосатого кулака.

На следующий день с утра Ленка отправилась в ЖЭК на работу. 

Работа у неё была самая ведьминская, малоуважаемая и малооплачиваемая - дворник. По старинному закону, если уж назвалась волшебствующим элементом, то и зарабатывать должна только своими колдовскими силами, и брать тебе из рабочего инструмента ничего не дозволено, кроме метлы. Да и то потому что раньше приличной женщине без неё никуда - ни на шабаш слетать, ни ветродуй наворожить, ни тараканов из-за печки вывести. 

Ленка на метле передвигаться не умела, не хватало её крупинок дара на то, чтобы поднимать свою тушку в воздух, да ещё и с инвентарем. Но свою работу любила. Ей нравилось вставать, едва на горизонте начинает теплиться розоватое солнечное яблоко, превращая серую предрассветную муть в светлый, сияющий каплями росы цветной мир, в тишине мерно махать метелкой, думая о своём, превращать замусоренный двор в чистый и, быстро сделав дело, отправляться по личным делам. Конечно, зимой, с приходом снегопадов, ведьма выматывалась махать лопатой до синих чертиков в глазах, но здесь её иногда подменял Тимофей, за тарелку борща по ночи широкими взмахами пробивая всю территорию, как снегоуборочный комбайн.

И вот 18 мая, в половине седьмого утра, Ленка в джинсах и тапочках шла на рабочее место, в детский сад номер 15. Автобус в такую рань ходил неохотно, словно делая огромное одолжение, и ведьма предпочитала пробежать дорогу пешком, срезая углы по узким переулкам рабочей слободы, мимо частного сектора и старых деревянных домов за такими же старыми заборами. В утренней тишине весело чирикали птички, пахла черемуха, и страшное предсказание, которое по глупости вчера выудил для неё бестолковый вампир, стало ослабевать и забываться.

Вчера, криком, пинками и ковшом холодной воды разняв катающихся по полу приятелей, она устроила злобную лекцию на тему криворуких друзей, которые хватают чего ни попадя и предсказывают хорошим людям всякие гадости. Юрка драл на тощей груди мастерку с косой китайской надписью "Абидас" и клялся, что это все не считается, и вампиры вообще предсказывать смерть не умеют, загрызть, конечно, бывало, и загрызут, но любя, нежно и не по злому умыслу!  Тимофей, слизывая кровь со сбитых костяшек, зыркал исподлобья на виновника и многообещающе щурил жёлтые глаза, показывая, что разговор не окончен. Но Ленка потихоньку их помирила, отпоила бузинной настойкой, а потом провалялась почти до утра, глазея в потолок в противной маяте, холодным обручем сковавшей сердце.

Но утро потихоньку развеяло её хандру, и она, услышав из-за очередного забора тонкие звуки флейты, даже подпела на бегу незамысловатый мотивчик: там-там-там-там... Звук оборвался на одной ноте и начал заново: там-там-там-там... Девчонка проскакала мимо, напевая, и вроде уже добежала до угла, как снова с удивлением увидела слева от себя тот же серый забор, возле которого почему-то не росла трава, и вновь в её ушах и голове тоненько зазвучало: там-там-там-там...там-там-там-там...

Ленка остановилась, недоумевающе наморщила лоб. Внимательно оглядела улицу, косо приколоченный почтовый ящик, древнюю табличку с надписью "Волобуева 66" и крышу дома, видневшуюся с высоты её роста. Все вроде обычное, только серое какое-то... Земля возле забора серая... Калитка... серая...

Ведьма вздрогнула, с удивлением смотря на свою руку, которой она уже поворачивала тяжёлое железное кольцо-ручку на калитке, и отдернула ладонь, будто её обожгло. Моргнула раз, второй. Быстро развернулась и пошла прямо по безлюдной улице прочь от дома, стараясь держаться середины и высматривая прохожих, которых почему-то совсем не было. В голове у неё медленно, тягуче, как смола, по капле, обволакивая мысли непробиваемой пленкой, звучали все те же четыре ноты: там-там-там-там... Там-там-там-там...

Она шла ровно по прямой, по заметенному черемуховыми лепестками асфальту, туда, где уже виднелась оживленная улица Лермонтова, сновали деловито машины, но их звук был каким-то приглушенным, словно ей на голову одели шапку-ушанку, гадкую музыкальную шапку, нашептывающую прямо в её мысли мотив: там-там-там-там... Она убыстрила шаг, почти побежала, и тут же с размаху впечаталась в серый забор, и шлепнулась на серую землю, на которой не росла трава, с возрастающим ужасом вглядываясь в серую крышу, со стороны которой, то тише, то громче, доносился тоненький голос флейты. Там-там-там-там... Там...

Следующие полчаса прошли в тяжёлой борьбе и судорожных попытках отойти от проклятого дома. После седьмого раза ведьма, уже задыхаясь от липкого страха, мотая головой, не в силах избавиться от невыносимых звуков, наконец заорала прямо в почтовый ящик, крышу и опостылевшее железное кольцо на калитке:

- Да отпусти меня наконец!!! Чего пристал?! Чего надо?! Я... Я... я все бабушке расскажу!!! 

В детстве этими словами удавалось отпугнуть самых отпетых мальчишек, с Ленкиной бабкой связываться дураков не находилось. Но детство прошло, и бабушки уже нет... И помочь уже некому.

Каково же было её удивление, когда неожиданно детская угроза подействовала. Звук стих, уши внезапно снова обрели возможность слышать, а дом странно отдалился, как будто передернулся, и стал каким-то... обычным. И лопухи вон у забора растут, все как полагается.

Ленка круто развернулась и со всех ног помчалась вперёд, к людям, задыхаясь от скорости, непонимания и страха.

Вечером, когда в дом на окраине по привычке нагрянули Тимофей и Юрка, они застали странную картину. Ленка сидела за столом в кухне, прямая, словно проглотившая осиновый кол, смотря в одну какую-то точку на стене. Вместо обычного веселого приветствия она медленно перевела взгляд на друзей,  диковато улыбнулась, так, что даже привычного ко всему оборотня передернуло, и промурлыкала:

- Там-там-там-там... Там... Там...

Юрка обеспокоенно склонился к её лицу и потряс за плечо.

- Лен, ты чего? Ты чего, Лен? Тебе плохо?

От этого движения  ведьма как будто на миг очнулась, глянула вампиру в лицо и, внезапно вцепившись ему в руку, забормотала:

- Это дом! Он опять... Забор... Волобуева, шестьдесят шесть! Не могла утром уйти... Там-там-там-там! Опять он поёт... Да что ж это такое! - наконец заорала она в полный голос и шваркнулась головой прямо об стол, впечатавшись лбом в клеенку.

Юрка отшатнулся. Тимофей, вглядевшись в бледное ленкино лицо, шипяще выругался на незнакомом языке, содрал с немытой шеи болтающийся там на ветхом шнурке амулет, похожий на раздавленную армейскую гильзу, и припечатал его ко лбу ведьмы.

Ленка вся вздрогнула, как пробитая током, мотнула головой, руками, и уже сама вдавила ладонью амулет, будто хотела запихать его прямо в череп.

- Что за дрянь со мной происходит? - просипела она хриплым голосом, словно в её горло  запихали наждачку, - Что, вашу машу, такое со мной творится?!

Быстро, то и дело срываясь на кашель и хлебая воду из железной кружки, которую ей держал вампир, Ленка рассказала утреннюю историю и подытожила:

- И теперь я вообще ничего не соображаю. Есть не могу. Пить не могу. Только музыка эта чертова в голове крутится, как пластинку заело, и мозги мне выедает! Реально выедает! Что это за дрянь, а?! - и беспомощно подняла на друзей измученные глаза.

- Что за адрес, повтори-ка, - попросил вампир, сосредоточенно грызя клыком и так уже обгрызанный ноготь.

- Волобуева.Шестьдесят шесть. Там ещё магазин стоит, его "Поминальным" называют, потому что там дорога на кладбище идёт. И берёза раздвоенная рядом, - отрывисто сказала Ленка, с трудом подбирая слова и стискивая челюсти, как будто её мучила зубная боль.

- Да знаю я этот адрес, - тихо сказал Юрка, - Тут, Лена, видишь какое дело. Нету там дома. Вообще никакого нету. И забора тоже. Сгорело все несколько лет назад. До сих пор пустырь, даже трава не растёт.

Продолжение следует.